В салоне, через три ряда кресел, на большом экране с детства знакомые очертания континентов, разделенных Атлантическим океаном, над которым из Парижа в Рио почти незаметно движется крошечный крестик-самолетик. Постоянно дается информация: высота, скорость, температура и т.д. У многих такая же картинка на маленьких экранах в спинках кресел, на некоторых – другие картинки, кто-то смотрит видеофильмы. Ильин прощелкал все ТВ программы и выключил экран (не хватало еще и здесь телевизор смотреть!) и перешел на радиопрограммы.

Послушал французский шансон, латиноамериканские мелодии, джаз, модные группы. Остановился на симфонической музыке, которая больше всего подходила к обстановке полета, и незаметно задремал. Проснулся от того, что самолет стало болтать. Прозвучала просьба пристегнуть ремни. Минут через десять болтанка прекратилась.

Первые три-четыре часа полета было вполне комфортно, но потом захотелось движений. Пассажиры стали прогуливаться по проходам салона, разминая онемевшие члены. Время от времени стюардессы возили тележки с разнообразными напитками, но скоро это им надоело, и они выставили спиртное на столах в кухонных отсеках, куда первыми стали шнырять молодые люди из громкоголосой немецкой компании. “Халява, сэр!” – улыбнулся Антон, взял баночку пива, и отметил про себя, что только второй раз заглянул на кухню, а вон тот кучерявый дылда – уже шестой или седьмой раз ныряет, налегая на виски. “Ведь умеем! Умеем себя вести!” - вслух сказал Ильин, вскрывая банку.

“Пристегнуть ремни, наш самолет совершает посадку в международном аэропорту Рио-де-Жанейро.”, - прозвучало на английском, французском и португальском языках. А внизу огни, огни… И вдруг аплодисменты! Все! Приземлились!

“Спасибо, до свидания!” - сказал парижанке-стюардессе Антон Сергеевич, уверенно шагнул из самолета в коридор-кишку и оказался в такой духоте, что ташкентская жара показалась пустяком. После необходимых формальностей русское трио вышло к встречающим, и в руках одной из женщин увидели рукописный плакат: ”Irina Malkina.” Пока комфортабельный микроавтобус со спасительным кондиционером мчался по ночному городу, экскурсовод снабжала туристов самой необходимой, жизненно важной информацией (обмен денег, криминальные районы, поведение, и т.д.).

В отель приехали в час ночи. Ильин поменял у портье двадцать долларов, служащий проводил приезжих на девятый этаж, открыл номер, и Антон Сегеевич, как учили, дал на чай один реал. Путешественники приняли душ, легли в прохладные постели, и мгновенно уснули.

29

Проснувшись, Ильин посмотрел на часы. Шесть утра. “Вот что значит "жаворонок”,- подумал Антон и рассмеялся, как смеются дети, получившие рождественнский подарок. – В Москве-то уже двенадцать часов дня!" Он достал из сумки общую тетрадь с русским осенним пейзажем, раскрыл ее на первой зазывной странице и с сильным нажимом, большими печатными буквами написал:

Р И О - Д Е - Ж А Н Е Й Р О

ДЕНЬ ПЕРВЫЙ

«Будет день, будет и пища" - подумал Ильин, отложил тетрадь и увидел, что Сергей тоже проснулся, и сразу же потянулся за пультом телевизора . - Ладно, записи буду делать Post Faktum, по утрам».

.…………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………….

ДЕНЬ ПЕРВЫЙ

Сережа проснулся, как по команде одновременно со мной. Бегло просмотрел все каналы ТВ, и остановился на CNN. Мы полежали в постелях, выдержав благородную паузу, и в половине девятого спустились на завтрак.

Из холла была видна широко распахнутая дверь, возле которой стояли два серьезных негра в униформе отеля «Отон». Мы вошли в просторное помещение, в центре которого располагался большущий стол с огромным количеством всякой еды. Незаметно присмотревшись к действиям посетителей, последовали их примеру. Сергей взял большую тарелку и, как заправский турист стал ее наполнять. Когда я набирал еду в свою тарелку, мне показалось, что один из негров с интересом поглядывает на наши действия. Сынок этого не замечал и действовал решительно, как и подобает простому российскому студенту. Покончив с содержимым первого подхода, он еще пару раз наполнял свою тарелку ветчиной, нарезанную тончайшими пластами, сыром, ломтиками ананаса, дыней, омлетом, подливал соку. Завтрак был превосходным и по московскому времени совпал с обедом. После завтрака состоялся наш первый выход на пляж. По пути купили мазь от солнечных ожогов.

Не успели мы ступить на песок знаменитого пляжа, как к нам стали подбегать шоколадные люди, предлагая свои услуги. Один пожилой негр радушно протянул нам большой яркий зонт, растопырив ладонь с четырьмя пальцами. Я дал ему бумажку в десять реалов (примерно пять долларов) и он, делая обнадеживающие жесты (сейчас принесу сдачу), скрылся.

Океан был великолепен! Я отплыл метров на восемьдесят, широко раскинул руки и не мог оторвать взгляда от потрясающей, диковинной клавиатуры отелей-небоскребов, весело глядящих на разноликую, беззаботную Копакабану. Так вот он какой, настоящий праздник жизни?! Только ради одного этого мига стоит жить на белом свете!

К одиннадцати часам пляж заполнился разноязычным людом. Мы увидели немцев, летевших с нами из Парижа. Среди них выделялся громкоголосый, кучерявый дылда -любитель виски. По кромке прибоя прогуливались ТРИ ГРАЦИИ, три молодых мулатки с обнаженными красивыми грудями, и я пожалел, что не прихватил с собой «Кэнон». Между распростертых тел ходили негры и кричали: "Агуа минерал натурал! Ула-ула! Бир!" Я еще и еще заходил в океан, перепрыгивая небольшие, и проныривая сквозь большие, теплые волны. В воде было комфортнее, чем на белом огнедышащем песке.

Негр сдачу не принес, но это не омрачило нашего прекрасного настроения. После пляжа я поменял еще десять долларов и мы пошли в ресторанчик рядом с отелем. Здесь оплата производится на вес, вернее за вес съеденного. Вы берете большую тарелку и накладываете в нее, что угодно: жареное мясо, рыбу, цыплят, люля-кебаб, гарниры (видов пятнадцать), салаты, зелень. Все было так аппетитно, что я потерял бдительность и заполнил свою тарелку на двенадцать реалов, Серега - на восемь.

После обеда пошли гулять по улицам Копакабаны. Много нищих, попадаются спящие на картонках, постеленных на тротуары в тени многочисленных отелей. Неожиданно к Сергею, поглядывая на его фотокамеру, с горячей речью обратилась темнокожая проститутка. Мы ускорили шаг, и вспомнилось: «Руссо туристо…»

Зонт и мазь не помогли, мы обгорели. Легли в шесть вечера, посмотрели футбол, и в семь заснули.

ДЕНЬ ВТОРОЙ

После завтрака нас повезли на знаменитое предприятие "Hans Stern" , где изготавливают ювелирные изделия из драгоценных камней, которыми славится Бразилия. Нам дали по плейеру с наушниками и мы пошли вдоль больших пуленепробиваемых витрин, наблюдая за работой ювелиров. В наушниках звучал приятный женский голос, произносящий русские слова с мягким португальским акцентом. После небольшой экскурсии к нам подошла женщина-гид и повела нас по многочисленным магазинчикам, расположенным здесь же, на предприятии.

Познакомились. Ирина Львовна оказалась обладательницей голоса, звучавшего в наушниках. Она родилась в Китае, куда после революции бежали из России ее родители, потом семья перебралась в Бразилию.

Ирина Львовна поинтересовалась, как мы попали в Рио, немного удивилась, что моя жена отказалась от поездки в пользу нашего младшего сына, и тут же рассказала маленькую историю, произошедшую лет пятнадцать назад.

Из США приехал в Рио юноша, недавно поступивший в университет на юридический. После экскурсии он сказал гиду, что сэкономил двести долларов и попросил помочь выбрать кольцо для мамы. Ирина Львовна похвалила студента, выбрала подарок и сказала, что надеется увидеть его еще, после того, как он станет знаменитым адвокатом.

Прошли годы. Однажды к гиду подошел молодой мужчина с красивой женщиной и сказал:

-Вы, вероятно, меня не помните?