— Ты ее знаешь, Ник? — спросила она.

Но ответить охотник не успел. Дверь распахнулась, и на пороге появилась женщина с серебряными волосами, о которой уже слышала София. Вот только нежной и трепетной ее назвал бы разве что слепой, да и от голоса, похожего на перебор лиры, не осталось и следа. Женщина остановилась в дверях и оглядела помещение. Вид у нее был воинственный, если не сказать большего: глаза метали молнии, а губы превратились в тонкую линию. Хозяина трактира, предпринявшего очередную попытку остановить «вторжение», она отстранила уверенным жестом. Охотник поднялся ей навстречу, но гостья не обратила внимания и на него. Она подошла к глубоко спавшим странным существам и становилась.

— Дэйна, Винсент… — Она прижала ладони к груди и буквально за долю секунды преобразилась — разъяренная львица стала прекрасным печальным ангелом. И голос действительно стал напоминать колокольчик. Софии даже показалось, что на глаза женщины навернулись слезы. — Я чувствовала, что нельзя оставлять вас…

Она закрыла лицо руками и села на пол. София, сделав пару глубоких вдохов для храбрости (несмотря на то, что женщина уже успокоилась, подходить к ней было страшновато), приблизилась.

— Пожалуйста, не волнуйтесь, — сказала она. — Самое плохое позади! Они теперь… спят.

Незнакомка с серебряными волосами подняла голову. По ее щекам катились слезы.

— Я останусь здесь до тех пор, пока они не проснутся, — отрезала она.

— Но моя госпожа… — снова попытался вставить пару слов хозяин трактира.

— Мне не нужна чертова комната, я могу спать хоть на полу. А могу и вообще не спать.

В подтверждение своих слов женщина села, прислонившись к стене, и скрестила руки на груди.

Через некоторое время София поняла, что она в таком положении может провести не один час — незнакомка не делала ни единого движения, даже почти не моргала, смотрела в какую-то точку перед собой. Охотник не уходил, а девушке не хотелось оставлять его. Особенно после всего, что она сегодня услышала. Вдруг и эта фурия окажется служителем культа-вампиром-еще кем-нибудь?..

— Может быть, ты голодна? — наконец, сдался охотник. — Или хочешь пить?

Женщина не удостоила его ни ответом, ни даже взглядом.

— Ты… помнишь меня? — задал он очередной вопрос. — Когда-то ты спасла мне жизнь. Если бы не твой брат, я бы никогда об этом не узнал. Я хотел тебя поблагодарить.

Его ждала очередная порция молчания. Незнакомка заговорила только через несколько минут — тогда, когда София уже и забыла о вопросах охотника.

— Как тебя зовут?

— Николас… Ник, — встрепенулся охотник.

— Ник. — Женщина подцепила пальцем висевший на ее шее медальон — крошечный сосуд, оплетенный двумя тонкими серебряными змеями. — Где же я видела твое лицо? Ах да… Деревня на севере. Златовласка.

Он вскинул голову.

— Златовласка?..

Каратель кивнула, и прядь серебряных волос упала ей на лоб.

— У нас ее так зовут.

— А ее настоящее имя? Ты его знаешь?

В ожидании ответа охотник сжал кулак, и на его лице появилось решительное выражение. Женщина же оставалась бесстрастной: серо-зеленые глаза смотрели на него спокойно и изучающе.

— Златовласка — очень сильное существо. И необычное. Она не хотела причинять тебе боль и поила тебя кровью не для того, чтобы продлить страдания.

— А для чего?!

— Я могу рассказать тебе, но ты все равно не успокоишься, пока не отомстишь, правда?

— Правда, — кивнул охотник.

Она прикрыла глаза.

— Отдохнем. Может статься, вам предстоит пережить несколько очень непростых дней.

— Тебе нужно отдохнуть. Ты не спал уже больше двух суток. Люди должны спать каждый день.

Мне понадобилась пара секунд для того, чтобы узнать этот голос — говорила Веста. Но задаться вопросом «как она тут появилась» я не успел, потому что понял: разбудил меня не разговор, а тихое биение маленького сердца и теплое дыхание на моей шее. Я открыл глаза и увидел малышку с золотыми кудрями, с которой мы «познакомились» у реки. А если говорить точнее, то ее макушку: девочка устроилась на моей груди, вытянувшись во весь свой крохотный рост, и мирно посапывала, уверенная, что никому неудобств не причиняет.

Я осторожно прикоснулся к ее волосам.

— Лучше бы тебе лечь на подушку и укрыться одеялом, детка. Ты можешь замерзнуть. Бессмертное существо — не самая лучшая грелка в мире.

Девочка подняла голову, открыла большие синие глаза и сонно похлопала ресницами. Ее взгляд был мутным, как у человека, которого вырвали из глубокого сна. Некоторое время она изучала меня, а потом улыбнулась. На щеках появились ямочки, глаза заблестели — она была довольна тем, что ее не прогоняют совсем, но перебираться на подушку не собиралась.

— Это правда, — снова нарушил тишину я. — Посмотри-ка, какое замечательное одеяло. Его связали из верблюжьей шерсти, оно мягкое и не кусается. И что-то подсказывает мне, что ты не любишь кусачие одеяла, так?

Я протянул ей руку, и крохотное чудо тут же вцепилось в нее маленькими пальчиками.

— Может быть, ты хочешь, чтобы я рассказал тебе сказку?

— Нет-нет, никаких сказок.

Охотник — именно он беседовал с Вестой в момент моего пробуждения — подошел к нам и взял ребенка на руки.

— Тебе пора вернуться в свою кровать, — сказал он ей.

Девочка обиженно засопела и потянулась к Весте. Та легко сжала ее ручки.

— Пока что мы никуда не уходим, душа моя. Когда ты проснешься, то сможешь вернуться к нам. Винсент расскажет тебе сказку, а я спою балладу и поиграю на лире. Она прячется там.

И она указала на один из заплечных мешков, которые принесла с собой.

Улыбка вернулась на лицо девочки. Поизучав нас еще с минуту, она положила голову на плечо охотника и вскоре задремала.

— Тебе действительно нужно поспать, — уверил я его. — Веста права. А я, похоже, обязан тебе жизнью?

Охотник пожал плечами.

— Не думаю. Ты бы на моем месте сделал то же самое. А остальное меня не волнует.

— В любом случае, спасибо тебе.

Он кивнул на прощание и удалился, на ходу баюкая уже крепко спавшую девочку.

Веста присела на кровать и вздохнула.

— Слава Великой Тьме, брат. Ты не представляешь, как я волновалась.

— Сестра… Дана! Что с ней?

Она подняла руку в протестующем жесте, но я поднялся и подошел к кровати Даны. Она до сих пор глубоко спала, но опасность уже миновала.

— Я дала ей немного крови, — сказала Веста, — и осмотрела рану. Она еще не зажила, но это дело нескольких дней. Правда, останется шрам.

— Еще один. — Я взял Дану за руку и послушал, мерно ли бьется ее сердце. — А сколько проспал я?

— Двое суток. Не переживай, я все время была здесь. Он не приходил. К сожалению.

Оставив ее последние слова без внимания, я подошел к окну и вгляделся в темноту.

— Пройдемся?

Веста встала и сделала несколько шагов ко мне.

— Тебе нельзя много ходить, брат. Ты должен восстановить силы. Знаю, ты чувствуешь…

— Пройдемся, — повторил я настойчиво. — Поднимемся на холм.

Когда мы дошли до холма и взобрались на него, полная луна уже поднялась и теперь нависала над долиной. Отсюда можно было разглядеть значительную часть леса и реку. Последняя шумела далеко внизу, невидимая глазу, но я с легкостью представил, как вода стремительно бежит по камням и теряется в необитаемых оврагах.

Веста поставила ногу на один из больших камней и посмотрела на темневший вдалеке лес.

— Такая чудесная эта малышка Мириам, — заговорила она.

— В таком возрасте они все чудесные. А потом вырастают.

— Когда у тебя будут такие же, брат? То есть… — Она сделала неопределенный жест рукой. — Ты понял.

— Вы так быстро добрались, господин Магистр. Неужели у вас закончились важные дела?..