— Дэвид, иди спать, — не отрываясь от работы, посоветовал старик. — Через восемь часов твоя смена. Арквист освобожден от дежурств.

Дэвид проигнорировал добрый совет.

— Не знаешь, почему решили идти к перевалу? Там ведь был уничтожен караван Раглеса…

— Кьюты уже давно ушли, — ответил Ивард. — Они не ждут добычу на одном и том же месте и не устраивают засад. Если мы столкнемся с ними, то только случайно. Раглесу не повезло.

— А почему бы нам, вместо того чтобы терять время, не разогнать мирмеколеонов?

Ивард насмешливо посмотрел на землянина.

— Ты видел когда-нибудь хоть одного мирмеколеона?

— Нет. Но я знаю, что они из себя представляют. Что-то вроде больших муравьев.

— Да, «что-то вроде», — хмыкнул старик. — Когда увидишь их вживую, сразу наложишь в штаны.

— Я видел вещи и пострашнее.

— Какие, интересно бы знать?

Дэвид покачал головой. Он мог бы рассказать Иварду о путешествии в Долину Теней, куда был взят против своей воли, о живой пустоте, изливавшейся из глазниц Лорда Ролега, и об устрашающем образе Короля Мертвых, возникшем перед участниками сражения в башне Шайкела. Но Дэвид, не хотел ни говорить, ни вспоминать об этом.

— Если ты и впрямь такой храбрый, честь тебе и хвала. — Ивард пожал плечами. — Жаль только, что не все мы такие боевые. Меня вот, понимаешь, пугают насекомые, которые больше, чем я сам.

— Принимал решение не ты, а Мерклон. Он что, тоже испугался?

— Мерклон-то? — усмехнулся чародей. Мысль о том, что начальник охраны может чего-то бояться, его слегка позабавила. — Спроси у него.

— Не хочу разговаривать с этим уродом.

Ивард некоторое время молчал, а затем произнес:

— Дело, конечно, не в нашем страхе, а в том, что мирмеколеоны, хотя и не обладают никакими магическими свойствами, способны доставить уйму неприятностей. Гулейбы против них не помогут — муравьиные львы роют ходы и могут вылезти прямо посреди каравана. Но главная беда даже не в этом. Рядом со своими колониями они создают настоящие подземные лабиринты. Из-за большого количества пустот земля может не выдержать веса бразгоров.

— И как глубоко она оседает?

— Несколько метров. Бывает и больше.

— Ну и что? Бразгор — при его-то размерах! — вообще не должен этого заметить!

— Ошибаешься. Как раз из-за своих размеров они очень уязвимы. Если ты спрыгнешь вниз на один или два метра, ты ничего себе не сломаешь. А бразгор, который весит почти сто тонн, удержать равновесие не сумеет. Прибавь сюда вес груза. Когда бразгор упадет, эти сто тридцать тонн придавят его так, что встать он уже не сможет. Если бразгор падает, в четырех случаях из пяти это заканчивается для него переломом ног. У бразгоров много полезных качеств, но из-за размеров и веса в мире не так много путей, которыми они могут пройти.

— Теперь их стало ещё меньше.

Ивард пренебрежительно махнул рукой.

— Когда доберемся до Нимриана, Джейназ сообщит в Гильдию торговцев. Торговцы либо обратятся к охотникам, либо сформируют собственную команду, которая отправится травить мирмеколеонов. Колония будет уничтожена, а туннели обрушат. Но заниматься всем этим будем не мы.

Дэвид зевнул и поудобнее расположился среди тюков.

— А почему ты уверен, что кьюты не способны устроить засаду? Даже животное, раздобыв еду, запомнит место и может снова вернуться к нему. А кьюты гораздо умнее…

— Ничего подобного! Это самые тупые создания в Пустошах!

— Все, с кем я разговаривал, говорили обратное. — Дэвид пожал плечами.

— Ты разговаривал не с теми людьми. — Ивард презрительно скривился. — Среди караванщиков бытуют и не такие россказни.

— А сколько раз пустыню переходил ты сам?

— Три.

Хмыкнув, Дэвид решил поддеть старика:

— Выходит, даже у Тэльди опыта больше.

— Ещё один сопляк, а туда же… — огрызнулся Ивард. — Лет двадцать тому назад, когда поползли слухи о «разумных» кьютах, я вошел в группу магов, которые занялись исследованием этого вопроса. Гонорар, обещанный Гильдией Торговцев, был невелик, но сама проблема заинтересовала многих — ходили слухи о кьютах, будто бы способных колдовать.

— И? — заинтересовался Дэвид.

— Вранье. Их нервная система устроена проще, чем у лягушек. Гэемон — примитивнейший: никакими видами энергии кьюты оперировать не способны.

— Откуда же взялись все эти слухи? — недоверчиво спросил землянин.

Ивард пожал плечами:

— Откуда вообще берутся слухи?… Оттуда же…

— Должно же быть какое-то объяснение!

— Объяснений можно придумать сколько угодно. — Ивард огладил бороду. — Слышал когда-нибудь о шиалгах?

— Нет. Что это?

— Довольно сильные демоны, способные неплохо управляться с природными Стихиями и даже создавать себе временные полуиллюзорные тела. Сами шиалги являются чистыми сгущениями энергии и никаких материальных оболочек не имеют. В Хеллаэне, несмотря на все усилия Изумрудного Ордена, шиалги были полностью истреблены, но часть из них, спасаясь от чересчур рьяных охотников за демонами, по слухам, перебралась в Пустоши. Как и другие нематериальные демоны, шиалги питаются энергией и поэтому в Пустошах прозябают на голодном пайке, но здесь, по крайней мере, на них не устраивают массовых облав. Так вот. Шиалг вполне способен принять облик кьюта и напугать какого-нибудь дурачка впечатляющей демонстрацией своей колдовской мощи.

Мягкое покачивание бразгора действовало усыпляюще. Дэвид снова зевнул и завернулся в плащ.

— Не понимаю… — задумчиво сказал он. — Жизнь не может развиваться в мире, метамагическая сущность которого уничтожена Это аксиома. Когда-то Хеллаэн убил этот мир, поглотив его магию. Но в Пустошах жизнь не исчезла. Она стала другой. Обитатели Пустошей изменились, но не утратили способностей размножаться и развиваться… Шиалги перебрались сюда… Кьюты плодятся как сумасшедшие… Гиоры и белые тени… Совсем не похоже на мертвый мир, каким его принято считать.

— Пустоши, Хеллаэн и Нимриан — давно уже не три разных мира, а два… вернее — один с двумя магическими полюсами, — ответил Ивард. — Между Темными и Светлыми Землями существует поле напряжения, обеспечивающее сохранение их связи. Это же напряжение удерживает, постепенно сжимая, мир Диких Пустошей. За счет тока энергий между полюсами некоторые виды живых существ — в основном демонов — могут существовать и здесь. Их мир мертв, но они заимствуют избыточную энергию двух ближайших миров, сплавленных вместе с Пустошами в единое целое.

Дэвид кивнул, закрыл глаза и заснул. Его сновидения были беспорядочны и лишены смысла, но, по крайней мере, на этот раз за порогом бодрствования его ждали не кошмары, ставшие — после возвращения из Долины Теней — уже почти привычными и обыденными.

Когда Дэвид проснулся, грязно-серый цвет неба сменился багрово-бурым с вкраплениями пятен сплошной темноты, а освещение заметно убавилось. В Диких Пустошах наступила ночь — если вообще понятия «дня» и «ночи» применимы к миру, лишенному солнца. Что освещало небеса Диких Пустошей?… Дэвид не знал ответа на этот вопрос, да и никто, пожалуй, из числа колдунов, сопровождавших караван Джейназа, не смог бы с точностью на него ответить. Ивард и Арквист любили порассуждать о причинах, вызывавших произвольное фосфоресцирование верхних слоев атмосферы, но все их рассуждения были настолько заумными, запутанными и строились на столь шатких теоретических обоснованиях, что почти никто из окружающих на споры двух престарелых чародеев внимания не обращал.

Согласно научным воззрениям, принятым на Земле Т-1158А, планета без солнца неминуемо должна являть собой замерзший шар без признаков какой бы то ни было атмосферы. Однако, с точки зрения обитателей Хеллаэна, Земля Т-1158А представляет собой провинциальный, мало кому известный мирок, а ее наука могла бы заинтересовать в Темных Землях лишь чудаков, сотрудников этнографических музеев и специалистов по слаборазвитым цивилизациям. Мир Диких Пустошей, оторванный от своего солнца около ста тысяч лет тому назад, по необъяснимым причинам атмосферы не терял и в ледышку превращаться не спешил. Дэвид, покинувший Землю четыре года тому назад, уже давно перестал обращать внимание на постоянные нарушения законов природы, некогда представлявшихся ему незыблемыми.