Литмир - Электронная Библиотека

Среди попыток использования боевого самолета для перелёта за рубеж имеются и случаи, когда на такой отчаянный шаг решались люди, не владеющие лётной профессией. Известны, по крайней мере, два подобных случая. В мае 1973 года авиатехник лейтенант Вронский взлетел на самолете Су-7БМ с авиабазы Гроссенхайн (Группа советских войск в Германии). «Пилот» не имел практических летных навыков, зато усиленно тренировался на тренажере. Попытка посадки самолета ему не удалась, и он катапультировался. Самолет упал на лесной массив у города Брауншвайг.

Второй случай произошёл на аэродроме Сарата (Бессарабия) весной 60-го года, о котором известно, что авиатехник Воробьёв при подготовке самолёта типа МиГ-17 в дежурном звене взлетел в воздух и «скрылся в сторону моря». Этот случай и лёг в основу написания данной повести. При этом документальная часть повести одним этим эпизодом и ограничивается. Всё связанное с жизнью лётной части и, главным образом, с «особенностями русской системы инженерно-технического обслуживания» самолётов почерпнуто из личного опыта автора, служившего в строевых частях в должности авиационного техника и имеющего «богатый» опыт эксплуатации самолётов типа: МиГ-15, МиГ-17, МиГ-19 и МиГ-21.

«Герой» повести в полной мере, что называется, «наелся» армейской жизни. Сильный характер до последнего не позволял ему отступать от поставленной цели. Этот же характер привел к решению сойти с «намеченной дистанции» когда он понял, что цель становится недостижимой.

Что привело человека, воспитанного на идеях патриотизма и верности долгу, к роковому смертельно опасному решению? В каких условиях формировалась личность нашего «героя»? Проследить психологическую трансформацию личности – таков авторский замысел.

Наш «герой» в начале жизненного пути и к моменту своего крутого решительного шага – совершенно разные люди. По психологическому типу, по восприятию жизни. Собственно, по-видимому, это применимо к любой человеческой истории. Говорят: «человек родом из детства». Наверное. В каком-то смысле. Но с годами человек все в большей степени становится отражением пережитых событий и чувств. Образа жизни и порядка вещей в атмосфере своего существования.

Часть I

Когда на тебя обрушивается много всего, больше, чем ты в силах вынести, ты, может статься, предпочтешь делать вид, будто ничего особенного не происходит, и твоя жизнь как катилась, так и катится по проторенной дороге.

Но в один прекрасный день обнаруживается: то, что ты принимал за проторенную дорогу, ровную, гладкую, без ям и рытвин, на самом деле трясина, топь.

Сол Беллоу

Гл. 1. На взлет

Пора. Наступал первый, самый ответственный момент осуществления задуманной операции. Через десять минут станет ясно: операция начинается, или она сразу переходит в завершающую фазу с легко предсказуемыми последствиями. Скорее всего, в фазу смертельного поражения. Теперь размышлять и думать уже некогда. Все думы остались позади. Виктор настраивался: действовать без эмоций, как автомат. Усиленно внушал себе: все продумано и он хорошо подготовлен. Однако и расслабляться нельзя.

Никто не заметил, как он вышел из дежурного домика и направился к самолетам.

Погода в марте неустойчива. Вчера еще было солнечно, остатки рукотворных сугробов, что накопились за зиму возле стоянки самолетов, скукожились, почернели и, казалось, доживают последний день. Сегодня пасмурно, похолодало. В Бессарабии в это время года часто бывает ветрено и сыро. Сырой морской воздух принес низкую облачность и легкую дымку. Накрапывал мелкий дождь. Но видимость приличная – не менее тысячи метров. Взлетно-посадочная полоса (ВВП) просматривалась наполовину. Нижний край сплошной облачности – метров пятьсот. Толщина облачного слоя – не более двухсот метров. Со сводкой метеослужбы Виктор сумел ознакомиться. Облаков он не боялся. Такой слой пробивается за считанные секунды. Характеристики МиГ-17 знал наизусть. Обошел вокруг самолета, посмотрел в сторону будки часового. Утром Виктор угостил его фляжкой со спиртом и предупредил, чтоб он на посту не пил. Кто устоит? Часовой, обхватив двумя руками карабин, в какой-то странной позе – полусидя спал в своей будке. Смена – не ранее получаса. Вполне достаточно.

Виктор залез в кабину АПА (автомобильный пусковой агрегат). Угостил водителя сигаретой:

– Что, мёрзнешь?

– Да так.

– Сам откуда?

– Да я почти местный, из Одессы.

– Значит Жора из Одессы. Мы с тобой почти земляки. Я сам из Николаева.

– Приятно познакомиться, только я не Жора, я Саша.

– Хорошо, Саша. Сейчас погреешься. Мне нужно запустить двигатель. Проверить работу генератора. Напряжение иногда прыгает. После запуска по моей команде отсоединишь жгут питания. Я пару минут погоняю и всё. Если будет плохо, вызову электриков – пусть регулируют. Потом погреешься у сопла.

– А что, утром, когда готовили машину, не проверили?

– Да, утром не стал долго гонять. Техник звена прицепился бы – что, мол, неисправную машину дал на дежурство. Договорились?

– Ладно.

Виктор по стремянке поднимается к фонарю (прозрачная часть – «колпак») кабины, откатывает его назад, открывая доступ к сидению лётчика, быстрыми профессиональными движениями вынимает чеки, блокирующие стреляющий механизм катапульты, и опускает их в карман комбинезона. Перегнувшись в кабину, быстро включает все необходимые тумблеры, кроме одного – питание. Последняя подготовительная операция – проверка стояночных тормозных колодок. Их всегда положено проверять перед запуском. Под видом проверки слегка отодвигает их от колес и к каждой из них карабином присоединяет тонкий фал длиной в пять метров. Конец правого фала просто забрасывает в кабину, левого, вновь поднявшись по стремянке, незаметно закрепляет в кабине за левый поручень сиденья.

Самолёт готов. Жестом дает водителю сигнал на запуск. Автогенератор зарычал – это точка отсчета. Сейчас он привлечет к себе внимание тех, кто остался в дежурном домике. Пока сообразят, пока подбегут, пройдет полторы – две минуты. Запуск – сорок секунд. Да еще на последние приготовления – секунд двадцать. Резерв – тридцать секунд. Все просчитано заранее. Только бы не сорвать запуск. Виктор аккуратно начинает открывать стоп-кран. Есть! Пошло характерное урчание – двигатель «схватил». Теперь не спешить и также плавно продолжить движение стоп-крана. Стал нарастать свистящий звук, переходящий в характерный рев, когда двигатель набирает полные обороты.

Последние действия: сигнал Саше – отключай! Тот отсоединяет кабель наземного питания. Включил оставшиеся, необходимые для полета, тумблеры. Отработанным движением (тренировался) выдёргивает за фалы тормозные колодки из под колес, и отбрасывает фалы в стороны. Застегивает ремни парашюта. Надевает заранее приготовленный шлемофон, и подсоединяет его к разъему рации – слушать эфир. Задвигает фонарь и герметизирует кабину. Правая рука на ручке управления, нащупывает тормозной рычаг. Левой двигает сектор газа вперед, и самолет начинает движение. Боковым зрением отмечает – из дежурного домика выбегают люди, но самолет уже бежит по рулёжке. Виктор с притормаживанием двигает педалями – самолет разворачивается в сторону ВПП. Вот и зона старта. Выпускает закрылки во взлетное положение.

Убеждается, что вышли. Включает часы. Все. Педали нейтрально, ручка нейтрально. Полный газ, форсаж. Поехали!

Все внимание на указатель скорости: 80, 120, 150, 160, 180 – пора. Легким движением берет ручку на себя, нос самолета задирается вверх – оторвалась передняя стойка. Удерживает ручку в том же положении. Половина ВПП позади. Скорость уже 210. Когда же, наконец? Не успел подумать, земля стала уходить вниз. Шасси – на уборку! Есть – загораются зелёные лампочки уборки стоек шасси.

Самолет резко идет в набор высоты. Немного отдать ручку от себя. Так. Убрать закрылки, Виктор ищет рычаг уборки – не перепутать со стоп-краном, они расположены рядом (что б их, конструкторов!). Закрылки убраны. Высота – 400, скорость – 500. Сначала разгон, потом пробивать облака.

2
{"b":"251664","o":1}