Дважды осуществили агрессию против Югославии, расчленили ее на части, отторгли часть ее территории и уничтожили как единое государство. Вторглись в Ирак, свергли национальную власть и оккупировали страну, установив там марионеточный режим. То же самое сделали и в Афганистане. Подготовили, организовали и развязали в Грузии войну режима Саакашвили против России и взяли его под открытую защиту после военного поражения. Осуществили агрессию против Ливии, подвергли ее варварским бомбардировкам, свергли национальную власть, убили лидера страны, привели к власти вообще варварский режим. Развязали гражданскую войну в Сирии, практически участвуют в ней на стороне своих сателлитов, готовят военную агрессию против страны. Угрожают войной суверенному Ирану. Свергли национальные правительства в Тунисе и Египте. Свергли национальное правительство в Грузии и установили там марионеточный диктаторский режим, а по сути оккупировали страну. Вплоть до лишения ее права говорить на родном языке: теперь главное требование в Грузии при приеме на госслужбу и при получении диплома о высшем образовании – свободное владение языком США. Частично осуществили то же самое или пытались осуществить в Сербии и на Украине.

Итого 13 актов агрессии, причем 6 из них – прямые военные вмешательства. Сравним, Гитлер осуществил 4 акта агрессии, включающих один вооруженный, к 1941 году.

Слова произносятся разные – действия аналогичные. Да, США могут сказать, что в Афганистане они действовали в порядке самообороны, но и Гитлер мог сказать, что в Рейнской области он действовал, защищая суверенитет Германии.

Как будто бы, нелепо сравнивать демократические США с фашистской Германией, но ведь убитым американцами ливийцам, иракцам, сербам и сирийцам от этого не легче. По масштабу и числу актов агрессии США давно и намного превзошли гитлеровскую Германию предвоенной поры. Только Гитлер, как ни парадоксально, был намного честнее: он посылал в бой своих солдат, жертвовавших ради него своими жизнями. США же в основном посылают своих наемников.

И дело в данном случае не в том, кто из них хуже (хотя Гитлер выглядит чуть ли не умеренным политиком на фоне безостановочных войн США в последние годы). Дело в том, что ситуация в мире хуже, чем она была в 1938-39 гг. Акты гитлеровской агрессии были относительно локальны и касались в основном прилегающих территорий.

В 30-е годы в мире и Европе существовало несколько относительно равновеликих центров силы, которые при удачном стечении обстоятельств могли предотвратить агрессию и остановить Гитлера.

Сегодня есть один центр силы, стремящийся к гегемонии и многократно превосходящий по своему военному потенциалу почти всех остальных участников мировой политической жизни.

Опасность новой мировой войны сегодня больше, чем во второй половине 1930-х гг. Единственный фактор, который пока делает ее нереальной, – сдерживающие возможности России и её компаньона Китая.

Может быть, война неизбежна. Может быть, ее и не будет. Но ее не будет только в том случае, если Россия будет к ней готова. Вся ситуация складывается слишком похожей на начало XX века и 1930-е гг. Растет число военных конфликтов с участием ведущих стран мира.

У России нет иного выхода: она должна быть готовой к отражению военных нападений. Необходимо переводить экономику на военные рельсы, привлекать союзников, перевооружить армию, уничтожать агентуру и пятую колонну противника. 22 июня 1941 года никогда не должно повториться!

Экономика Америки переживала глубокий спад вплоть до конца 1982 г. К 1983 г. инфляция спала, экономика оправилась, и Соединенные штаты вступили в продолжительный период экономического роста. Годовой уровень инфляции оставался в пределах 5 процентов на протяжении почти всех восьмидесятых и девяностых годов.

Экономические потрясения семидесятых имели важные политические последствия. Американцы выразили свое недовольство федеральной политикой, отказав Картеру в доверии в 1980 г. и избрав президентом бывшего голливудского актера и губернатора Калифорнии Рональда Рейгана. Экономическая программа Рейгана (1981–1989 гг.) основывалась на теории «экономики предложения», предлагавшей сокращать ставки налогов с тем, чтобы у людей оставалась все большая часть их заработка. Согласно этой теории более низкие ставки налогов заставят людей больше работать, что в свою очередь приведет к росту сбережений и инвестиций, а, следовательно будет стимулировать увеличение производства и общий экономический подъем. В то время, как инициированные Рейганом налоговые послабления пошли на пользу в основном зажиточным американцам, лежащая в их основе экономическая теория утверждала, что малоимущие слои также выгадают, т. к. рост инвестиций создаст новые рабочие места и повысит заработную плату. Это сочетание урезания налогов и увеличения расходов на военные нужды опрокинуло скромные сокращения расходов на внутренние программы. В результате дефицит федерального бюджета вышел далеко за рамки, зарегистрированные во время спада в начале восьмидесятых годов. С 74 миллиардов долларов в 1980 г. дефицит федерального бюджета вырос до 221 миллиарда долларов в 1986 г. И хотя в 1987 г. он сократился до 150 миллиардов долларов, впоследствии он продолжал расти. Некоторые экономисты беспокоились, что большие расходы и заимствования федерального правительства снова вызовут инфляцию, но Федеральная резервная система продолжала контролировать рост цен и при малейшей опасности прибегала к повышению процентных ставок. Под председательством Пола Волкера и его преемника Элена Гринспена Федеральная резервная система сохранила свою центральную функцию экономического регулировщика, затмив в управлении национальной экономикой и Конгресс, и президента.

Если во время президентства Рейгана и его преемника Джорджа Буша (1989–1993 гг.) рушились коммунистические режимы в Советском союзе и Восточной Европе, то в восьмидесятые годы не удалось полностью избавиться от экономической болезни, охватившей США в семидесятые годы. В течение семи из десяти лет между 1970 и 1980 годами в США был зарегистрирован дефицит торгового баланса, разросшийся и в последующее десятилетие. Стремительно развивавшиеся экономики Азии, казалось, бросили вызов США как центру экономического влияния; в частности казалось, что альтернативную модель экономического развития предлагает Япония с ее акцентом на долгосрочное планирование и тесную координацию деятельности корпораций, банков и правительства. Между тем, в самих Соединенных штатах «корпоративные налетчики» скупали различные корпорации, чьи ценные бумаги упали в цене, и затем реорганизовывали их, либо продавая некоторые из их подразделений, либо полностью ликвидируя их звено за звеном. В ряде случаев компании тратили огромные деньги, чтобы скупить свои собственные акции или же откупиться от «налетчиков». С тревогой следившие за этими схватками критики утверждали, что «налетчики» разрушали хорошие компании и причиняли горе рабочим, многие из которых в результате корпоративной реорганизации теряли работу. Другие, однако, считали, что «налетчики» вносили свой вклад в экономику, беря на себя управление слабыми компаниями, сокращая их и превращая их снова в прибыльные предприятия или же распродавая их с тем, чтобы инвесторы могли получить свою прибыль и реинвестировать ее в более производительные компании.

В девяностые годы был избран новый президент – Билл Клинтон (1993–2001 гг.). Будучи осторожным умеренным демократом, Клинтон повторил ряд идей своих предшественников. После безуспешной попытки заставить Конгресс принять обширную программу по расширению медицинского страхования, Клинтон объявил, что в Америке пришел конец эпохе «большого правительства». Он содействовал укреплению рыночных сил в ряде областей, стремясь вместе с Конгрессом открыть местные телефонные службы для конкуренции. Он также солидаризировался с республиканцами, выступая за сокращение пособий по социальному обеспечению. И все же, хотя при Клинтоне сократилась общая численность рабочих, правительство продолжало играть ведущую роль в национальной экономике. Большая часть важных нововведений «Нового курса» и «Великого общества» остались в силе. Общий ход экономической деятельности по-прежнему регулировался Федеральной резервной системой, следившей за появлением малейших следов возобновления инфляции.