Однако за три года до того, как Торн написал свое письмо, произошло событие, видимо известное ему, которое в конечном счете повлияло на события, касающиеся Северо-западного прохода.
Едва ли многие слышали о Джованни Верраццано до 1523 года. Флорентиец по происхождению, он был морским капитаном и, вполне возможно, принимал участие в пиратских набегах. Он окончил свои дни во Франции, очевидно став прихлебателем в доме Джина Анго, богатого купца из Дьеппа, дом которого был открыт для поэтов, художников и моряков. Это был, вероятно, один из самых больших "проходных дворов" во Франции XVI века. Верраццано, очевидно, стал известен в результате распространяемой им самим версии, будто, если бы ему представился случай, он нашел бы путь через север на Восток по морю или по суше. В 1523 году король Франции Франциск I предоставил ему возможность сделать такую попытку, снарядив экспедицию под его началом. Верраццано обследовал побережье Северной Америки к северу от современного мыса Фир в Северной Каролине по крайней мере до Новой Шотландии (некоторые из его наблюдений будут рассмотрены в 8 главе). Он сообщил, что заметил место на восточном побережье Северной Америки, где континент сужается до тонкого перешейка, к западу от которого он видел открытое море, вероятно Тихий океан.
Нет необходимости подвергать сомнению правдивость сообщений Верраццано, он, безусловно, что-нибудь видел. Это мог быть мыс Хаттерас с широким заливом Памлико на западе или вход в Чесапикский залив, видимый при неблагоприятных условиях погоды. Так или иначе, фантастически искаженная Северная Америка появилась на карте, начерченной в 1529 году братом Верраццано, Джироламо. В 1534 году Картье взял с собой в плавание экземпляр этой карты, но по возвращении выразил свое разочарование: он не нашел прохода в западное море. В 1535 году он сделал новую попытку, на этот раз он проплыл вверх по реке Святого Лаврентия до непроходимых водопадов Лашин и тем самым указал французам путь к дальнейшим поискам в Америке.
Экземпляр этой карты, якобы тот самый, что принадлежал Картье, попал в руки Майкла Лока, английского купца, имя которого вновь выплывет в повествовании о Северо-западном проходе. На карте не было показано никакого свободного морского прохода, но она наводила на мысль о возможности существования открытых путей по ту сторону перешейка, и когда в 1587 году эта мысль была высказана Хаклюйтом в печати, она возбудила новые надежды. Испанцы сделали Панаму своим главным тихоокеанским портом, так как именно в этом месте была сравнительно короткая и легкая переправа через перешеек на восточный берег, а карта Картье обещала, как казалось, те же преимущества Англии.
Хемфри Гилберт в 1583 году обследовал побережье Америки в поисках этого перешейка, не нашел его и потому избрал нынешний Сент-Джонс на Ньюфаундленде местом для основания первой английской колонии в Америке. Верраццано поместил свой перешеек приблизительно около 40 северной широты, поэтому именно вблизи этого места Рэлей и Джон Уайт основали в 1585 году так называемую "потерянную колонию", прославившуюся в устных рассказах и легендах.
В 1607 году еще не рассеялись надежды найти мифический перешеек, и это привело к созданию колонии Виргиния, а Джон Смит, знавший суть этой легенды, писал саркастически, что капитан Кристофер Ньюпорт оснащает "транспорт из пяти судов, который доставит нас в южное море лишь после того, как мы перетащим его через горы".
Нет никаких доказательств того, что испанцы, которые хорошо знали западный берег, поверили карте Верраццано. Однако к середине столетия и у них пробудился интерес к Северо-западному проходу. Виновником этого был человек, который, как сейчас выяснилось, оказался самым успешным лгуном в истории путешествий и сам на долгие столетия создал себе репутацию великого исследователя. Лишь в последнее время его притязания были поставлены под сомнение.
Этим человеком был Себастьян Кабот. Весьма вероятно, что в 1497 году в возрасте 12 лет он действительно принимал участие в экспедиции в Новый Свет вместе со своим отцом Джоном. Но его утверждение о том, что в 1509 году он самостоятельно проделал повторное путешествие, не подтверждается никакими записями, кроме его собственного рассказа, записанного в 1516 году испанским хронистом Педро Мартиром. Однако доподлинно известно, что он бродил от одного европейского двора к другому, выполняя работу картографа и спекулируя славой своего отца, чьи достижения в области географических исследований он выдавал за свои собственные. Единственное путешествие, которое он, как известно, действительно осуществил в 1526 году, было совершено по инициативе венецианцев в поисках библейской страны Офир, якобы обладавшей большим количеством золота. Его экспедиция погибла бы, если бы не штурман, которому удалось спасти положение. Но все же экспедиция произвела обследование залива Ла-Плата в Аргентине. Возвратившись в Англию, Кабот до конца своих дней оставался влиятельным человеком в купеческих кругах. На смертном одре он утверждал, что ему знаком безошибочный способ определения долготы места, но он не может его обнародовать, так как знание это ниспослано ему божественным откровением.
Таким был человек, поступивший в 1512 году в Испании на службу в качестве картографа. Он всем уши прожужжал рассказами о путешествии, которое совершил за три года до этого в северную часть Нового Света. Во время этого путешествия он якобы открыл большое внутреннее море и обнаружил, что северная часть Северной Америки состоит из островов. Эти факты похожи на истину, так как большое внутреннее море (Гудзонов залив) действительно существует приблизительно в том месте, где он его обозначил, а в Северном Ледовитом океане к северу от Канады множество островов. Возможно, что это сообщение оказало влияние как на Торна, так и на Верраццано. Для того времени сообщение о водных путях, по которым Америку можно обойти с севера, было важным и имело серьезные последствия.
Но наличие северных водных путей было только половиной проблемы. Если верно то, что Северная Америка — продолжение Азии, то их существование говорило лишь о том, что большой массив суши может быть обойден с севера. Чтобы Северо-западный проход оказался реальностью, необходимо было найти какой-нибудь пролив, разделяющий Азию и Америку. К 1560-м годам с появлением известия о проливе Аниан, по всей видимости вымыслом исключительно итальянского происхождения, существование его стало казаться вероятным.
Великий итальянец Марко Поло упомянул о земле Ania, или Anian, якобы лежащей на северо-восточной оконечности Азии. Из этого итальянцы, а вслед за ними и все другие европейцы впоследствии сделали вывод, что Азия отделяется от Америки. По иронии судьбы, оказалось, что название Anian первоначально действительно принадлежало проливу, тому, который теперь называется Татарским и находится между Азиатским материком и островом Сахалин; его японское название Aniwa.
Другой итальянец, Джакопо Гастальди, в брошюре, опубликованной в 1562 году и сохранившейся до наших дней, упомянул о проливе Аниан; он привел выдержки из описания потерянной теперь карты, составленной венецианцем Матео Пагано. Но ни на одной из сохранившихся карт Пагано пролив не обозначен. В том же, 1562 году другой венецианец, Паоло Форани, выпустил в свет карту, на которой Америка соприкасается с Азией. Первая карта, показывающая пролив Аниан, была создана тоже венецианцем Залтиери в 1566 году.
Почти два столетия спустя пролив Аниан занял прочное место на карте. Земля Аниан, которую Марко Поло поместил в Азии, была по неизвестной причине передвинута к востоку от пролива на северо-западную оконечность Америки (наряду с землей Аниан Марко Поло упомянул также о земле Толоман, под которой, по некоторым предположениям, он, возможно, подразумевал современную Аляску). Эту землю признали существующей и нанесли на карту севернее Кивиры все ведущие картографы того времени: Меркатор, Ортелий и другие. Голландский картограф Иодок Хондий, работавший в Англии в 1625 году, опубликовал карту, на, которой поместил на северо-западном берегу Америки реку Аниан (Anian River), но когда читаешь это название на карте, то оно выглядит скорее как Arian River, и возможно, что это искаженное название способствовало убеждению, возникшему в XVIII веке, о том, что где-то в западной части Америки существует река под названием Орегон.
