сочетание слов, как семь пятниц на неделе (ведь в неделе

только одна пятница), и почему оно имеет такое далекое от

значений составляющих его компонентов значение. О

происхождении этой поговорки спорят, но, кажется, объяснение,

предложенное С. В. Максимовым еще в конце XIX в., является

правильным. Разгадка значения фразеологизма семь пятниц

на неделе заключена в слове пятница; ведь буквально данный

фразеологизм можно передать так: 'вся неделя состоит из

пятниц, неделя — сплошная пятница1. По какой же причине для

обозначения людей, не выполняющих своих обещаний, была

выбрана пятница, а не какой-либо другой день недели? И отчего

1 Вартаньян Эд. Из жизни слов, с. 149—150; см. также: Максимов С. В.

Крылатые слова. СПб., 1890, с. 120—123.

137

фразеологизм стал художественно-выразительным обозначением

человеческого непостоянства?

Оказывается, все определяется историческими причинами,

условиями старого русского быта. Дело в том, что пятница

некогда была свободным от работы днем (и не только у славян,

ср. нем. Freitag), а потому и днем базарным. Долгое время

пятница была также и днем исполнения различных торговых

обязательств. В пятницу, получая деньги, давали честное

слово привезти на следующую ярмарку заказанный товар, в

пятницу, получая товар, обещали в следующий базарный день

(т. е. опять-таки в пятницу) отдать полагающиеся за него

деньги. Платежи, таким образом, устанавливались от пятницы до

пятницы, при этом, естественно, предполагалось, что каждый

из участвующих в торге не нарушит своих обещаний. О

нарушающих это правило и было первоначально гиперболически

сказано, что у них семь пятниц на неделе.

Вполне возможно, что обобщенно-метафорическое

обозначение непостоянного в решениях человека, на которого нельзя

полагаться, закрепилось в фразеологическом обороте семь

пятниц на неделе под влиянием народноэтимологического

сближения слов пятница и пятиться Отступать1 (ср. идти

на попятную), особенно ясно проявляющегося в поговорке

семь раз на неделе попятиться. Выразительность

фразеологизма семь пятниц на неделе всегда привлекала к себе

художников слова. Очень удачно использовал его, в частности,

А. С. Пушкин в эпиграмме на книготорговца Смирдина:

Смирдин меня в беду поверг;

У торгаша сего семь пятниц на неделе,

Его четверг на самом деле

Есть после дождичка четверг.

В этом контексте фразеологический оборот семь пятниц

на неделе органично связан с фразеологизмом после

дождичка в четверг 4никогда\ Заметим, что еще более тесно связаны

друг с другом, по существу слиты воедино, эти фразеологизмы

в поговорке после пятницы в четверг.

Фразеологический оборот после дождичка в четверг в

этимологическом отношении представляет собой, как

полагают, формулу недоверия к Перуну (древнеславянский

языческий бог грома и молнии), днем которого был четверг.

Поскольку молитвы о дожде, обращенные к Перуну, не достигали цели,

138

то о том, чего не будет, стали говорить: это случится после

дождичка в четверг.

Необходимость учета этнографических и диалектных

данных иллюстрирует этимологический анализ

фразеологического оборота ни дна, ни покрышки 'пожелание кому-либо

дурного или выражение досады и раздражения', исходно самое злое

пожелание: 'быть похороненным без гроба, умереть без

покаяния и возвратиться в лоно матери-земли без обрядового

честного погребения*. Слово дно здесь имеет диалектное значение

'гроб с неотъемной крышкой' и оказывается омонимичным

общеупотребительному слову дно (ср.: с жиру бесится, где жир

'богатство').

Фразеологический оборот собака на сене с

этимологической точки зрения выступает как часть фразеологического

выражения пословичного характера Собака на сене лежит, сама

не ест и скотине не даёт (ср.: Голод не тётка; хлопот

полон рот\ глаза на мокром месте).

При этимологическом анализе фразеологических оборотов

следует учитывать конкретную историю каждого

фразеологизма, так как даже сходные по значению и структуре

фразеологизмы могут возникать по разным причинам и в разных видах.

Например, зная конкретные исторические факты, есть jBce

основания предполагать, что фразеологическое сращение собаку

съел является результатом сокращения более

распространенного фразеологизма поговорочного характера. А. А. Потебня

предполагал, что фразеологизм собаку съел возник в

крестьянской среде: лишь «тот, кто искусился в этом труде, знает,

что такое земледельческая работа: устанешь, с голоду и

собаку бы съел»1. Однако такое объяснение В. В. Виноградов не

без основания считал «народноэтимологическим»,

субъективным осмыслением фразеологизма. Ведь устойчивого сочетания

слов «устанешь, с голоду и собаку бы съел» никогда в нашей

речи не существовало2. Явно анекдотическим надо признать

объяснение фразеологизма собаку съел С. В. Максимовым,

считавшим, что этот фразеологизм восходит к свободному

сочетанию слов, заключающему в себе насмешку над петро-

1 Потебня А. А. К истории звуков русского языка. Варшава, 1883, вып. 4,

с. 83.

2 См.: Виноградов В. В, Русский язык, с. 24.

139

заводцами, будто бы нечаянно чуть не съевшими на свадьбе

щи с собачиной1.

Думается, что фразеологический оборот собаку съел при

всей своей необычности (с точки зрения логического

несоответствия значения целого фразеологизма и значений его

компонентов) не представляет собой ничего исключительного.

Скорее всего, этот фразеологизм (как и собака на сене) является

одной из многих идиом, возникших в своем современном

значении и составе в результате сокращения полной формы.

Источником его, видимо, является поговорка, зафиксированная,

в частности, В. И. Далем: Собаку съел, а хвостом

подавился. Эта поговорка употребляется по отношению к человеку,

который сделал что-то очень трудное, а на пустяке

споткнулся. Такое метафорическое значение возникло у поговорки

совершенно закономерно на основе прямого, которое

складывается из значений составляющих фразеологизм слов ('мясо у

собак невкусное, собак не едят, а съесть целую собаку, если

не невозможно вовсе, то чрезвычайно трудно'). Современное

же значение 'мастер на что-л.* возникло уже у сокращенной

формы собаку съел: тот, кто сделал и может сделать что-либо

очень и очень трудное, является несомненно мастером своего

дела.

Дополнительной аргументацией в пользу предполагаемого

объяснения может служить «морфологическая ущербность»

фразеологического оборота собаку съел. Ведь в нем можно

употребить глагол только в форме прошедшего времени, как и

в соответствующей полной форме поговорки. Заметим, что

отмеченная «морфологическая ущербность» фразеологизма

собаку съел устранена в глаголе насобачиться 'стать мастером

на что-л.\ возникшем в результате «сжатия» фразеологизма в

слово.

Однако, учитывая существующее явление эллипсиса

исходной формы фразеологических оборотов, было бы совершенно

неверным, сравнивая фразеологические обороты ума палата —

Ума палата, да разума маловато — Ума палата, но

палата № 6, считать первый результатом сокращение второго или

третьего. История русского литературного языка сввдетельст-

1 См.: Максимов С. В. Крылатые слова, с. 237—241.

140

вует, что и второй и третий фразеологизмы являются

каламбурно-шуточной переделкой первого.

То же можно сказать и о фразеологических оборотах