моторов были поломаны. После беглого осмотра Панкратьев решил ремонтироваться своими средствами, но

во время разборки поломанных частей корабля обнаружилось, что шасси надо менять целиком, выписав новое

с завода. Панкратьев решил обратиться за помощью к заводу с просьбой выслать необходимые запасные части

и материалы. Перед вылетом из Петрограда Панкратьев отправил эшелон с корабельным имуществом в

Двинск. Поломка в Режице заставила отозвать этот эшелон, который прибыл через неделю. Сразу же

выгрузили ангар-палатку, ее собрали и ввели корабль.

Долго тянулись переговоры с заводом и Главным авиационным управлением, пока разрешили все

вопросы. Завод выслал шасси в разобранном виде, комплект нервюр, готовых стяжек, немного проволоки и

даже прислал двух сборщиков, чем оказал большую помощь. Только в середине ноября корабль был

отремонтирован, но оба правых мотора сильно вибрировали, и о перелете нечего было и думать. При

неудачной посадке носки валов были погнуты, нужно было заменить хотя бы один из моторов в 200 л.с.

Выправить валы в Режице было невозможно, и Панкратьев обратился к заводу с просьбой заменить моторы,

но там их не было. Тогда Панкратьев решил перебазироваться в Брест- Литовск, где находился большой

авиапарк. Там он рассчитывал достать новый мотор или отремонтировать имеющийся. Как и следовало

ожидать, парк не мог помочь, и Панкратьев вторично попросил правление завода о присылке моторов. Скоро

он получил ответ: «Мотор есть. Пришлите приемщика». На следующий день в Петроград был отправлен

старший моторист Ушаков. Приехав на завод, Ушаков предъявил свои документы, и ему показали мотор

«Сальмсон» в 200 л.е., поставленный на станок для опробования. Ушаков, видя, что мотор поставлен на

станок для мотора «Гном» в 80 л.е., просил дать ему этот мотор без испытаний. Администрация завода

отказала, так как ни одного мотора без пробы они не имеют права отпускать. Запустили мотор, на малых

оборотах он работал хорошо, на средних — еще лучше, но, когда дали полный газ, станок опрокинулся и

мотор разбился. На заводе больше моторов не было.

Эскадра воздушных кораблей и ее начальник М.В. Шидловский

К ноябрю 1914 г. общая обстановка показала, что «муромцы», отправленные на фронт,

предоставленные самим себе, без твердого руководства и технической помощи, не приспособлены для боевых

действий, а сложное и громоздкое хозяйство затрудняет надлежащую работу командиров. Не было никакой

надежды на боевые действия обоих кораблей. Создалось очень тяжелое положение, и Великий Князь

Александр Михайлович посылал в Ставку Верховного Главнокомандующего телеграммы и рапорты о непри-

годности «муромцев» для боевой работы. Свои жалобы он подтверждал донесениями штабс-капитана

Руднева, который неоднократно сообщал, что «муромцы» не могут подниматься на боевую высоту, неся

необходимое количество бомб. Экипажи сформированных боевых отрядов «муромцев» находились в тылу без

аппаратов и этим задерживали без дела лучших летчиков, так необходимых на фронте.

Заместитель председателя Правления Русско-Балтийского завода М.В.Шидловский, видя, во что

выливается титаническая работа завода и как гибнут лучшие надежды на боевое применение такого мощного

оружия, решил поднять свой голос в защиту «муромцев» и послал письмо Верховному Главнокомандующему

с прорьбой лично доложить по вопросу использования «муромцев» в условиях боевой деятельности. В

середине ноября Шидловский получил. вызов из Ставки и немедленно выехал в Барановичи. Доложив о

положении боевых отрядов, он доказал, что командиры, хоть и лучшие летчики, но предоставленные самим

себе, без руководства, защиты и технической помощи, не справились со сложной техникой и обречены на

бездействие, а «муромцы» — на ликвидацию. Он показал, что причина этого заключается в неправильной

организации боевых отрядов. Единственная мера, способная вывести все это дело из создавшегося тупика, —

это немедленное расформирование боевых отрядов и на их месте учреждение эскадры наподобие эскадры

морских кораблей.

С самого начала организации боевых отрядов «муромцы» подчинялись в общем порядке Полевому

Генерал-Ин- спектору авиации и воздухоплавания Великому Князю Александру Михайловичу. Он не уделял

достаточного внимания новейшей технике, тем более русской, полагая, что дело о «муромцах» раздуто и

является авантюрой Шидлов- ского. Кроме этого, он отдавал предпочтение иностранной технике, не доверяя

русским конструкторам. Такая точка зрения командующего всеми авиационными силами привела бы к

неминуемому провалу всего дела «муромцев». Эта точка зрения Александра Михайловича была известна в

Ставке, так как он не скрывал своего недоверия к возможностям боевой работы «муромцев», и оставлять их в

подчинении Великого Князя было просто нелепо.

Верховный Главнокомандующий Великий Князь Николай Николаевич согласился с доводами

Шидловского и приказал расформировать боевые отряды воздушных кораблей «Илья Муромец» и на их месте

организовать Эскадры Воздушных Кораблей (ЭВК) десятикорабельного состава. Личный состав и имущество

расформированных боевых отрядов решено было обратить на формирование эскадры. ЭВК подчинить

дежурному генералу Ставки генерал-лейтенанту Кондзеровскому. Этим приказом авиация делилась на

тяжелую, подчиненную Главному командованию, и легкую — подчиненную войсковым соединениям.

Одновременно был разработан временный штат эскадры, по которому надлежало содержать 10 боевых

кораблей и два учебных. После утверждения штата стал вопрос о начальнике эскадры. Обсуждались

некоторые кандидатуры, и было решено, что наиболее подходящим кандидатом является М.В. Шидловский.

Он, будучи связан с Сикорским и с правлением завода, может поставить дело «муромцев» и довести его до

боевого применения. Верховный Главнокомандующий утвердил кандидатуру Шидловского, и в приказе по

Армии и Флоту было объявлено о присвоении звания генерал-майора военного времени Шидлорскому и на-

значении его начальником ЭВК.

Отправка 6-го корабля из Петрограда в Яблонну. Декабрь 1914 г.

Для базирования эскадры было назначено местечко Яб- лонна близ Варшавы. Это было близко от

фронта и защищено с севера Ново-Георгиевской крепостью, с запада — позициями по реке Бзуре и с юга —

Варшавской оборонительной системой. Кроме того, в Яблонне находилась платформа, связанная с

Варшавским железнодорожным узлом. Вблизи от платформы находилось обширное и ровное поле, годное под

аэродром. К этому времени было сформировано 7 экипажей, из которых 3 получили корабли и 4 ожидали

очереди, находясь в Петрограде. Командиры двух ранее отправленных на фронт кораблей не спешили

присоединяться к эскадре, считая себя автономными.

Артиллерийское вооружение эскадры

Главным вооружением ЭВК были бомбы, которыми наши корабли громили железнодорожные

станции, скопления войск и техники, а особенно артиллерию. Стрелковое вооружение корабли несли с целью

защиты, но часто применяли для поражения наземных целей (по батареям, резервам и окопам). В 1913 г. в

Главном артуправлении Сикорскому сообщили, что на российских заводах изготовляются специальные бомбы

системы Орановского трех назначений: фугасные, осколочные и зажигательные. Вес полностью снаряженных

бомб был принят: для фугасных 10 и 25 фунтов (фунт = 453,6 г), 1, 2, 5, 10, 15 и 25 пудов (пуд - 16 кг); для

осколочных — 1, 1 1/2 и 3 пуда; для зажигательных — 20 фунтов. Фугасные и осколочные бомбы снаряжались

толом, а зажигательные — термитом и снабжались специальным воспламенителем. Взрыватели системы