времени.

Вечером ученый долго не мог уснуть: вопрос о леднике не давал ему

покоя. Он перебирал в своей памяти все, что могло иметь отношение к

новому леднику. Ни Ванч, ни Гармо не могли получать свои воды от

неизвестного ледника, потому что он спускался с юга на север и его верховья

даже отдаленно не были похожи на ледник Гармо. Не мог ледник спускаться

и к долине Абдукагора, это противоречило всем имеющимся сведениям о ее

верховьях.

«Таким образом оставалось одно предположение, — вспоминал

впоследствии о своих выводах, сделанных в тот вечер, Я.И. Беляев, — ледник

питает Мук-су, то есть является не новым ледником, а ледником Федченко.

Но тогда ледник Федченко приобретает грандиозные размеры, и эти размеры

меня приводили в полное смущение»1.

Поздно ночью один из спутников Я.И. Беляева, немецкий альпинист

Кольхаубт, разбудил своих соседей по палатке и стал жаловаться на острую

боль в глазах. Зажгли фонарь. Глаза Кольхаубта были красны, непрерывно

текли слезы. Он уже с трудом различал предметы, даже огонь свечи казался

1 «Памирская экспедиция 1928 года». Труды экспедиции, выпуск V, изд, 1929 г.

63

ему задернутым густой темной сеткой. К утру Кольхаубт ослеп. Накануне,

идя по леднику, он несколько часов находился среди снежных полей,

освещенных ярким солнцем, пренебрег защитными дымчатыми очками и

поплатился за это жестоким ожогом сетчатки глаз. Я.И. Беляев отправил

часть своих спутников за помощью в базовый лагерь. Вскоре погода стала

ухудшаться. Сперва сильный порывистый ветер принес с запада высокие

облака. За ними поползли мрачные свинцово-черные тучи; клубясь, они

тяжело переползали через перевалы западного хребта и скоро заполнили

густой пеленой ледниковую долину. Когда начался снегопад, отряд

отправился вниз... Кольхаубт шел с забинтованными глазами, опираясь на

своих спутников.

Верхняя часть ледника Федченко.

28 июля весь состав экспедиции узнал о замечательном открытии,

сделанном в верховьях Танымаса. Сообщение Я.И. Беляева о громадном

леднике оживленно обсуждалось во всех палатках. Теперь к этому леднику

были прикованы помыслы членов экспедиции. Но что это за ледник? Какой

реке дает он начало? Это оставалось неясным и требовало выяснения. Нужно

было также наметить новые пути поисков западных перевалов. 1 августа для

64

решения этих задач в поход выступил топограф И.Г. Дорофеев в

сопровождении своего помощника красноармейца Гизятова и нескольких

рабочих-таджиков, занятых подноской топографического инструмента.

На топографа И.Г. Дорофеева с первых дней работы экспедиции была

возложена особая задача. Он должен был производить инструментальную

топографическую съемку тех труднодоступных участков высокогорья,

которые попадали в «мертвые» пространства, вне «поля зрения» объектива

фототеодолита, и не покрывались фотограмметрической съемкой1. Уже с

первой недели работы в горах топограф показал себя человеком, обладающим

большой энергией и исключительной настойчивостью в достижении цели. На

своем пути к лагерю в верховьях Танымаса он прошел со съемкой свыше 220

км, обследовал долину р. Кара-джилга и впервые нанес на карту сложную си-

стему ледников и вершин, расположенных в хребтах Заалайском и Зулумарт.

В его распоряжении не было достаточного количества легких палаток,

спальных мешков и высококалорийного продовольствия, предназначенного

для высокогорных походов. До приезда руководства экспедиции все

высокогорное снаряжение находилось в безраздельном пользовании

немецкой группы ученых и альпинистов. Ее руководители не спешили

придти на помощь энергичному советскому топографу, рассматривая его как

опасного конкурента в исследовательской работе. Но И.Г. Дорофеева это не

останавливало. Со своими помощниками — тремя красноармейцами и

рабочими-таджиками, он надолго уходил в глубь ледников и не раз,

закутавшись в свой полушубок, ночевал под холодным звездным памирским

небом.

Небольшой группе И.Г. Дорофеева пришлось пересечь языки нескольких

ледников, спускающихся в узкую долину. Затем группа достигла края ледника

Астрономического, также спускающегося с правых склонов и рас-

текающегося своей нижней частью вдоль ущелья. К этому леднику

1 В наше время съемку при помощи фототеодолита советские топографы успешно дополняют

аэрофотосъемкой.

65

примыкали ледяные массы, спускающиеся с запада от перевала, названного

топографом Танымасским. Оставив четверых рабочих и все свои вещи возле

озера, образовавшегося у края Астрономического ледника, перед самым

началом подъема на перевал, исследователь отправился вперед со своим

помощником и одним рабочим. Они несли с собой только инструменты. В

середине дня топограф уже был на перевале и наблюдал неизвестный ледник.

Закончив съемку с перевальной точки, он к вечеру вернулся в свой лагерь у

озера с тем, чтобы назавтра продолжить работу. Однако следующий день

начался для него неудачно. Он получил записку от руководителя немецкой

группы, В.Р. Рикмерса, который в отсутствии начальника экспедиции ведал

всеми хозяйственными и организационными делами. Рикмерс требовал от

русского топографа отправить назад рабочих и единственную у его группы

палатку. И.Г. Дорофеев вынужден был продолжать работу с помощью только

красноармейца Гизятова и одного рабочего.

Будучи ограничен в возможности транспортировки; своих инструментов

и других нужных вещей, топограф вынужден был перейти на

полуинструментальную (буссольную) съемку, не позволяющую производить

точные измерения.

2 августа И.Г. Дорофеев снова перевалил на новый ледник и пошел вниз

по его течению, к повороту ледника на запад. По пути им были нанесены на

карту мощные притоки основного ледника, получившие впоследствии

название ледников Академии наук, Наливкина1, № 82 и № 4. Последний

соединялся с главным ледником в месте, где он, после изгиба, снова

поворачивает на сервер. Дойдя до ледника № 4, И.Г. Дорофеев окончательно

уверился в том, что он находится на леднике Федченко. Длина его, по первым

определениям топографа-исследователя, составляла не менее 70 км; он

принадлежал, таким образом, к числу величайших горных ледников земного

шара.

1 Назван по имени известного исследователя Памира геолога Д.В. Наливкина.

2 Здесь и ниже нумерация ледников дается по карте ледника Федченко, составленной И.Г. Дорофеевым по

съемке 1928 г. (см. «Памирская экспедиция 1928 г.», Труды экспедиции, вып. I, общий отчет, Л., 1930).

66

На свой планшет И.Г. Дорофеев наносил окружающие хребты, вершины

и ледники. В его распоряжении имелась предварительная схема

расположения хребтов этого района, составленная Н.Л. Корженевским. Топо-

граф решил сравнить свои наблюдения с этим документом.

«Сравнив результаты своей съемки со схемой Н.Л. Корженевского, я

совершенно естественно принял за пик Гармо трапециевидный пик

(впоследствии названный «пиком Сталина»), находящийся в системе хребта

Академии наук и господствующий над остальными вершинами. Это

предположение не вызвало (впоследствии. — Е.Б.) никаких сомнений ни у

кого из участников экспедиции 1928 г. Из-за отсутствия инструментов я не

мог точно определить его высоту. ..»1.

К вечеру 5 августа исследователь снова вернулся к озеру Танымасским

перевалом, чтобы пополнить свои запасы продовольствия доставленными

туда из базового лагеря лепешками, вареной бараниной и взять двухместную

палатку. Здесь к его группе присоединился ранее болевший красноармеец