(Судьбы) и обеспечивать им счастливое бессмертие? Возможно,

это так, тем более что в птолемеевском Египте Исида и Сарапис-

Осирис явно имели потусторонний характер и оберегали

умершего во время полного опасностей путешествия в

потусторонний мир. Тем не менее обещание духовного спасения

никогда не было ясно выражено в греческих текстах до новой

эры, и существование в Греции в эллинистическую эпоху

«египетских мистерий» может быть подвергнуто сомнению.

Механизм распространения и развития египетских культов в

Восточном Средиземноморье со II в. до н. э. во многих случаях

плохо поддается объяснению и интерпретируется по-разному: то

как результат прямого вмешательства Птолемеев,

поддерживавших распространение их национальной религии в

эгейском мире с целью усилить там свое влияние; то как

следствие пропагандистского пыла египетских жрецов; то как

духовный порыв греков, соблазненных странными ритуалами

нового культа, который, эллинизируясь, сохранит тем не менее

на греческой почве что-то от своей оригинальности. Во всяком

случае, следует признать, что местные боги переживали, <150>

в Египте птолемеевского периода пору обновления. Египетское

жречество, особенно во II в. до н. э., вновь завоевывает влияние

и ведет большую теологическую работу. Кроме того, с начала

правления династии Птолемеев в Египте предпринимались

попытки слияния египетских, греческих и переднеазиатских

богов. Написанные по-гречески гимны Исидора из фаюмского

святилища Мадинет-Мади воспевают Исиду как мировую

богиню, почитавшуюся всеми народами мира под разными

именами. Сила влияния, которым, по всей видимости, обладал в

этот период культ Исиды и Сараписа, широко

распространившийся среди греков в Египте, рвение, которое

проявляли ее последователи, – все это, видимо, объясняет ее

экспансию и успех в греческом мире.

Пример распространения культа египетских богов на Делосе

показывает нам множественность заимствований. Казалось бы,

154

на священном острове, где, по преданию, Латона дала жизнь

Аполлону и Артемиде, не должно быть места другим богам. Тем

не менее на «террасе иноземных богов» располагались не только

святилища Исиды, Сараписа и Анубиса, но и храмы богов,

почитавшихся в Гиерополе (в Сирии): Адада и Атаргатис,

называвшейся также Афродитой Священной. В их честь был

построен театр, закрытый портиком, чтобы непосвященные не

могли наблюдать разнузданные мистерии почитателей

Сирийской богини. Необходимо также отметить, что римляне

первыми привезли на Делос некоторые религиозные обычаи, в

частности почитание богов Ларов.

Рождение и слияние богов

Греки не ограничивались почитанием местных мистических

божеств и формировали странных эклектичных богов. В одном

случае мы имеем дело с созданием – в полном смысле этого

слова – типа смешанного божества. Птолемей I Сотер, желая

дать своим греческим и египетским подданным бога, которого

они все могли бы почитать, поручил эту задачу комиссии

теологов, в которой значительную роль играл Манефон.

Созданное божество – Сарапис, наследник одновременно и

Осириса-Аписа, египетского бога мертвых из Мемфиса,

которому он обязан своим именем (другие исследователи с

меньшей степенью вероятности полагают, что имя Сараписа

произошло от эпитета Баала: Сар-апси – «царь бездны»), <151>

и греческих богов – человеколюбивых, как Зевс или Асклепий, и

мистических, как Дионис, которого уже Геродот отождествлял с

Осирисом. Чтобы запечатлеть образ бога, Птолемей I около 285

г. до н. э. перенес в Александрию статую, выполненную

Бриаксисом во второй половине IV в. до к. э. для храма Гадеса в

Синопе. Отныне и на века Сарапис стал изображаться в образе

мужчины средних лет с пышной шевелюрой и бородой, головой,

украшенной модием (изображением меры зерна), с

благожелательным и безмятежным выражением лица.

Культ, зародившийся в Мемфисе, распространился в

Александрии, где Птолемей III строит обширное святилище на

месте небольшого Сарапейона, возведенного основателем

династии. А. Мариетт обнаружил в нем прекрасные статуи,

образующие две группы: статую Диониса-ребенка и павлина с

распущенным хвостом (они расположены вдоль прохода) и

155

скульптуры греческих мудрецов, поэтов, философов, стоящие в

экседре вокруг изображения Гомера. Датировка этого памятника

спорна (возможно, время правления Птолемея Сотера или

скорее Птолемея VI Филометора). Во всяком случае, следует

отметить специфически греческий характер декора Сарапейона

в древней египетской столице. Известен также Сарапейон в

Каноне. Задуманный Птолемеем I Сотером синкретизм здесь

ярко выражен. Резные украшения этого храма с дионисийскими

мотивами – явно греческие. На плитах фундамента

прославляются по-гречески – «царь Птолемей, сын богов-

адельфов» и по-египетски – «царь Юга и Севера, избранник

Амона, могущественная жизнь Ра, Птолемей, вечно живущий,

возлюбленный Птахом».

Понемногу почитание Сараписа распространилось по всему

Средиземноморью. Делос, в частности, располагает тремя

Сарапейонами, два из которых – очень скромных размеров, что

говорит о его популярности среди самых бедных слоев

населения. Наиболее обширный на «террасе иноземных богов»

храм Сараписа построен в подражание египетским святилищам

с аллеей сфинксов и с многочисленными приделами. Там

обнаружено большое число посвятительных даров спасенных

мореходов и исцеленных больных. Декрет причерноморского

города Истрии предписывает консультацию с оракулом

Аполлона, чтобы узнать, можно ли установить там культ

Сараписа (III в. до н. э.). Странной оказалась судьба бога,

рожденного волей первого из Птолемеев и проницательностью

<152> его теологов, сумевших навязать его почитание сначала

египтянам, а затем всему миру.

Другие слияния – более спонтанные. Зевс ассимилировался с

местными богами, образовав целую серию «эпиклетов»:

Лабрандайос (от Лабранда в Малой Азии), Долихенос (от

Долихей в Сирии). Он легко сливался о великими мужскими

богами семитского пантеона: Баалом в Финикии, Баал-

Шамином и Ададом в Сирии, Белом в Месопотамии. Зевс

Гипсистос (Высочайший), почитаемый иногда только под

именем Гипсиста, объединил греческие или азиатские свойства

верховного бога с чертами явно древнееврейского

происхождения: достаточно двойного смысла его эпитета, чтобы

это слияние оказалось возможным. Накануне наступления эры

христианства Зевс проявил тенденцию к превращению в

156

единого бога под двойным влиянием: еврейского монотеизма и

монотеизма, к которому обращается греческая мысль.

Еще более любопытен пример семитской пары богов –

Афродиты и Адониса, давно воцарившейся в греческом

пантеоне и проникшей в Египет путем слияния о Исидой и

Осирисом. С начала III в. до н. э. в Александрии

распространились посвящения Афродите-Исиде, и везде, где

появлялась Афродита, возникал и ее возлюбленный Адонис,

отождествленный с Осирисом – благожелательным богом

потусторонней жизни и всего сверхъестественного. Феокрит в

«Сиракузянках» показал, как народ Александрии толпится во

дворце, чтобы увидеть своего молодого бога, «трижды

возлюбленного Адониса», красота которого становилась еще

лучезарнее от ожидания близкой смерти и перед которым все,

особенно женщины, испытывали страстный трепет. Более

скромный документ – книга счетов почитателя Адониса

позволяет по косвенным данным восстановить адонии,