Таковы были оценки и прогнозы, но реальная действительность выдвигала новые моменты и ставила все новые задачи. Госвласть предпринимала дополнительные шаги, маневрировала и оппозиция.
В связи с тем что прямым военным давлением на ВС РА оппозиционные силы высоких результатов не добились, их руководители главные усилия сосредоточили на проникновении в партийные и государственный аппарат, в воинские части. Цель — разложение личного состава этих органов изнутри и решение важных задач: захват объектов без боя, срыв призыва молодежи в Вооруженные силы РА, увеличение дезертирства воинов, проведение диверсий, воспрещение подвоза материальных средств в Кабул и т. п. Все более рельефно начала прослеживаться линия на создание зон влияния по национальному признаку, который становился превалирующим над другими факторами, в том числе идеологическим и религиозным. Уже тогда началось объединение полевых командиров севера с целью изгнания пуштунов с занимаемых ими территорий.
Глава VIII
Прощай, Афган
Иждивенчество изжить трудно
Советские войска через несколько месяцев должны были покинуть Афганистан. В штабе ОКСВ шла напряженная работа, все делалось для того, чтобы и этот этап вывода (как и первый) прошел успешно. К изменению военно-политической ситуации готовилось и афганское руководство, но готовилось своеобразно. К примеру, Вооруженные силы РА в достаточной степени были оснащены всем необходимым. Однако вместо принятия мер по повышению морально-политического состояния личного состава и усиления контрразведывательной работы руководство страны взяло курс на их техническое переоснащение, стремясь получить от Советского Союза как можно больше качественно новых видов вооружений. При этом, искусственно увеличивая штатную численность всех видов Вооруженных сил (армия, МГБ, МВД), афганцы подавали все новые и новые заявки на дополнительные поставки техники и оружия, ссылаясь на низкую оснащенность войск основными видами вооружения (относительно штатов).
Складывалась парадоксальная ситуация: в Афганистан поставлялось все больше и больше различных вооружений, а укомплектованность ими армии, МВД, МГБ не только не росла, а, наоборот, снижалась. В сентябре, например, три министра Вооруженных сил РА (Шах Наваз Танай, Гулябзой и Якуби) выезжали в Москву, где они встречались с М. Горбачевым и представили заявки на поставку в Афганистан техники и вооружения на сумму 1,2 млрд. руб. Все просьбы афганцев были рассмотрены и полностью приняты к исполнению. И это несмотря на то, что значительное количество уже имеющегося вооружения и боевой техники в Вооруженных силах РА не использовалось «по причине отсутствия младших специалистов». Вооружение, техника и боеприпасы складировались и простаивали без применения. Но афганцы просили еще, и не дать РА «требуемого», по-видимому, в то время советские руководители просто не могли. И, осуществляя плановый вывод войск, Советский Союз продолжал оказывать Афганистану немалую военную помощь.
Максимально удовлетворялись и другие многочисленные просьбы и заявки. Так, ускоренными темпами осуществлялась подготовка афганских специалистов для народного хозяйства (да и для органов МВД, правопорядка) на территории Советского Союза. Создавались трехмесячные запасы материальных средств в ключевых районах страны. Для этого в Афганистане работала специально созданная Оперативная группа Генерального штаба ВС СССР во главе ВС генерал-лейтенантом А. Г. Гапоненко (трехмесячные запасы были созданы в Джелалабаде, Гардезе, Кандагаре, Кундузе, Шинданде, Герате, Кабуле, Джабаль-Усеарадже, Баглане, Пули-Хумри, Мазари-Шарифе). Всего было заложено 85061,9 т различного имущества и боеприпасов (приложение № 12). Афганцам передавались военные городки и сторожевые заставы, которые ранее занимали наши войска. Оказывалась помощь путем нанесения ударов ракетами Р-300 и авиацией, базировавшейся на территории СССР. Это делалось только в тех случаях, когда аэродромы базирования советской авиации в Афганистане по климатическим условиям были закрыты, а наши или афганские войска и гарнизоны нуждались в поддержке и помощи при нападении мятежников. Эти удары фактически были решающими для обеспечения удержания провинциальных центров. Не обходилось, правда, при этом без досадных инцидентов. Вспоминаю случай, когда в конце 1988 г. в Кабул прилетел генерал-губернатор Н. Олюми и обратился с жалобой на советских летчиков, которые сбросили две двухтонные бомбы на Кандагар. Одна из них разорвалась в непосредственной близости от штаба корпуса, другая в жилом квартале. Имелись жертвы среди жителей города. Для расследования происшествия назначили специальную смешанную комиссию, которую возглавили генералы Кадыр и В. Афанасьев. Они вылетали на место происшествия и на аэродром Мары, где базировались самолеты, бомбившие окрестности Кандагара, но к определенным выводам так и не пришли. Каждый раз, поблагодарив за помощь, афганские руководители тут же обращались с новыми просьбами как в поставках вооружения и боеприпасов, так и в расширении боевых действий с участием 40-й армии. Причем положительное рассмотрение этих просьб вызывало все новые и новые.
Экономическая помощь воспринималась ими как должное, а сокращение участия советских войск в боевых операциях — с явным неудовлетворением. Участились всевозможные претензии, высказываемые афганскими должностными лицами в отношении солдат и офицеров ОКСВ, стало открыто проявляться скептическое отношение к советским военным советникам и т. п. Об этом руководитель Оперативной группы Министерства обороны СССР неоднократно докладывал в Центр. Воспользуюсь одним из таких докладов.
Донесение из Кабула
(Секретно)
Министру обороны СССР
генералу армии
товарищу Язову Д. Т.
Докладываю.
…За последнее время, особенно в августе этого года, среди афганского руководства, в том числе и в первую очередь со стороны Наджибуллы, проявляется тенденция возможно больше получить материальных и других средств от Советского Союза, а также вынудить советских военных максимально использовать силы и средства 40-й армии. При этом положительное решение данных задач не вызывает у наших афганских друзей чувства благодарности, а, наоборот, побуждает их к еще большим требованиям и даже претензиям…
Мало того, если афганскими частями армии, МГБ и МВД проявлена неустойчивость, то Наджибулла вначале косвенно, а теперь уже и прямо говорит о том, что это объясняется недостаточной помощью со стороны 40-й армии. В то же время негативные моменты в действиях частей афганской армии старается принизить.
Некоторые примеры таких действий.
1. Постоянные необоснованные запросы о дополнительных поставках вооружения и боевой техники для ВС РА. В настоящее время объективно существует потребность в увеличении поставок только транспортно-боевых вертолетов. При этом надо отметить, что организация боевого применения вертолетов, несмотря на принимаемые советскими советниками меры, остается крайне слабой. Это ведет к неоправданно большим потерям (только за последний месяц авиация РА потеряла самолетов — 4, вертолетов — 8). Что касается других видов оружия, то здесь не должно быть вопросов. Наоборот, многократно Наджибулле докладывалось, что имеющаяся боевая техника и групповое оружие полностью не задействованы, так как крайне плохо укомплектованы специалистами (от 20 до 40 % танков, БМП, БТР, орудий и минометов не имеют экипажей, расчетов и даже много автомобилей не имеют водителей) и, следовательно, не применяются.
В различной форме и постоянно (третий год) высказываются настоятельные пожелания улучшить призывную работу и повысить поставку призывников в армию. Только в этом случае можно рассчитывать на максимальное использование тех потенциальных возможностей, которыми уже располагает армия, как и другие виды ВС, по своей технической оснащенности…
Министры внутренних дел и госбезопасности тщательно скрывают обстановку в своих войсках и даже их штатную организацию, однако в этих условиях известно, что техническое оснащение подчиненных им войск вполне нормальное (с учетом возможных задач) и даже есть в наличии запасы некоторых видов оружия — например, в арсенале на хранении только МТБ имеется 425 82-мм минометов.
Что касается боеприпасов, то Наджибуллой проводится линия, по которой никаких норм и порядка расхода не должно быть, применяя в этих случаях часто фразу: «Противник засыпает нас снарядами, а мы придерживаемся каких-то там норм». Это неправильное суждение приводит к безответственности за выполнение боевых задач. Войска стреляют вообще, а не по целям.
Такие действия, в свою очередь, приведут к тому, что афганские войсковые части после выхода 40-й армии не будут в состоянии даже минимально обеспечить подвоз своим войскам особенно боеприпасов и горючего (сейчас транспорт 40-й армии задействован на нужды афганской армии). Афганским военным (МО, МВД и МГБ) с ведома Наджибуллы ничего не стоит, например, при передислокации частей из одного пункта в другой и в ходе выполнения боевых задач уничтожить в прежних районах дислокации большое количество техники, боеприпасов, горючего и других материальных ценностей. Примеры:
при выводе 2-й пд из Панджшера в 64-м пп потеряно: 76-мм пушек — 4, 82-мм минометов — 9, ЗПУ-2, ДШК — 1, АКМ — 180;
большие запасы материальных средств брошены батальонами МВД и МГБ в Кундузе…
Таких примеров можно привести много. Афганское руководство постоянно требует дополнительно поставок вооружения, техники, боеприпасов, но при этом не проявляет бережливости. Оно наверняка знает, что любые их просьбы будут советской стороной удовлетворены…
2. Стремление приукрасить действительное положение с устойчивостью войск ВС РА.
7-8 августа афганскими войсками были оставлены города Кундуз, Ханабад, Талукан. Гарнизон Ханабада составлял два батальона МВД и один батальон МГБ, а в Кундузе — три батальона МГБ и два батальона МВД. Противник, имея силы в 3–4 раза меньше, без боя захватил оба населенных пункта. При этом часть гарнизонов сразу же перешла на сторону мятежников, остальные были мятежниками разоружены или бежали в район аэродрома Кундуз.
Афганские руководители вначале возмущались событиями. Отмечали, что все это для них было крайней неожиданностью. Затем начали отыскивать причины для обоснования случившегося. Наконец, все в большей степени начали показывать храбрость и мужество воинских частей, бросивших города без защиты.
18 августа с. г. на заседании Ставки ВГК Наджибулла уже утверждал, что большинство из афганских частей, участвовавших в боевых действиях в районе Ханабада и Кундуза, проявили героизм. Я вынужден был дать справку и отметить, что президента вводят в заблуждение. На самом деле мной лично 12 августа на месте в Кундузе разбиралась подробно обстановка, сложившаяся при оставлении Кундуза и Ханабада. Даже руководитель боевых действий генерал-лейтенант Ацак и член Политбюро ЦКНДПА Карваль резко критиковали присутствовавших на совещании представителей бывшего гарнизона и руководителей Совета обороны провинции, которые сами струсили. Части гарнизона без боя сдали город, не имеют раненых и тем более убитых. Заметил, что если эти части и в последующем составят гарнизон г. Кундуза, то позор, который уже имел место, может повториться. В этой обстановке президент вынужден был изменить свое мнение и частично заменить части Кундузского гарнизона, включил также в их состав армейские подразделения…
3. Стремление в ряде случаев ответственность за неудачи переложить на советских.
Севернее Кабула находится уезд Шакардара. В границах этого уезда дислоцировался зенитно-ракетный дивизион. Обстановка вокруг дивизиона со временем сложилась не в его пользу, поэтому в июле с. г. предлагалось вывести эту часть в предместье Кабула и тем самым не создавать в этом районе конфликтную ситуацию среди местного населения, которое полностью находится под влиянием мятежников.
Однако предложение принято не было. В начале августа противник блокировал дивизион. В связи с этим вынуждены были проводить массированные удары артиллерии и авиации (в первую очередь советской) по всем прилегающим к дивизиону районам. Боевых действий советских войск не предусматривалось, так как они обеспечивали в это время вывод частей 40-й армии на территорию Советского Союза в соответствии с утвержденным графиком, а афганские части Кабульского гарнизона были заняты боями вместе с другими частями 40-й армии в провинциях Вардак и Логар.
Продержавшись четыре дня, личный состав дивизиона бросил оружие, боевую технику и разбежался. Противник, преувеличивая свою победу, по радио доложил руководству в Пешавар об огромном успехе. Этот доклад был перехвачен афганской радиоразведкой и доложен Наджибулле, который на заседании Ставки ВГК РА в резкой форме заявил, что «все это произошло по причине того, что 40-я армия не применяла боеприпасов, которые бы эффективно уничтожили противника. В связи с этим мне нужно обращаться к руководству Советского Союза, чтобы оно распорядилось о применении таких боеприпасов, тем более что я сказал, чтобы здесь (в Шакардаре) все было сметено с лица земли».
Разъяснил Наджибулле, что по этому району советской артиллерией израсходовано более 9 тыс. снарядов и мин, 169 самолетовылетов штурмовой авиации, что при такой поддержке можно уверенно держаться месяцы любому гарнизону. Дивизион разбежался в первую очередь под давлением пропаганды мятежников…
Анализируя изложенное и другие действия Наджибуллы, можно сделать вывод, что накаляющаяся обстановка в стране делает его менее устойчивым.
В то же время постоянное стремление к разрешению всех проблем военным путем приводит к повторению ошибок прошлого, то есть к обострению, а не сближению сторон. Желание удержать все районы страны силой, не идя на компромиссы с оппозицией, не может привести к положительным результатам в Афганистане вообще, в том числе и в первую очередь в районах, где обстановка накалилась (Кундуз, Тахар, Бамиан).
Варенников, август 1988 г.
