Огромные столы, сервированные по всем правилам. Студенты, с выпученными глазами разглядывающие лежащее по разные стороны тарелок большое количество каких‑то ножей, ложек, ложечек и вилочек, разной формы и размеров. Восхитительные ароматы, заставляющие сжиматься голодный желудок, и леди Анабелла, которая рявкает, как завзятый сержант, на тех, кто тянет руки к невозможно соблазнительной, еде, лежащей перед нами на огромных блюдах.

— Сегодня мы будем изучать, какие столовые предметы для чего предназначаются и какие блюда чем берут и как правильно едят.

По столовой проносится общий стон.

— Итак, записываем и зарисовываем. Основные столовые приборы, закусочные столовые приборы, десертные, рыбные, чайная ложка, кофейная ложка, фруктовый прибор, нож для масла, его кладут на правый бок пирожковой тарелки, вилочка для фруктов, приборы для рыбы и морепродуктов…

— На кой черт нам все это нужно? — В мое ухо жарко и разгневанно шипел Грин. — Я в жизнь не выучу, чем тут одно от другого отличается..

Я пожала плечами и тут же вздрогнула. Леди Анабелла разъяренной тигрицей уставилась на нас:

— А это для того, милый мой Грин, чтобы, когда ты на очередном задании попадешь в высшее общество, ни у кого не должно возникнуть ни тени сомнений в том, что ты занимаешь свое место по праву рождения и воспитания… Продолжаем!!!

Я тупо зарисовывала формы бокалов и записывала, что и в какой бокал нужно наливать, и с тоской пыталась вспомнить, заныкала ли я ту пару пирожков, которую стащила в прошлый раз из столовой, или мы успели уже их сожрать.

— … лангуста и омара разделывают специальными щипцами…устричный нож предназначен только для разделки устриц…

Народ тихо зверел от запахов и вида еды.

— На сегодня урок закончен, на следующем уроке будет полный опрос. Все свободны, до свидания.

— А…как же еда? — Вот этот дрожащий, робкий голос, это голос Томаса?

— А это банкет для преподавателей, у вас будет праздничный ужин и танцы. БИЛЛ!!! Руки убрал от тарталеток!!! Все на выход!!!! — кажется, леди Анабелла изволила гневаться.

Мы, совершенно ошарашенные, вывалились в коридор и замерли возле входа.

— А что, до ужина мы есть не будем? Я сейчас умру, — ага, это стон Криса.

Я тихонько двинулась в сторону своей комнаты, но была схвачена Грином.

— Ты чего? — он как‑то голодно и настороженно смотрел на мои попытки тихо смыться.

— У меня, кажется, остались вчерашние пирожки, — едва шевеля губами, прошипела ему на ухо.

— Бежим!!! — Грин рванул меня за руку и мы помчались по коридору. За нами увязался Крис, который явно подслушал про пирожки и не собирался отставать. Уже потом, валяясь на мой кровати и старательно дожевывая пирожки, мы дружно решили, что это самый садистский предмет в центре.

Много было всего интересного, но самым любимым предметом у меня так и осталась навсегда химия. Леонард, преподаватель, сумасшедший и гениальный ученый, учитель, в которого я влюбилась раз и навсегда, и который, обнаружив во мне родственную душу, позволял мне делать в лаборатории все, что моей душе угодно. Я даже один раз не выдержала, когда после устроенного мной взрыва разнесло половину лаборатории, а Лео только пожал плечами и попросил, правда настоятельно, помнить о правилах безопасности:

— Лео, почему ты не сказал мне, что так делать нельзя? Почему ты разрешаешь мне любые эксперименты, даже заранее зная, что ничего из этого не выйдет?

Учитель повернулся, какое‑то время пытался осознать, чего мне от него нужно, затем грустно улыбнулся:

— Лин, детка, если я скажу тебе: ' Ничего не выйдет', ты мне поверишь. И закроешь этот путь, навсегда. А это тупик, девочка. А вот если ты сама убедишься в том, что тут ничего нет, но твоя мысль может пойти дальше. Ты попробуешь что‑то еще: изменить условия, поменять катализатор. Тогда, возможно, когда‑нибудь ты создашь что‑то новое. Потому что это творчество, Лин, а на пути творчества стоять нельзя. Иначе вместо творца получатся только исполнители.

И вот у нас очередной урок. Я с предвкушением жду, что на этот раз придумал мой обожаемый учитель, и тут в кабинет ворвался дежурный.

— Мастер Лео, Лин вызывают в кабинет мистера Моргана.

Лео скривился:

— Сегодня я собирался познакомить тебя с вирусами…Ладно, беги, Клоду я сам скажу, что ты не придешь…

— Почему? — Я, правда, не понимала, я же ненадолго, что от меня нужно Моргану, вряд ли что‑то серьезное.

— Дэн вернулся, …беги, беги… — Лео разулыбался, заметив, что я судорожно хватаю и запихиваю тетради в сумку и мчусь на выход.

Как я донеслась до кабинета и никого по дороге не убила, сама не понимаю, ворвалась и застыла.

Пред Морганом сидел заросший, какой‑то обтрепанный, грязный, несчастный Дэн.

Я с порога кинулась к нему:

— Ты в…порядке? — С ужасом видя его руки, в кровавых мозолях, усталое, осунувшееся лицо, запавшие, обведенные темными кругами глаза.

— Все нормально, Кэт, не переживай. Пришлось слегка вжиться в роль, твои…сородичи, крайне неприветливые люди…тьфу, звери… — он улыбнулся. — Чужаков там очень не любят и не приветствуют, так что я играл роль бродяги, который ищет, где бы подзаработать немного денег. Вот устроился на лесопилку, кстати, принадлежит твоему отцу, работником на подхвате.

Он потянулся всем телом и зевнул, стиснув зубы.

— Пришлось уходить крайне аккуратно, чтобы не возникло никаких подозрений. Там все сурово. Из молодняка сформировали патрули. При тебе такое было?

Я задумалась:

— Скорее нет, обычно молодежь просто шлялась по улицам по вечерам, но большую часть времени просиживала в кафе.

— Вот, а теперь они небольшими командами ходят по вполне определенным маршрутам. Тебя ищут, очень настойчиво. В договоренный с Томасом день…

Я вопросительно взглянула на нашего начальника, который внимательно слушал Дэна и хмурился.

— Мы из одного города послали письмо Ирен от твоего имени, что, мол, у тебя все хорошо, но какое‑то время ты на связь выходить не будешь. И в другом городе засветили твои документы на имя Мелори. — Пояснил он.

— Да, так вот. В этот день из города сорвалось не менее десяти человек… тьфу…Явно отправились по обоим адресам. Так что, Кэти, ни слова в сети, ни шагу с базы.

— Да, Кэт, это приказ. И, Дэн, зови их уже так: 'люди Х'. Лучше, если мы не будем упоминать слово оборотни. — Морган мрачнел на глазах.

— Лагерь я нашел, хорошо, что ты вспомнила про запах, Кэт, иначе я бы попался, как пить дать. Там такая охрана, что не подойдешь. Пришлось несколько дней убить на это. Видел, как тренируют молодняк. Морган, они создают отряды, причем, не просто отряды, а штурмовые. Кто‑то из этих, он точно служил где‑то в спецназе. Все тренировки явно оттуда.

А я сидела и вспоминала свои мысли о том, что молодежь вряд ли удовольствуется жизнью в маленьком городке и рождением волчат. Не долго думая, озвучила и получила в ответ два очень пристальных взгляда.

— А что? Это резонно. — Дэн задумчиво крутил головой, разминая шею. — Очень похоже, что у них продуманный план. Тогда надо искать связи и тех, кто с ними сотрудничает. Потому что это очень плохо. Видел, как они перекидываются, там такие лошади, Морган, с ними‑то и в человечьем обличье справится сложно, а в зверином…Не дай Бог столкнуться.

Дэн опять зевнул, потер лицо руками и чертыхнулся:

— Черт, пару ночей пришлось не спать, сваливал, соблюдая все степени конспирации. Да, вот еще что. Люди, точнее девушки, стали пропадать чаще, это я по окрестностям поболтался. К Лике я не сунулся, извини, Кэт, но не рискнул. Кто его знает, что там с ней. Короче, Морган, не знаю, надо ли сообщать…выше. Но то, что это проблема и она большая и зреет давно — факт. И последствия будут ужасными.

Мистер Томас задумчиво пожевал губу, вздохнул и стал выгонять нас из кабинета.

— Идите уже. Дэн, тебе бы поспать, Кэти, иди, у тебя куча уроков и, — тут он ухмыльнулся- репетиторство, так что давайте, валите. Мне работать и думать нужно.