И Женя внезапно испытала умиротворение. Будто долго выходила из окружения и, вот, наконец, попала к своим. Здесь она выглядит уместнее, чем рядом с Ильей – в машине, в театре, на конференции и уж тем более в гостиничном номере. Никто не смотрит, оценивая 46 у нее размер или 48. И не надо сравнивать свой огородный загар со средиземноморским – его жены. Здесь все иначе.

Столько человек нашли здесь убежище, приют, другие ценности. Значит, и она найдет. Они ведь разные: молодые и старые, мужчины и женщины, одетые просто и в золоте. Она станет одной из них?

Но Борис снова взял ее за руку и повел наверх. Закрылся с ней в комнате на первом этаже, заставленной книжными шкафами. И рассказал ей всё.

Сергей Турбин и предположить не мог, какие тучи нависли над его машиной. И главное, у него ведь не крутейший «джип», на который он копил, экономя даже на сигаретах. Нет, обычная машина, иномарка, но недорогая. Кондиционер имеется, но его надо заправить. Следующим летом. Сергей нормально зарабатывал. Но тратить направо и налево не привык. Лучше он матери новый пылесос купит. Пенсии-то на веник только и хватает.

– Сергей Андреевич, что же вы домой не идете? – в стеклянных дверях его кабинета эффектно появилась Ниночка из секретариата – симпатичная и с большой грудью.

– Разве ты не знаешь, что после рабочего дня все только начинается? – улыбнулся он ей.

– Что начинается?

– Свидания. Хочешь – в кино пойдем?

Он ведь, кажется, теперь свободен. Причем, всегда. Как столик в летнем кафе зимой.

Вадима – одного из подчиненных Сергея слежке научили на прежней работе. В СОБРе. Сначала было вообще легко. Объект вышел из здания, поторчал немного на автобусной остановке и погрузился в маршрутку. Ехать за «ГАЗелью», которая тормозила у каждого перекрестка, не составило труда. Объект вышел из микроавтобуса через пять остановок. И поплелся, глядя себе под ноги, а не по сторонам, мимо магазина. Тут-то к нему приблизился неизвестный. И оставшийся путь наблюдатель ехал уже за «восьмеркой». Когда машина свернула к поселку и сбросила скорость, «хвост» оставил свой транспорт и прошелся немного пешком. Центральная улица прекрасно просматривалась. Он заметил, куда именно зарулили «Жигули».

Он подождал немного, не выедут ли они. А потом набрал номер сотового телефона своего шефа. Но начальник службы безопасности «Чугунмет» не услышал звонок: на экране стреляли, а вокруг жевали поп-корн.

Ну и ладно, – решил Вадим. – Доложим завтра. Не горит. Поручили же «присматривать», а не задерживать с поличным.

– Спрашивай, о чем пожелаешь, – предложил Борис. – Отвечу, как на исповеди. Они так долго лгали тебе. Все вокруг лгут, потому что никто никому не нужен. Никто никого не любит. Ты же знаешь. Они использовали тебя. Подозревали, манипулировали. А я с самого начала хотел спасти. Но ты бы мне не поверила. И я стал ждать. Ведь рано или поздно ты бы пришла ко мне. Сама. Я лишь расставил указатели. Мои послания. Они открыли тебе глаза. Ты ведь не на крышу вышла – ты ко мне пришла.

– Где мы? – спросила Женя.

– В безопасности. Даже когда наступит конец света, здесь будет безопасно.

– А когда он наступит?

– Скоро. И знаешь, почему? Предсказания здесь не при чем. И комета не упадет, и цунами не нагрянет. Просто вокруг нет счастливых людей. Во всяком случае, я таких не встречал. А ты?

– Счастливых? – она честно попыталась вспомнить.

Света недавно пожаловалась ей, что сначала старший сын устроил прямое попадание мяча в люстру. Затем муж явился с дежурства пьяный, не смог взглянуть правде в глаза и расколотил большое зеркало в прихожей. Просто неделя осколочных ранений какая-то…

Юля в последнее время была в плохом настроении, потому что выяснила, что ухажер собирается везти ее отдыхать в Египет в четырехзвездочный отель.

– Жмот! На четыре звезды я и сама заработаю. Ну все, больше он не дождется от меня ни звука. Пусть его собака в спальне воет…

Аню тоже жизнь не баловала: в детском саду ее дочки требовали поставить пластиковые окна за родительский счет…

А хорошие новости хоть у кого-нибудь были?

– Даже и не знаю…

– Не старайся, – кивнул Борис. – Их точно нет. Совсем. У Болотовых есть всё, но не счастье.

– Ты отнял у них его, – напомнила она. – Вернее, ее.

– Это их версия событий, – не смутился собеседник. – Им выгоднее так считать. Переложить вину, снять с себя. Но я расскажу, как все было на самом деле. И ты поймешь, поверишь. Я никого не убивал…

– Ведь мы давно с тобой знакомы, Костя. Ты не помнишь меня? – услышал он голос в темноте.

– Да нет, вроде…

Он не понимал, что происходит. После ужина Маша попросила взять такси и отвезти ее домой. Потом она отпустила машину, а Корастылева потянула к подъезду.

– Пойдем ко мне.

В голове после выпитого слегка штормило. Зачем она пригласила его подняться? Хочет с родителями познакомить? Надо было предупреждать, он бы галстук надел.

Маша открыла дверь своим ключом, скинула куртку в прихожей и пошла в свою комнату. Где-то в недрах огромной квартиры Болотовых Костя услышал голоса, или это был телевизор. В любом случае, никто не вышел с хлебом-солью.

Маша не стала зажигать свет. Она прижала гостя к стене и зашептала на ухо:

– А ты вспомни. Это был особенный день – день нашей первой встречи.

– Да о чем ты? – искренне недоумевал он.

Похоже, она решила наставить своему предателю рога. И выбрала для этого Костю. В принципе, он не против. Эта девчонка нравилась ему. Но вот понравится ли все это его шефу?

Она назвала дату.

– Знаешь, что это за день? Тогда ты убил моих родителей. Взорвал машину. Я все видела. Я не смогла бы забыть твое лицо. Я хочу, чтобы ты сказал мне только одно. Кто приказал тебе? Игорь Петрович?!

Ну вот, самое страшное позади. Ей казалось, что она никогда не сможет произнести это вслух. Человек, давший ей новую жизнь – богатую, обеспеченную, и новую семью – любящую, настоящую, убил ее родителей? Маша извела себя сомнениями, подозрениями. Это просто случайное совпадение или ошибка, – убеждала она саму себя. Но тут же слышала прокурорский голос внутри. Ведь после того взрыва Игорь Петрович внезапно разбогател. Сколько крови на его деньгах, и чья это кровь?

Маша ждала ответа, как приговора. Самое страшное еще впереди…

Костя угрюмо молчал. Попал так попал! Романтическая комедия оказалась фильмом ужасов. Кто бы мог подумать. Через столько лет… Не вспоминать, не бояться, не раскаиваться – только так можно преуспеть, а иначе никогда не поднимешься.

Пауза становилось невыносимой. Она выяснит все сегодня, чего бы это ни стоило.

– Говори, – срывающимся голосом потребовала она. – Иначе я разорву на себе одежду и закричу. Я скажу Илье, я скажу отцу, что ты пытался меня изнасиловать. Догадываешься, что они с тобой сделают? Говори!

Он молчал. Тогда она повернула выключатель. Рванула на груди блузку, со всей силы впилилась лицом в стену и с особым наслаждением впилась ногтями в его щеку.

Что-то не давало ему ее отпустить, вернее, кто-то. Вечером, снова и снова перебирая в памяти их последний разговор, Илья вдруг понял, почему у него так сжималось сердце при взгляде на Женю.

Дело не только в том, что он перед ней виноват. И вся эта история, похоже, настолько достала ее, что она решила сбежать и придумала какое-то смехотворное объяснение. Женя не была шантажисткой. Он удивлялся, как они с Сергеем не увидели этого с самого начала. Устроили охоту на ведьм, не заметив главного беса.

Борис. Опять Борис. Проще обвинить Женю, чем его, а значит, себя. Его должны были судить и отдать под охрану не медсестер со шприцами, а автоматчиков на вышках. Медсестер? Что там сказал Сергей? Медсестра уволилась по собственному желанию. Была брюнеткой, стала блондинкой. Как и Женя. История повторяется! А чем закончилась история медсестры? Борис зарезал ее, но никто не интересуется ее судьбой, она же уехала в другой город. Как и Женя…