автомашине почти пятьсот километров. Светлана Аллилуева скорее всего несколько спутала

даты. В другом месте своих воспоминаний она пишет о том, как отец в 1947 году пригласил ее

отдохнуть с ним в Сочи. Сам Сталин прибыл туда в 1947 году из Ялты на крейсере «Молотов»,

так что тут даты совпадают…

Что касается обустройства Симферопольского шоссе, по которому мне приходится в

последние лет тридцать достаточно часто ездить, то сталинские заветы, по моим наблюдениям,

сбылись только в отношении количества бензозаправок. Попытка сделать скоростную

автостраду Москва — Симферополь в 1980 году окончилась строительством 155-километрового

Сборник: «Сталин. Большая книга о нем»

149

отрезка. За двадцать пять лет его продлили еще на 23 километра, так что теперь трасса

упирается в шоссе Тула — Калуга. Думаю, что такими темпами автостраду до Симферополя

построят в XXII—XXIII веках…

Глава 10. Самый большой страх Иосифа Виссарионовича

Товарищ Сталин не любил летать самолетами и, как известно, испытал волнующее

чувство полета только дважды, слетав по маршруту «Баку — Тегеран» и обратно. Таким

образом, вождь «налетал» всего 1088 километров и был в воздухе в общей сложности около

четырех часов. Факт этот весьма удивителен по многим причинам. Во-первых, Сталин любил и

знал авиацию, летчиков и самолеты. Во-вторых, он все-таки был человеком мужественным, не

боявшимся, например, морского шторма, в который ему пришлось дважды попадать на не особо

приспособленных для этого судах, фашистских бомбежек и пр. И полетать над Страной Советов

ему хотелось. Но он сделал это лишь один раз, да и то в силу необходимости. Как мы знаем,

даже путешествие в Потсдам, длиной в без малого две тысячи километров, он предпринял на

поезде. Так что же так пугало Сталина в авиаперелетах? Скорее всего — это авиационные

катастрофы двадцатых — тридцатых годов, в которых гибли партийные руководители разного

уровня.

Первая серьезная авиационная катастрофа, унесшая жизни советских и партийных

руководителей высокого ранга, произошла уже вскоре после упомянутых событий — в марте

1925 года. На съезд советов Абхазии, который должен был состояться в Сухуми, пригласили

председателя Реввоенсовета Льва Троцкого, зампреда Совнаркома Закавказской федерации,

члена президиума ЦИК СССР Александра Мясникова (Мясникяна), главного чекиста

Закавказья Соломона Могилевского и замнаркома Рабоче-крестьянской инспекции в Закавказье

Георгия Атарбекова.

Осторожный Троцкий, как обычно, прибыл в Сухуми поездом, а Мясников, Могилевский

и Атарбеков 22 марта в 11 часов 50 минут вылетели из Тбилиси на новеньком «Юнкерсе-13».

Через 15 минут самолет неожиданно загорелся в воздухе и, как сообщали очевидцы трагедии,

стал планировать в сторону Дудубийского ипподрома, но потом, потеряв управление, начал

падать. Из него на высоте около 20 метров, пытаясь спастись, выбросились Могилевский и

Атарбеков. Оба они разбились насмерть, а двое летчиков и Мясников сгорели в разбившемся

самолете.

Троцкий, выступая на траурном митинге в Сухуми 23 марта 1925 года, сказал, что вряд ли

можно будет точно определить, почему именно разбился самолет. Таким образом, он оставил

простор для размышлений о неслучайном характере катастрофы. А специально созданная

комиссия причину пожара установить так и не смогла…

Со временем, когда эта катастрофа уже стала забываться, Сталин все же высказал

желание — пролететь на самолете лично. Причем делал это дважды. Оба раза полеты не

состоялись, а вслед за этим происходили события, надолго отбивавшие у вождя охоту летать.

В июне 1931 года Сталин решил ознакомиться с образцами новой авиационной техники.

На Тушинском аэродроме были выставлены советские и зарубежные истребители и

бомбардировщики. Особенно понравился генсеку тяжелый бомбардировщик ТБ-3. И он сказал,

обращаясь к начальнику ВВС Петру Баранову: «А почему бы мне не полететь на этом

бомбардировщике? Возьму и полечу». Но в этот раз Сталина от полета отговорили. А через

месяц произошла авиационная катастрофа, в которой погиб крупнейший теоретик и стратег

Красной Армии, замначальника Генштаба Владимир Триандафилов. Его самолет АНТ-9 в

тумане задел верхушки деревьев и разбился.

После этой авиакатастрофы Сталин запрещал своим соратникам летать на самолетах даже

в индивидуальном порядке. В сентябре 1931 года, как упоминается в книге «Ближняя дача

Сталина», «вождь народов» отдыхал в Сочи. К нему собирался прибыть Киров и отправил

шифротелеграмму с просьбой для экономии времени разрешить ему лететь до Адлера

самолетом. На телеграмме был написан резкий ответ:

Не имею права и никому не советую давать разрешение на полеты. Покорнейше прошу

приехать железной дорогой. Сталин. 11. IX. 31 г.

Сборник: «Сталин. Большая книга о нем»

150

По инициативе Сталина вопрос об авиакатастрофе, в которой погиб Триандафилов,

дважды рассматривался на Политбюро, и в результате членам Политбюро и ответственным

работникам категорически запрещалось летать. Лишь неугомонный Анастас Микоян, начавший

летать еще в 1923 году, продолжал свои полеты. В июне 1933 года, когда о них доложили

Сталину, решением Политбюро «любимый сталинский нарком» был наказан строгим

выговором.

А буквально через два с половиной месяца в очередной катастрофе под Москвой погибло

все руководство Авиапрома во главе с бывшим начальником ВВС Петром Барановым, тем

самым, который отговорил Сталина от полета на бомбардировщике ТБ-3. И снова причиной

падения самолета, на этот раз летевшего в Крым, был туман. АНТ-7, первый отечественный

самолет, приспособленный для VIP-пассажиров, зацепился шасси за радиоантенну, а потом за

верхушки деревьев, в результате чего рухнул между Подольском и Серпуховым. Все восемь

человек, находившиеся на борту, погибли.

По указанию Сталина был опять объявлен запрет на полеты. Теперь это было строжайше

запрещено тем, кто находился в специальном списке. Это были все члены ЦК, а также наркомы,

начальники и заместители начальников главков наркоматов.

В 1932 году началось строительство отечественного авиационного гиганта —

восьмимоторного самолета «Максим Горький». Это был так называемый агитационный

самолет, на котором размещались, кроме 72 пассажиров, фотолаборатория, типография,

кинозал, буфеты, туалеты и даже мощная громкоговорящая установка «Голос с неба»,

заглушавшая рев 900-сильных двигателей. Размах крыльев гиганта был 63 метра, а длина

фюзеляжа — 32. И с 1934 года этот монстр время от времени летал над Москвой, поражая

воображение советских граждан.

15 мая 1935 года в Москве появились упорные слухи о том, что через три дня Сталин,

Молотов, Ворошилов и Каганович совершат полет на «Максиме Горьком». Об этом

неоднократно упоминалось в мемуарной литературе. Как говорится, дыма без огня не бывает.

Такой полет, по некоторым сведениям, действительно планировался, хотя и в несколько ином

составе. Но по неизвестным причинам мероприятие было отменено. И 18 мая в самолет

погрузились не Сталин с Молотовым и Кагановичем, а 36 ударников института ЦАГИ, которые

участвовали в создании «Максима Горького», и 11 членов экипажа. Вместе с «Горьким» в

воздух поднялись еще три самолета: пятимоторный АНТ-14, двухместный самолет-разведчик и

учебно-тренировочный истребитель И-6.

Примерно в половине первого четверка самолетов поднялась в воздух. И-6 неожиданно

для многих стал совершать в непосредственной близости от «Максима Горького» фигуры

высшего пилотажа. А затем пилот Николай Благин решил сделать мертвую петлю. Заметим, что