Бардов: А докладывали кому?
Долгушин: Павлов, Копец, Ганичев, Николаев здесь.
Мы доложили все, как было. Причем у нас с Сережкой (Макаровым. — В. Б .)
расхождение получилось всего в 2 СП. Мы насчитали около 200.
Бардов: Т. е. каждый в бинокль пересчитал самолеты?!
Долгушин: Да. Я насчитал около 200. И какие СА были: Ме-109, Ме-110, Ю-87, Ю-88 и
Хейнкель-111».
После этого Копец в сопровождении командиров 11-й сад и 122-го иап лично слетал на
Сборник: «Сталин. Большая книга о нем»
339
границу на истребителе Долгушина и убедился в правдивости доклада летчиков: «И они
тройкой СА взлетели: он, Ганичев и Николаев. Они примерно минут 35 в полете были —
Августов-то был [от них] всего 60 км».
А после убытия Павлова и Копца к вечеру в 122-м иап и получили приказ:
«…В субботу 21 июня мы отлетали, к вечеру полеты закончились, и нам сообщают:
“снять оружие и ящики с боеприпасами и хранить их отдельно”. Это же идиотство! Мы все
были взволнованы…
Долгушин: Закончили мы полеты примерно в 18 часов. Часов в 19 нас разоружили —
поступила команда “СНЯТЬ С САМОЛЕТОВ оружие и боеприпасы и разместить их в
каптерках” — дощатых и фанерных сарайчиках за хвостом самолетов.
Мы все думаем: зачем же?! Мы же когда взлетали в готовности № 1 и когда догоняли
(Ме-110. — В. Б .), у нас пушки и ПМ “стояли на одну перезарядку”: ПМ — просто дернул
ручки — вот они стоят, и тут же кнопки [чтобы] воздухом перезаряжать пушки.
На одну перезарядку и после этого жми на гашетки и стреляй. А тут — сняли! Вечером
поужинали. За ужином мы обменивались — все были до того возмущенные, злые: как это так —
мы вылетали на перехват, имея все оружие на одну перезарядку, а тут — в такое тревожное и
какое-то неприятное время у нас отняли оружие у истребителей!»
Долгушин: «Поужинали. Такое состояние было:
СНЯЛИ ОРУЖИЕ И БОЕПРИПАСЫ!
И мы спросили: “Почему сняли оружие?! Кто такой идиотский приказ отдал?!”
Даже к командиру полка Емельяненко обратился и говорит: “Нy почему?!” А командир
полка разъяснил командирам эскадрилий: “Приказ командующего” (Белорусским военным
округом Д.Г. Павлова. — В.Б .), а командиры эскадрилий — нам».
Оружие они сняли, а «в 2.30 раздается сигнал — тревога… И в момент налета немецкой
авиации летчики вместо «сокращенных» оружейников занимались установкой пушек и
пулеметов на истребители.
Но обратите внимание на время объявления тревоги — 2.30 22 июня. Видимо,
командующий ВВС округа Копец все же сам обзванивал свои авиачасти, и скорее всего по
команде Павлова…
Долгушин: «Самолеты И-16, которые мы в полку получали, все были новыми машинами с
“62-ми” и “63-ми” моторами… “63-й” мотор — 1150 л. с, машина по 500 км/ч давала скорость!
Своих БСов мы тогда еще не знали, но зато наша 4-я эскадрилья капитана Емельяненко, кроме
2-х пулеметов ШКАС, была вооружена еще и 2 пушками ШВАК».
Т.е. в этом 122-м иап одна эскадрилья из 4 была оснащена пушечными И-16.
Пушечных И-16 тип 27 и 28 к лету 1941 года выпустили около 350 штук. Этого хватило
бы на вооружение не более пяти полков всех ВВС РККА. Однако эти мощные на то время
пушечные И-16 не стали собирать в отдельные истребительные авиаполки, а распределили в
приграничные смешанные авиадивизии, по одной эскадрилье в один полк с И-16. Что было
вполне разумно.
«И вот в 2.30 — тревога! Нашей 2-й эскадрилье и 4-й эскадрилье через аэродром нужно
бежать, а 1-я и 3-я стояли прямо около палаток. Мы прибежали, а те ящики уже убрали, начали
таскать пушки. Техники тоже подключились, нужно быстро. А у нас ящики в самолетах, и мое
звено подготовилось первым, все три самолета. Я пошел, доложил командиру эскадрильи, что
звено готово. Он не стал спрашивать, как это нам так удалось раньше всех подготовиться…
Только начался рассвет…»
Долгушин в истребителях своего звена пушки и пулеметы снял, но ящики с патронами,
что более громоздкие, снимать не стал. Из-за этого его звено оказалось достаточно быстро
готово к боевым действиям.
В субботу на аэродром 122-го иап пригнали для ознакомления Пе-2, которые стояли на
вооружении в 16-м бомбардировочном полку этой же 11-й сад, чтобы летчики могли отличать
их от Ме-110 и не посбивали сгоряча. Ведь внешне они очень похожи.
В субботу Пе-2 еще и полетал над аэродромом, поэтому когда утром 22 июня на аэродром
выскочила пара двухкилевых самолетов, их не сразу опознали:
«С южной стороны к аэродрому подходят два самолета. В хвосте этого самолета раздается
Сборник: «Сталин. Большая книга о нем»
340
очередь, длинная очередь — и по стоянкам самолетов. Крестов-то не было, но тут все ясно:
обстреляли, прошел “110-й”. По телефону мы узнали, что есть раненые, — значит, точно,
прошел немец и обстрелял. Мы рассредоточили машины, и опять таскать пушки и боеприпасы.
Первыми подготовились мы, затем 1-я эскадрилья, которая стояла около палаток. Они выбежали
из палаток — и уже через 5-Ю метров их самолеты. Смотрим: идет шестерка самолетов — три
идут и сзади еще три. Что это такое? Учения, что ли? Опять мы ничего не поймем. Решили, что
это МиГ-3 с Белостока — там был полк на МиГ-3.
И тут они развернулись и начали нас бить. (Это были Me-109. — Авт .)». (Сайт «Я
помню».)
Долгушин вылетел на разведку в сторону Гродно, на взлете его обстрелял одиночный
Ме-110 (или Me-109), но не сбил. Во время уже своего полета Долгушин подбил легкий
самолетик связи, разведки и корректировки типа «Физлер-Шторьх» (тот ушел с дымом на свою
территорию), прибыл на свой аэродром и доложил, что немцы: «Границу перешли, идут к нам.
Войска вот тут, танки вот тут». Наших-то войск не было: только одни пограничники, и все.
Только мы начали заправляться, ко мне подошел командир эскадрильи и говорит: “Сергей, мы
улетаем в Черляны, там, где 127-й полк нашей дивизии”».
То есть примерно в 5.00—5.30 122-й иап боевых действий не вел. И по команде, видимо,
командира дивизии полковника П.И. Ганичева полк Долгушина перегнали на один аэродром с
соседним 127-м иап — 122-й полк находился всего в 17 км от границы. Долгушин взлетал позже
всех, и в это время на аэродром уже заходили немецкие самолеты: «Тут пришла восьмерка,
садится фактически на аэродром. Я пошел на взлет, а они даже не обратили внимания на меня.
Я взлетел — танки уже видны. Высоту повыше набрал, немного поднялся, выше к северу ушел
от аэродрома — и видно, что танки идут к аэродрому Они уже километрах в 5—10, а над
аэродромом висят восемь самолетов». ( Примечание . Как выяснил исследователь Д. Киенко (см.
его книги «Крылья над Гродно», «Крылья над Лидой» и «Крылья на Неманом». — Гродно, 2009,
2010 г.), который на документах и воспоминаниях других очевидцев достаточно детально
изучил историю 11-й сад, на аэродром садились 8 Ме-109Е. Один из них был подбит и сел на
«брюхо». Немцы его там и оставили, в книгах Киенко есть фото…)
Долгушин сел на аэродром соседей, а там продолжали работы по бетонированию полосы:
«И начались работы: камнедробилки дробят, цемент закладывают…» ( Примечание . Д. Киенко
выяснил, что 122-й иап перелетел не в Черлены, а в г. Лесище, где был полевой аэродром и
бетонную ВПП не строили. Рядом с Лесище находился аэродром в Скиделе (в 15 км), и там
велось бетонирование ВПП, однако, кроме строителей, никого на этом аэродроме не было. Сам
же Долгушин прошел над Лесищем, однако ему выложили знак «иди на Лиду», и как раз там
велось бетонирование ВПП и там и погиб Ганичев…)
127-й иап имел на вооружении самолеты И-153, у которых были только пулеметы ШКАС.
