Уже на следующий день, 30 ноября, невыборная половина Ассамблеи была назначена: 123 депутата, в том числе 64 армейских офицера, 14 морских, 13 офицеров авиации, 11 полицейских офицеров и только 21 гражданский чиновник. Эти депутаты тут же начали заседать как парламент, не дожидаясь выборов другой половины Ассамблеи. Впрочем, и на выборах, состоявшихся 26 февраля 1952 г., подавляющее большинство мест получили сторонники режима Пибуна.
8 марта 1952 г. Ассамблея приняла новую (шестую) конституцию, в основу которой легла конституция 1932 г. По сравнению с конституцией 1932 г. она была значительно расширена (123 статьи вместо 68). В ней формально еще громче декларировалась верховная власть короля. Согласно конституции, «священная и неприкосновенная» особа короля осуществляет «от имени народа» верховную законодательную, исполнительную и судебную власть. Король — верховный главнокомандующий таиландских вооруженных сил. Он может созывать и распускать Ассамблею, налагать запрет на обсуждение в ней действий правительства. Он же назначает невыборных членов Ассамблеи. Фактически же конституция оставляла короля только как ширму военного режима. Ни один королевский указ не считался законным без подписи премьер-министра. Даже право вето короля имело ограниченную силу — было действительно лишь два месяца (он им, кстати, никогда не пользовался). В то же время, выступая от имени короля, Совет министров получал возможность осуществлять не только исполнительную, но и законодательную власть в обход парламента. Именем короля правительство могло издавать законы о налогах, вводить осадное положение и даже в известных случаях объявлять войну.
Социальная политика правительства Пибуна в 1948—1954 гг., как это и характерно для бонапартистского режима, заключалась, с одной стороны, в демагогическом заигрывании с трудящимися массами, а с другой — в беспощадном подавлении их политической активности.
В апреле 1948 г. в противовес прогрессивному Всетаиландскому объединению профсоюзов (ВТОП) правительство организовало так называемый Рабочий союз, во главе которого был поставлен армейский офицер. В 1950 г. эта организация вступила в раскольническую Международную федерацию свободных профсоюзов (ВТОП в 1949 г. стало членом Всемирной федерации профсоюзов). В 1951 г. Рабочий союз был преобразован в Таиландский национальный конгресс профсоюзов (ТНКП). Членами Рабочего союза, а затем ТНКП могли быть только тайские граждане. Таким образом, помимо классового раскола правительство Пибуна стремилось также усилить в рабочей среде национальную рознь. В феврале 1954 г. правительство организовало, на сей раз под патронажем генерала полиции Пао Сианона, еще одно профсоюзное объединение — Ассоциацию свободных рабочих Таиланда, куда допускались и китайцы. Характерно, что даже подконтрольные правительству профсоюзы режим Пибуна стремился держать раздробленными.
В деревне правительство Пибуна продолжало поощрять кредитные кооперативы. Число кооперативов с 7,6 тыс. (с 244 тыс. членов) в 1947 г. увеличилось до 10,4 тыс. (с 410 тыс. членов) в 1956 г. Принимались меры по известному упорядочению аренды. В 1953 г. был издан закон о максимуме арендной платы. В декабре 1954 г. власти провели так называемую аграрную реформу. В сущности это было всего лишь подтверждение старого закона (1936) о земельном максимуме в 50 раев (8 га). Кроме того, новый закон, как и прежний, не имел обратной силы и не касался уже существующих крупных земельных владений. Тем не менее все это демагогически преподносилось как свидетельство того, что правительство Пибуна — «заступник крестьянства».
На самом же деле политика военного режима не имела ничего общего ни с интересами крестьян, ни с интересами трудящихся в целом. Одним из первых шагов военного режима было разоружение крестьянских отрядов самообороны и «наведение порядка» в сельских местностях. Малейшее проявление оппозиции как в деревне, так и в городе жестоко подавлялось. Все прогрессивные газеты были закрыты, подлинные рабочие профсоюзы — загнаны в подполье. 13 ноября 1952 г. в Таиланде вновь был принят «антикоммунистический закон». Согласно этому закону «коммунистическая деятельность», трактуемая самым широким образом, каралась тюремным заключением от 10 лет до пожизненного. Под этот закон мог подпасть любой недовольный режимом. Тюрьмы страны были переполнены как представителями левой оппозиции, так и китайскими буржуа, которых сажали просто с целью вымогательства и отпускали за выкуп.
В промышленности и торговле продолжал развиваться государственно-капиталистический сектор. Вплоть до 1955 г. в стране существовала государственная монополия на торговлю рисом. К 25 государственным промышленным предприятиям, существовавшим до переворота, за 10 лет (1947—1957) прибавилось еще 35, в том числе такие крупные, как джутовая фабрика с тысячью рабочих и бумажная фабрика с 700 рабочих. Число государственных рабочих составляло около 13% всего числа рабочих, занятых в фабричном производстве. Валовая продукция государственного сектора в 1948 г. составляла 23,3% всей промышленной продукции, а в 1950 г. — 24,2%.
В то же время правительство Пибуна не считало государственный капитализм главным направлением развития таиландской экономики. Пибун заявил в 19,53 г., выступая в Ассамблее: «Правительство временно осуществляет экономическую деятельность, рассматривая ее как шаг на пути передачи контроля над экономикой из рук иностранного капитала в руки тайских граждан».
Это высказывание Пибуна становится яснее, если учесть, что под иностранным капиталом режим Пибуна имел в виду местный китайский капитал. Что касается западного капитала, то против него в рассматриваемый период была предпринята только одна, не очень решительная акция. В 1954 г. власти не продлили концессии иностранных (главным образом английских) компаний на разработку тика. Но уже в 1956 г. была образована Смешанная лесная компания, в которой 20% капитала принадлежало государству, а 80%—иностранным фирмам. Произошло, таким образом, лишь некоторое перераспределение доходов.
Под передачей же контроля тайским гражданам в первую очередь имелась в виду передача его в руки членов пибуновской клики. Уже в 1948 г. была создана так называемая Организация ветеранов войны, которая получила контроль над рыбными промыслами, торговлей сигаретами и начала сооружать джутовые фабрики. На 50% это строительство финансировалось государством. Кроме того, правительство предоставило Организации ветеранов множество других экономических льгот. В 1954 г. возникла Национальная корпорация экономического развития (НКЭР), акции которой были распределены между членами «группы переворота». В 1956 г. НКЭР с помощью правительства получила кредиты у американского (10 млн. долл.) и французского (22 млн. долл.) банков. На эти кредиты был куплен и построен ряд джутовых, сахарных и бумажных фабрик. В результате НКЭР уже в первые годы существования сосредоточила в своих руках производство 20% требуемых стране джутовых мешков, 50% сахара и монополизировала сбыт бумаги.
Чем выше был пост, занимаемый тем или иным лицом в иерархии военного режима, тем больше были его шансы на бесплатное проникновение в акционеры государственных, а также и частных компаний (владельцы которых искали сильных покровителей). Так, генеральный директор полиции генерал Пао Сианон к 1952 г. состоял в директорских советах не менее чем 25 компаний. Столько же контролировал действовавший с ним в тесном деловом альянсе его тесть фельдмаршал Пин Чунхаван со своими пятью сыновьями. Сарит Танарат, сын небогатого армейского офицера, весьма скромно живший до ноября 1947 г., в 1952—1957 гг. стал директором не менее 20 корпораций и председателем Комитета национальной лотереи. Отсюда повело начало его фантастическое состояние, которое после его смерти в 1963 г. было оценено в 200 млн. долл. (одних только земельных участков в доходнейших местах ему принадлежало 1600 га).
Помимо участия в промышленных и торговых прибылях сторонники военного режима округляли свои состояния за счет щедрых дотаций со стороны государства — специальных прибавок к жалованью высшим чиновникам и особых сумм, выплачиваемых депутатам, голосующим за правительство.
