Но формальное соглашение по указанным вопросам последовало еще не скоро. Франко-сиамский договор, подписанный в 1902 г., не был ратифицирован французским правительством, как недостаточно выгодный.
Только в феврале 1904 г. был, наконец, заключен договор, по которому в обмен на эвакуацию Чантабури Сиам уступал Франции правобережные районы Луангпрабанга, провинции Мелоупрей, Топлерепу, Бассак, округа Крат и Дансай. Кроме того, Сиам обязывался содержать в своих северо-восточных областях вооруженные силы только из сиамцев и под командой сиамцев. Строительство портов, каналов, железных дорог в этих провинциях дозволялось вести только сиамским подданным и на сиамские капиталы. Предусматривалось сотрудничество Франции и Сиама в постройке железной дороги Пномпень—Баттамбанг.
Два месяца спустя, 8 апреля 1904 г., между Францией и Англией был подписан знаменитый договор, получивший название Антанты. Бывшие соперники стали союзниками и договорились о разделе сфер влияния во веем мире. В Сиаме граница между сферами влияния была проведена прямо посередине страны—по Менаму. В переводе с дипломатического языка на обыкновенный это означало, что Англия и Франция могут присвоить себе по половине Сиама.
Но Сиам и теперь сумел сохранить государственную независимость. Здесь на помощь сиамской дипломатии вновь пришли межимпериалистические противоречия. К тому времени в Сиаме уже захватила прочные позиции третья колониальная держава — Германия (например, если в 1892 г. английские суда составляли 87% судов, плававших в Сиам, а германские — 2%, то в 1900 г. доля английских судов упала до 38%, а германских поднялась до 51%). Этот новый соперник мешал полюбовному разделу. К тому же после марокканского кризиса летом 1905 г. стало очевидно, что мировая война не за горами, и ни Франция, ни Англия не считали своевременным пускаться в этой обстановке на новые колониальные авантюры в Индокитае.
Территориальное наступление на Сиам еще не закончилось, но вопрос о захвате коренных сиамских земель был снят. Более того, в последовавших договорах уступки, хотя и не равноценные, носили двусторонний характер.
23 марта 1907 г. был подписан франко-сиамский договор, по которому к Франции переходили древние камбоджийские провинции Баттамбанг и Сиемреап. В обмен на это Сиаму возвращались округа Дансай и Крат, где жило коренное тайское население. Франция отказывалась от права экстерриториальности в Сиаме для своих азиатских подданных, составлявших основную массу французских подданных в этой стране.
В 1909 г. был заключен договор между Сиамом и Англией. По нему Сиам уступал Англии свои вассальные малайские султанаты Келантан, Тренгану, Перлис и Кедах (с общим населением 270 тыс. человек). В обмен на это Англия отказалась от права экстерриториальности и предоставила Сиаму заем для строительства железной дороги на Малаккском полуострове.
Таким образом, в ходе более чем полувековой борьбы, искусно используя противоречия колониальных держав, Сиаму удалось не только сохранить независимость и целостность своей коренной национальной территории, но и частично восстановить свой суверенитет, серьезно ущемленный договорами середины XIX в.
Разразившаяся в 1914 г. первая мировая война дала новые шансы сиамской дипломатии. В начале войны Сиам заявил о своем нейтралитете и предоставил убежище германскому торговому флоту, находившемуся в Южных морях, а в июле 1917 г., когда стало ясно, на чью сторону клонится победа, объявил Германии войну. Это обеспечило Сиаму участие в Версальской конференции, а впоследствии место в Лиге наций.
4. Реформы Чулалонгкорна и их воздействие на экономику страны
Заключение неравноправных договоров, серьезно подорвавшее хозяйственную систему феодального Сиама, поставило сиамский правящий класс перед необходимостью коренных реформ. Чтобы укрепить экономику, а следовательно и обороноспособность страны, имелся один путь — увеличение доходов государства за счет усиленного вывоза на мировой рынок сельскохозяйственных продуктов, в первую очередь — риса. А чтобы резко поднять вывоз риса, надо было дать непосредственным производителям — крестьянам — стимул для расширения его производства. Назрела настоятельная необходимость замены подневольного труда феодально-зависимых работников более эффективным свободным трудом, т. е. крестьянской реформы. Осуществление этой реформы открыло бы возможности для развития Сиама по капиталистическому пути, что для того времени было безусловно прогрессивным фактором.
Решающую роль в постепенном переводе Сиама на капиталистический путь развития сыграла деятельность короля Рамы V Чулалонгкорна, опиравшегося на поддержку наиболее дальновидной части правящего класса.
Антифеодальные реформы стали подготавливаться еще при Монгкуте.
К началу его правления, по свидетельству епископа Паллегуа, от 1/4 до 1/3 населения Сиама являлись рабами, т. е. находились в личной зависимости от феодалов. Наиболее крупная группа этого несвободного населения относилась к категории долговых рабов, т. е. лиц, продавших себя (или проданных главой патриархальной семьи) феодалам за определенную сумму. Обычно эта продажа рассматривалась как форма заклада, процентами за который служила работа долгового раба. Долговой раб, сколько бы он ни работал на хозяина, мог выкупиться только за такую же сумму, за которую он был продан. Средняя цена раба в середине XIX в. колебалась от 80 до 120 бат для мужчин и от 60 до 100 бат для женщин. Помимо работы на хозяина, долговые рабы обязаны были ежегодно платить и государственный налог в 2—4 бата. При слаборазвитом денежном обращении крестьянину достать деньги всегда было очень трудно. Займы у ростовщиков, бравших огромные проценты, вели лишь к дальнейшему закабалению. Поэтому реальная возможность освободиться в течение жизни существовала только для очень небольшой части долговых рабов.
Дети рабов наследовали их статус, а их выкупная цена, установленная еще законом 1592 г. и остававшаяся без изменений до 1874 г., варьировалась в зависимости от пола и возраста, постепенно повышаясь и достигая максимума у мужчин 26—40 лет (56 бат) и у женщин 21—30 лет (48 бат), а затем вновь постепенно понижаясь. Закон предусматривал даже такую ситуацию, как освобождение раба в столетнем возрасте. За столетнего старика надо было внести выкуп в 4 бата (примерно полтонны риса на внутреннем рынке), за столетнюю старуху — 3 бата.
Хотя выкупные цены потомственных рабов были ниже, чем рабов в первом поколении, общее число рабов (по экономическому содержанию их эксплуатации, как правило, феодально-зависимых работников) в середине XIX в. не показывало тенденции к уменьшению, а, скорее наоборот, возрастало.
Крепостная, по сути дела, зависимость почти трети сиамского крестьянства в соединении с крайне непроизводительной трехмесячной государственной барщиной для остального, формально свободного, крестьянства сковывала огромные резервы рабочей силы. Эти резервы можно было высвободить, только создав условия, при которых крестьянин был бы материально заинтересован в расширении производства, и уничтожив или сведя до минимума огромную группу непроизводящего зависимого населения, занятого в сфере личного обслуживания феодалов (дворня, гребцы, личные дружины и т. п.).
В то же время правительство не могло встать на путь резкого конфликта с феодалами-крепостниками, и не только по соображениям классовой солидарности, но и потому, что после заключения неравноправных договоров оно стало зависеть от этих феодалов больше чем когда бы то ни было. Потеря таможенной независимости опустошила государственную казну. (Как уже говорилось выше, единая импортная пошлина равнялась 3%, а на экспортные товары были установлены раз и навсегда фиксированные пошлины в батах. По мере роста цен и обесценивания бата доля пошлин, взимаемых с экспортных товаров, неуклонно падала. Так, пошлина на экспорт риса — 4 бата за койян*, или около 1200 кг, — составляла в 1855 г. 13,3% экспортной цены, уже в 60-х годах она упала до 8%, а к 1890 г. составляла около 6% экспортной цены.) Чтобы пополнить казну, пришлось в 1855 г. заменить во всем Центральном и Южном Сиаме натуральный поземельный налог денежным (с поправкой, внесенной в 1856 г., взималось 0,25 бата с 1 рая, т. е. 0,16 га, суходольной земли и 0,375 бата с 1 рая поливной). Пока не развилось денежное обращение и пока рост цен на мировом рынке не начал оказывать влияния в конечном счете и на крестьянское хозяйство, а это произошло не скоро, крестьянам добывать деньги было очень трудно, а выбивать деньги из них или платить за них (разумеется, вернув потом свое сторицей) могли только все те же феодалы. Лишить феодалов прав на крестьян означало и освободить их от обязанности доставлять в казну налоги, собранные с этих крестьян (феодал за недоимку отвечал своим имуществом).