потом — есть ли «хребет двойной на спине»: ведь хочу ездить не только быстро, но и приятно. Рассматривая человека, также не чужое оценивай, но в глубь самого человека проницай, наблюдай его, как моего Сократа, бедным. Я называю чужим то, что родили родители и дала щедрая судьба. Ничего из этого я не примешиваю к похвалам Сократу: ни знатность, ни происхождение, ни длинное родословие, ни завидное богатство. Все это, говорю я, чужое. <…> Протаонию слава, который был таков, что внук его не стыдился. Можешь все чужое перечислить подобным образом: «знатен» — восхваляешь родителей, «богат» — не доверяю удаче. <Не> зачту я и это: «здоров» — болезнь обессилит, «стремителен» — старость остановит; «красив» — подожди немного, и не будет. А если: «обучен благородным искусствам, в совершенстве образован и, насколько человеку возможно, мудр и постиг благо». Наконец, похвалил самого человека! — ибо это не то, что оставил в наследство отец, что на год определило голосование, в чем властен случай, что умирает с телом, что меняется с возрастом. Все это имел мой Сократ и поэтому презирал другие богатства. Почему же ты не посвятишь себя мудрости, не устремишься наконец к ней, чтобы не слушать, как хвалят в тебе чужое, но чтобы тот, кто тебя захочет славить, восхвалял бы тебя так, как восхвалял Улисса Актий в начале своей трагедии «Филоктет»:

Отца упоминает самым последним!.. Все хвалы, которые ты слышал, принадлежат этому мужу: ничего отсюда не может потребовать себе ни Лаэрт, ни Антиклея, ни Аркисий, все эти хвалы, как видишь, есть собственное владение самого Улисса. Разве иному тебя учит Гомер на примере того же Улисса, когда изображает постоянной его спутницей Мудрость, которую он, по обыкновению поэтов, называет Минервой? С этой спутницей он все ужасное преодолел, все опасное поборол. С ее помощью он, вступив в пещеру Киклопа, вышел; увидев быков Солнца, воздержался; сойдя в царство мертвых, поднялся. Та же Мудрость была его спутницей, и он проплыл мимо Скиллы, но не был похищен; был рядом с Харибдой, но не был схвачен; испил чашу Кирки, но не изменился; сошел к Лотофагам, но у них не остался; слышал Сирен, но к ним не сошел.