Гордость Эжена слегка приувяла, но уверенность в собственной правоте осталась; именно с ней наперевес он попер через границу, не обратив на нее никакого внимания, и только с той стороны раздраженно обернулся.
- Н-не могу пройти, - я растерянно пожал плечами, не дожидаясь, пока на голову вывалится все, что окружающие хотели сказать по этому поводу. И без того в душе было муторно; как-то не так проходила встреча с опекуном, с человеком, который сейчас всех спасет, надает нежити по мордасам и увезет нас в счастливое будущее. Не весело, не радостно.
Эжен покосился на учителя, прикусил язык и шагнул обратно.
- Я же тебя пропускаю! - он резко схватил меня за руку и... застыл на месте.
На лице мага крупными буквами проступило удивление: вот он поднял руку, пощупал воздух, попытался протиснуться следом, но не сдвинулся ни на миллиметр. Наблюдать за ним было печально и забавно одновременно; о, Карма, ничего удивительного - я у границы, граница на замке.
- Оставь его.
Эм... Не понял? И не только я - Эжен с легким недоумением обернулся к магистру:
- Учитель, я понимаю и разделяю ваше желание от этого несчастья наконец избавиться, но разве нельзя это сделать... по-человечески? Выведем из-под опекунства, отдадим под трибунал...
Ага, нулевику возможно предоставить полные права? Хотя уверен, что если существовал хоть маленький шанс, ученик координатора его нашел и берег именно для такого случая.
- Эжен - я в тебе не сомневался!
- Вижу, ты все уже продумал, - ровно ответил магистр. По холодной отстраненной маске невозможно было определить, что за чувства и мысли скрываются за ней. Небеса, подскажите, из-за чего он так зол? Как ни хотелось бы оттянуть этот момент, но, похоже, каяться в своих поступках придется именно сейчас...
- Мастер, я признаю свою вину! Да, это произошло из-за моей глупости, но я не знал, что все так обернется...
- Да подожди ты до суда, - отдернул ученик. Александр Юстин даже не повернул головы:
- Идем, Эжен.
- Мастер, выслушайте меня! Вы же ничего не знаете об умертвиях, об их планах - я расскажу!
- Действительно, учитель, а этот предатель прав... - с оттенком удивления признал белый маг, с трудом удерживаясь от того, чтобы дать мне ручку, бумагу, и заставить накорябать чистосердечное признание. Зато я наконец смог привлечь внимание опекуна - и с тошнотворным ощущением понял, что он знает. И гораздо больше.
- Ты, тварь, что заняла тело моего сына, слушай меня внимательно. Ты слишком похож на Найджела, чтобы я мог тебя ненавидеть... и ты знал об этом, когда принимал этот облик, - сухо произнес магистр, неотрывно глядя на меня. - Ты жесток, оборотень. Оставайся здесь... просто оставайся здесь.
Я застыл столбом, ошарашенно хлопая глазами. Не-е-ет, демоны, не проведете. Я все еще сижу в камере и все, что произошло - голодный бред...
- Учитель, вы это о чем? - осторожно спросил Эжен. Так осторожно, будто прикидывал, а не поменялся ли за его отсутствие руководящий курс, и не в правилах ли сейчас бегать с факелами и тащить на костер оборотней, одержимых, духов, нулевиков и всякую прочую нелюдь.
- Посмотри на него.
Маг окинул меня внимательным взглядом; создавалось впечатление, что сейчас он попросит факел и дровищек.
- Глаза, - подсказал Юстин. Я потрогал лицо, жалея, что под рукой нет зеркала, и с надеждой вцепился в мага:
- Эжен, ты же видишь, что я человек? Ха-ха, это же просто ерунда какая-то...
- Отойди! - слова раскаленным молотом ударили по ушам, и я рухнул на колени, обхватив голову и отполз в сторону, содрогаясь от боли и страха. Чужой приказ просто растоптал волю в мелкое крошево, не оставив ни помысла на сопротивление; а магистр смотрел так, будто я сейчас накинусь на его ученика и сожру живьем.
- Учитель, что происходит? - требовательно вопросил маг.
- Друиды, - тяжело ответил тот. - Они опять не смогли сделать все по-хорошему. Или не захотели? Перед уничтожением Древа Дух Леса успел найти себе нового носителя. Со стороны братств очень предупредительно было включить в ритуал человека, не способного защищаться от внушения, и чью волю подавить - проще простого.
Даже в том сумеречном состоянии, в котором плавали пришибленные заклятьем мозги, я с оторопью признал, что в его словах, имелась доля логики...
- Ожоги - не проклятие. Лес горел, Дух чувствовал это, и потому страдало тело. Лес оставил на сосуде свою печать. Для вселения требовалось добровольное согласие, но я не думаю, что у друидов возникли проблемы. Найджел, увы, всегда был слишком доверчив...
- Я - Найджел!
С радостью стал бы кем-то еще, но вот не судьба. Печать есть, согласие есть, и даже потусторонние голоса тоже есть, но почему я чувствую себя размазанным по стенке пауком, а не повелителем грибов и мхов? Где моя сила, я спрашиваю? Если это такая маскировка, то воистину совершенная - маскируется даже от меня!
Мой опекун встал рядом, устремив сверху обреченный давящий взгляд:
- Радуйся: ты отнял у меня все.
И под этим взглядом я чувствовал себя настолько жалким и бесконечно виноватым, что не мог произнести ни слова в свое оправдание.
- Доказательств недостаточно, - выпал из транса Эжен.
- Я провел последнее испытание. Двойная доза снотворного для нулевого уровня смертельна, но он выжил.
Лучше бы я не проснулся.
- То есть вы дали яд человеку, не зная, виновен он или нет? - ученик координатора выглядел так, будто перед ним только что разверзлась земля и мимо промаршировали демонические легионы.
Магистр Юстин покачал головой:
- Я знал. Разве ты не помнишь, что случилось в прошлый раз?
- Человеку, которого вам поручено опекать и защищать, - медленно повторил белый маг.
- Я не смог его защитить, - горько усмехнулся координатор.
- Откройте границу.
- Нет.
- Учитель, - Эжен махнул рукой в сторону лабораторий. - Там - нежить, которая собирается поднять армию мертвецов. Нужно скорее ехать в Илькке! Там можно провести исследования, и если Найджел в самом деле оборотень, то сдадим его в лабораторию на опыты...
Ну хоть кто-то не потерял способности здраво мыслить... На опыты?! Снизойди до меня дух мухомора, зачем я вообще из-под земли вылез?
- С меня достаточно, - устало сказал мой опекун. - Пусть все идет, как идет. Если Лес желает получить человеческие земли, то пусть попробует - со всеми, кто их населяет.
Вот тут Эжена наконец проняло.
- Столкнуть нежить и Лес? И колдунов и нежить? В кого мы превратимся, если будем так поступать?! Откройте границу!
- Идем, ученик.
Маг вздрогнул, подался вперед и сразу отшатнулся, упрямо стиснув кулаки. Две воли сшиблись лоб-в-лоб, пытаясь подавить, растоптать друг друга: магистр, спокойный, словно скала, и его ученик, едва держащийся на ногах, но упрямый, как стадо баранов. Безмолвный поединок продлился несколько бесконечных мгновений, а потом противники одновременно отступили.
- Вы не правы, - с усилием выдавил трясущийся бледный маг. - Это преступление, и вам придется за него заплатить.
Его учитель прикрыл глаза и ровно произнес:
- Я буду ждать тебя до заката, и если ты не появишься, то можешь больше не считать себя моим учеником.
Эжен отвернулся и гордо вскинул голову:
- Прощайте, мастер.
***
Бетонный пирс приятно грел спину, солнце стояло в зените, блестя и играя на белом песке. Теплый ветерок шелестел метелками трав, качал листочками ниморской лозы, укрывающей живописные развалины. Впервые за все время существования в Холла Томаи воцарились тишина и покой. Конечно, для этого Главные Лаборатории пришлось разрушить, но на что ни пойдешь ради красоты?
Черное озеро, скованное тонким льдом, еще больше походило на драгоценный камень в серебряной оправе. На том берегу мела метель; длинные белые ленты на корявых ветвях дуба-великана полоскались на ветру, а позади в мутной пелене едва проступали очертания убогих скелетиков ниморских яблонь. Подумать только, совсем недавно я стоял там, счастливый и свободный... чуть не околевший от холода... и всего-то два человека мечтали меня убить, и еще один - превратить в дерево... эх, старые добрые времена. Заклинание, намертво отгородившее Холлу от окружающего мира, внешне никак себя не проявляло. Разве что иногда возникало ощущение, что смотришь через толстое стекло, в котором мир за белой границей выглядел еще более холодным и унылым, а штаб-квартира Шоваллы, по контрасту - еще более яркой и волшебной. Как прекрасный сад на пепелище. Как оазис в пустыне. Как цветочки на могилке... короче, милое местечко, если бы мы, благодаря моему опекуну, не застряли здесь надолго.
