– Вот и хорошо. Я постараюсь связаться с федералами и уточнить сроки проведения операции. Кто наденет жучок – Стентон или Николь?

Сэм вспомнил сцену, которую недавно ему устроила Николь, и ответил осторожно:

– Мы это еще обсудим. Но я буду настаивать на том, чтобы жучок был на Стентоне.

– Я сделал бы то же самое, если бы речь шла о моей любимой женщине.

– О чем ты, Майк?! – воскликнул Сэм. – Мы с ней просто…

– Ты придешь на семейный обед на этой неделе? – спросил Майк, меняя тему. – Мы с Карой хотим сообщить родителям радостную новость о скором прибавлении в нашем семействе.

Сэм почувствовал облегчение, когда старший брат заговорил о себе.

– Разве я могу пропустить такое событие?!

– Николь возьмешь с собой?

Сэм кивнул:

– Я стараюсь по возможности не оставлять ее одну, пока эти негодяи находятся на свободе.

– Буду держать тебя в курсе событий.

– Спасибо. Всего доброго. – Сэм развернулся и шагнул к двери.

– Эй, погоди! – окликнул его Майк.

Сэм остановился у двери и, повернувшись, взглянул на брата.

– Не порти отношений с Николь. Потом будет очень трудно вернуть ее доверие, – сказал Майк.

Сэм вышел из полицейского участка. Слова старшего брата еще долго звучали у него в ушах.

Николь стояла напротив пекарни и разглядывала вывеску, висевшую над магазином. Над ее магазином! При мысли об этом по телу Николь пробегала дрожь волнения.

Новый тент и вывеску установили совсем недавно. «Пекарня Лулу и Ник» – эта надпись, сделанная большими ровными буквами, была четко выведена на вывеске, и в городке уже все знали об открытии нового предприятия.

– Выглядит замечательно, – сказал Сэм, подходя к Николь.

– Согласна, – кивнула она.

Днем они почти не виделись, так как оба были заняты своими делами. Николь и Лулу решили провести торжественное открытие пекарни в следующий понедельник, но до этого несколько раз устраивали предварительные дегустации, чтобы проверить вкус выпечки и десертов, а также узнать, что из их ассортимента больше всего понравится будущим клиентам.

Николь приезжала в эти дни в пекарню в четыре утра, а возвращалась домой поздно вечером: дел было невпроворот. Однако Николь, казалось, нисколько не уставала. Сэм настоял, чтобы они вместе проводили все ночи, и Николь не стала противиться – ведь речь шла о безопасности.

Постепенно у них сложился свой режим дня, к которому оба привыкли. Ночи они проводили поочередно то в доме Сэма, то в доме Николь. Рано утром Сэм отвозил ее в пекарню, а вечером она звонила ему, чтобы он забрал ее домой. По дороге они покупали себе что-нибудь на ужин, приехав домой, занимались любовью и засыпали в объятиях друг друга. Николь прочно заняла важное место в жизни Сэма, хотя он все еще не хотел признаваться себе в этом.

Николь же, в свою очередь, старалась использовать каждый день для того, чтобы доказать ему, что они могут быть счастливы вместе.

– Ты готова ехать в гости к моим родителям? – спросил Сэм.

Она кивнула, но все же заметила:

– Правда, мне кажется, что такие семейные сборы должны происходить без посторонних. Ведь именно сегодня Майк хочет сообщить родителям о том, что Кара беременна.

– Твое присутствие никому из нас не помешает, – возразил Сэм. – Сегодня Майк и Кара сообщат радостные новости. И я хочу, чтобы ты была в этот момент с нами.

– Может быть, ты просто хочешь, чтобы я оставалась в поле твоего зрения? – смеясь, спросила Николь.

– Не надо гадать. Просто плыви по течению, – посоветовал Сэм. По-видимому, он относился к жизни намного проще, чем она.

– Ладно, хорошо, – согласилась Николь. – Поехали к твоим родителям.

Через двадцать минут ее уже встречала с распростертыми объятиями Элла Марсден, а рядом с ней прыгала собачка, любимица семьи.

– Хорошо, что ты смогла приехать сегодня, – обрадовалась хозяйка. – Воскресные семейные ужины проходят намного интереснее, когда у нас есть гости.

От Эллы исходило благоухание духов «Жан Натэ». Николь узнала этот аромат, поскольку этими духами пользовалась и Лулу. А если бы перед Николь была ее мать, то ей пришлось бы задыхаться от удушливого запаха «Шанель». А вот цветочный аромат «Жан Натэ» согревал ей душу.

– Я привезла вам кое-что вкусненькое, – сказала Николь, протягивая матери Сэма коробку с кондитерскими изделиями, на которой красовался логотип нового предприятия с надписью «Лулу и Ник» сине-желтого цвета.

– Спасибо. Как это мило с твоей стороны! Мне не терпится узнать, как у вас идут дела. Я уже заезжала в ваш магазин на дегустацию, – сообщила Элла, взяв коробку.

– Я высоко ценю ваше внимание, – ответила Николь с улыбкой.

Повернувшись к Сэму, Элла обняла и расцеловала его.

– Привет, мама. Ты, как всегда, прекрасна, – сказал он.

Она отмахнулась от комплимента:

– Не болтай. Ты просто хочешь, чтобы я дала вам с собой побольше еды. – Элла рассмеялась. – Проходите в гостиную, все уже в сборе.

В гостиной все тепло приветствовали их, и Николь была признательна родным Сэма за то, что ее так радушно принимали. Даже Майк, который прежде сдержанно относился к ней, теперь дружески поздоровался. «Как замечательно, что судьба привела меня в этот город, где живут такие милые люди», – думала Николь. Что бы ни произошло потом между ней и Сэмом, она сделала правильный выбор, поселившись здесь, – в этом не могло быть сомнений.

Но Николь не могла лгать самой себе: она отчаянно завидовала отношениям, царившим в этой семье, и хотела таких же. Да что там хотела – жаждала, как жаждет путник в пустыне глотка свежей ключевой воды. Николь сильно огорчилась бы, если бы потеряла связь с дружной семьей Сэма, к которой уже прониклась симпатией. Подумав об этом, она тихонько вздохнула.

– Эй, с тобой все в порядке? – обняв ее за плечи, спросил Сэм.

– Все отлично. Да и как может быть иначе?

Сэм взглянул на нее с беспокойством. Он уже довольно хорошо знал Николь и видел, что с ней происходит что-то странное. Он понятия не имел, что творилось у нее в душе, но ему не нравилось выражение ее лица.

– Если хочешь, мы уйдем, как только Майк объявит, что они с женой ждут ребенка, – шепотом сказал он. – Я извинюсь, и мы отправимся домой.

Николь покачала головой:

– Нет, этого не следует делать. Мне хорошо здесь. – Она погладила Сэма по щеке, и ему вдруг захотелось, чтобы они остались наедине. – Я просто…

– Что? Говори же!

– Я раньше никогда не присутствовала на настоящих семейных праздниках. На таких, где все радуются за каждого родственника, где не руководствуются корыстными мотивами, не предъявляют претензий. Я с нетерпением жду реакции твоей семьи на сообщение Майка.

Взгляд ее голубых глаз был настолько открытым и честным, что у Сэма перехватило дыхание. Он не знал, почему слова Николь так сильно подействовали на него, но ему вдруг захотелось возместить ей все, чего она была лишена в жизни.

– Хорошо, мы остаемся, – кивнул он.

– Мы должны кое-что сообщить вам! – торжественным тоном произнес Майк, и его голос вывел Сэма из задумчивости. Он машинально взял Николь за руку и почувствовал тепло ее ладони.

– В чем дело, Майк? – спросил Саймон.

– Это хорошие новости, – сказала Кара, толкнув мужа в бок.

– Ну, тогда выкладывайте, – с облегчением промолвил Саймон.

Сэм подавил смешок. Отец после перенесенной болезни стал мнительным и с настороженностью относился ко всем новостям.

– Слушаюсь, дедушка двух внуков, – ответил Майк. Он был не в силах сдержать улыбку.

Лицо Саймона тоже расплылось в улыбке.

– Вы ждете ребенка! – радостно воскликнул он.

– Я так и знала! – подхватила Элла и заключила Кару в объятия. – Твои приступы тошноты и нежелание смотреть на еду о многом мне сказали. Но я молчала, ожидая, когда все прояснится и вы нам сообщите это приятное известие.

Кара тоже обняла Эллу. Ее отношения с собственной матерью были сложными. Мать Кары не захотела оставить ради дочери грубияна-мужа, терроризировавшего свою семью, и теперь Элла, по-матерински любившая ее, заменила ей мать.