Все время, пока продолжались эти напасти, Ивар, сын Барда, жил у архиепископа в Трандхейме. Ему пришлось провести там три зимы. Наконец было разрешено свободно передвигаться по стране, и Ивар отправился к конунгу в Вик. Магнус, сын Эйрика, принял его и спросил, что нового в Гренландии. Тогда Ивар рассказал конунгу обо всем, что там произошло.

Он сказал:

— Если вы, государь, не пошлете туда, сильное войско и не уничтожите мятежника Эрлинга Сигхватсона, вы не только потеряете это свое владение, но и обречете на гибель всех христиан, которые там остались.

Конунг сказал:

— Дурные это вести и тревожные. Не думал я, что в наше время ктото еще помнит языческую веру. Теперь я вижу, что слишком мало заботился о Гренландии, хоть мне и нет от нее никакого проку. Я пошлю туда войско, как только смогу. Но это случится не раньше, чем через три или четыре зимы, потому что сейчас у моих воинов есть дела поважнее.

После разговора с конунгом Ивар уехал из Норвегии и отправился в Румаборг, чтобы сам папа отпустил ему грехи. Из этой поездки он не вернулся, и больше об Иваре ничего не рассказывают.

 Теперь надо рассказать о гренландцах. Атанган узнал о бегстве Трещотки и сказал:

— Напрасно мы не захватили этот корабль сразу, как только он пришел, но кто мог предвидеть, что они уплывут, не закончив торговлю. Теперь, думаю, нам нечего тут больше караулить: епископ улизнул.

Тогда все язычники с острова Эйриксей поднимаются на корабль и плывут в Вестрибюгд. Там они все рассказывают Эрлингу. Эрлинг же говрит, что это не беда.

— Нет такого места, где Ивар смог бы укрыться от моего проклятия.

Потом Эрлинг собирает дружину и держит такую речь:

— Пора нам поискать такое место, куда мы все могли бы переселиться. На это есть две причины. В Норвегии скоро узнают обо всем, что здесь произошло, и тогда конунг пошлет сюда большое войско, чтобы разделаться с нами. Я не хочу доставлять ему такую радость. Лучше всего будет, если норвежцы не найдут в Вестрибюгде ни одного человека. Пусть тогда ищут нас, где хотят. Другая причина такая: зимы здесь становятся раз от раза все холоднее, и так будет продолжаться и впредь. Если мы останемся в Гренландии, очень скоро у нас будет хватать сил только на то, чтобы выжить. Я хочу как можно скорее отправиться в разведывательное плавание на юг и на запад. Мы должны разыскать те земли, которые открыл Лейв, сын Эйрика. Мы найдем там подходящее место для поселения и вернемся, чтобы забрать остальных.

Дружинники поддержали это решение конунга. Многим из них хотелось поискать счастья в новых землях. Эрлинг выбрал для плавания сорок человек, и весной они отплыли из Вестрибюгда на двух кораблях. Лейвовым кораблем правил Эрлинг, а Ангой — Бьёрн. Те из дружинников, у кого были жены, взяли их с собой. С ними поехали также несколько незамужних девушек, и среди них Сигрид, дочь Финнбоги. Надо сказать, что после резни, которую устроил Ивар епископ, в Вестрибюгде осталось совсем мало женщин. В то время, о котором здесь рассказывается, язычники завели такой обычай: женщина могла жить сразу с двумя мужьями, и это не считалось позором. Однако соглашались на это не многие.

Лейвов корабль и Анга плыли семь дней с северо-восточным ветром и подошли к незнакомой земле. Она была почти полностью покрыта льдом. Только у самого берега было немного голых скал и камней. Нигде не было видно ни кустов, ни мха. Эрлинг сказал:

— Похоже, мы приплыли в страну, которую Лейв открыл первой во время своего плавания. Лейв назвал ее Хеллуланд, потому что тогда здесь было много больших каменных плит, а ледники не подходили так близко к морю, как сейчас.

Викинги поплыли на юг вдоль берегов Хеллуланда, чтобы разведать страну. Во время этого плавания они добыли много морского зверя и нагрузили корабль мясом и шкурами. Они не встретили в Хеллуланде людей и не видели следов жилья. Все же Атанган и Инапалук считали, что это и есть та западная страна, откуда предки инуитов пришли в Гренландию. Люди решили, что в Хеллуланде не стоит селиться. Эрлинг сказал:

— Лейв рассказывал об этой стране, что в ней нет ничего хорошего. Видно, с тех пор здесь лучше не стало. Поплывем на юго-восток и посмотрим, не удастся ли нам отыскать более приветливые земли.

Эрлинг повернул корабли в открытое море. Через шесть дней викинги снова увидели землю. Когда они подошли к берегу, то оказалось, что весь эта земля сплошь покрыта лесом. Эрлинг решил, что они нашли ту страну, которую Лейв назвал Маркландом. Он сказал:

— Никогда мне еще не приходилось видеть таких красивых берегов. Теперь уж никто не скажет, что мы напрасно отправились в этот поход.

Эндриди сказал, что не поверит своим глазам, пока не потрогает эти деревья. Язычники поспешно спустили лодки и высадились на берег. Там они принялись разглядывать деревья, и радовались, что нашли такое богатство. Потом они нарубили сучьев и сложили большой костер. Эрлинг решил остаться в Маркланде на зиму и разведать страну. Воины стали валить лес и строить дома, а Атанган и Инапалук отправились на разведку вглубь страны. Через пять дней инуиты вернулись и рассказали, что нашли селение скрелингов, в котором говорят на том же языке, что и в Гренландии. Эти скрелинги настроены очень воинственно и не терпят в своих землях чужеземцев. Потом Атанган показал Эрлингу какие-то ягоды и сказал:

— Посмотри, что мы нашли. Ты говорил, что здесь растет виноград, и мы подумали, что это он и есть.

Эрлинг долго разглядывал ягоды и пробовал их на вкус. Потом он сказал:

— Непростое это дело. Навряд ли кто-нибудь из нас сможет сказать наверняка, виноград это или что-то другое.

Пока продолжалась постройка домов, люди ночевали на кораблях. Однажды Эрлинг, Бьёрн и еще шестеро дружинников встали раньше других и первыми приплыли на берег. С ними была Сигрид, дочь Финнбоги. Мужчины сразу же пошли за бревнами, а Сигрид направилась к домам. Там строители оставили несколько топоров. Внезапно из леса выбегают три скрелинга и бросаются к Сигрид. Она говорит на языке скрелингов:

— Остановитесь, здесь женщина, которая никому не желает зла.

Скрелинги пытаются схватить Сигрид, но она поднимает дровяной топор и рубит одного из них по голове, так что тот падает и умирает на месте. Остальные двое все же хватают ее и тащат в лес. Сигрид громко зовет на помощь. Эрлинг и Бьёрн услышали ее и бросились в погоню за скрелингами. Вскоре они догнали их и убили. Сигрид была вся в крови, и у нее была вывихнута рука. Все же она сама дошла до домов и ни разу не пожаловалась на боль. Эрлинг вправил ей руку, а раны и ушибы вылечил заклинаниями.

Вскоре дома были готовы, и люди перенесли туда свои спальные мешки. Неподалеку от домов текла небольшая река. В конце лета в ней начался ход лосося, и викинги заготовили на зиму много рыбы. Эрлинг несколько раз посылал разведчиков вглубь страны и в обе стороны по берегу. Разведчики заходили очень далеко, но никто из них так и не увидел конца этого леса, в котором они остановились. В начале зимы к домам викингов подошло большое войско туземцев.

Эрлинг приказал воинам надеть тяжелую броню и сказал:

— Нам нечего боятся, ведь у этих скрелингов нет железного оружия: здесь, к счастью, не было попов, чтобы снарядить наших врагов для войны с нами.

Дружинники пошли на скрелингов сомкнутым строем. Копья и стрелы скрелингов не могли пробить их броню: костяные наконечники ломались, как только ударялись в железо. После недолгой схватки скрелинги обратились в бегство. Больше они не пытались нападать и ни разу не появились поблизости за все то время, пока викинги жили в Маркланде.

Зима была короткой и теплой, и море рано освободилось ото льда.

Однажды в начале весны Бьёрн пришел к Сигрид и спросил ее, не хочет ли она стать его женой. Та ответила, что ей нужно подумать. Случилось так, что в тот же день Эрлинг пришел к Сигрид с теми же словами, что и Бьёрн. Тогда Сигрид рассказала ему о сватовстве Бьёрна.