– Ничего подобного! — с негодованием воскликнула Мэгги. – Никогда в жизни не слышала ничего более варварского! Как ты можешь быть таким бессердечным, Ротвелл? Неужели все англичане таковы?

– Я думал, ты будешь довольна. Ведь мое предложение действительно великодушно.

– Ты предлагаешь оторвать людей от их земли и отправить в чужие края ловить рыбу или выращивать хлеб. Думаешь, ты этим осчастливишь их? Ошибаешься! Люди не пешки на шахматной доске, у них есть корни, их нельзя просто так передвигать с места на место.

– Я же сказал, они могут переехать вместе с семьями. Что еще их здесь удерживает?

– Наши люди привязаны к своей земле, а не только к семьям, – возразила Мэгги. – Ты не хочешь это понять. А сам смог бы бросить свое родовое поместье и поселиться где-нибудь в Скарборо или Ньюкасле?

– Это разные вещи!

– Разве? Рада, что вовремя тебя раскусила. Жаль только, что это не произошло неделей раньше!

– Что ты хочешь этим сказать? – в голосе графа прозвучали угрожающие нотки, но Мэгги не обратила внимания.

– Хочу сказать, я теперь знаю, милорд, что вы собой представляете, и больше не желаю иметь с вами ничего общего. Если Господь справедлив, он не допустит, чтобы у меня был ребенок. Скоро я узнаю об этом наверняка, и если обнаружу, что ваше английское семя не дало ростки, то буду настаивать на расторжении нашего брака!

Оба вскочили на ноги и в ярости уставились друг на друга.

– Мэгги, выйди из комнаты. Мы не будем обсуждать эту тему при всех.

– Я сказала все, что хотела, и впредь буду говорить то, что хочу, и там, где хочу. Тебе меня не остановить, Ротвелл. Наши женщины не привыкли беспрекословно подчиняться мужским приказам, как это делается в Лондоне!

– Значит, пора научить тебя подчиняться моим приказам! прорычал граф, приближаясь к ней.

– Только попробуй ко мне прикоснуться! – Мэгги отступила на шаг. – Ты не имеешь на это права!

Ротвелл посмотрел на Мак-Друмина, с интересом наблюдавшего за ними.

– Мак-Друмин, разве я не имею права проучить свою жену за неповиновение?

– Да, парень, имеешь, и полное, выпороть эту несносную девчонку. Однако, – он многозначительно поднял вверх указательный палец, – она не имеет ни малейшего представления о том, что вы, англичане, называете повиновением. Она не привыкла выполнять чьи-то распоряжения и всегда поступает так, как ей заблагорассудится. Поэтому, если ты ее отлупишь, советую спать ночью вполглаза, иначе окажешься на небесах, если, конечно, заслуживаешь того, чтобы оказаться в раю, или перед тобой разверзнутся двери ада.

Ротвелл невольно поморщился, но не стал приближаться к Мэгги.

Джеймс спрятал улыбку, уткнувшись взглядом в пустую тарелку, затем резко отодвинул стул и вскочил на ноги.

– Боже мой! Я чуть не забыл, Дугалд обещал показать, где установил новый перегонный куб! – несколько наигранно воскликнул он, – Хочу сделать зарисовку, но прежде должен закончить картину, над которой сейчас работаю, – он подмигнул Мэгги.

Мак-Друмин усмехнулся, а девушка с улыбкой сказала:

– Берегитесь нового судьи.

– Конечно, – заверил Джеймс.

Когда он ушел, Ротвелл взглянул на Мак-Друмина.

– Неужели этот тип так опасен?

– Говорят, он сует свой длинный нос куда не следует.

– Значит, скажи своим людям, чтобы были на стороже. Я не хочу неприятностей.

– Не беспокойся. Груз уже отправлен в Эдинбург. Мы пять лет водили за нос Фергуса Кэмпбелла, так что, имея подобный опыт, легко справимся с новичком. Да, мы в два счета обведем его вокруг пальца.

Мэгги оставила мужчин беседовать, уверенная, что на все доводы графа отец сумеет найти достойный ответ. Все равно горцы последуют за Мак-Друмином, никто и не подумает плясать под дудку графа, успокаивала она себя, приближаясь к его комнате. Прислушиваясь к каждому шороху, стала лихорадочно собирать свои вещи, чтобы перенести их в свою спальню. Ей не хотелось, чтобы Ротвелл застал ее врасплох, но когда узнала от Кейт, что он вместе с Мак-Друмином уехал верхом, то испытала странное разочарование.

– Кейт, ты расстроена. Иану опять плохо?

– Нет, просто он не хочет оставаться в постели, а Джеймс велел полежать еще денек. Мэгги, что мне делать? – Нервно кусая губы, она отвела взгляд, а потом неожиданно выпалила: – Я хочу заниматься контрабандой виски, но Дугалд и остальные против. Не знаю, как их переубедить. Ведь я ничего другого не умею. Не буду же я печь хлеб?

– Ротвелл скажет, что тебе следует отправиться на побережье и чинить сети для рыбаков.

– Да видно, он совсем спятил, – вяло проговорила Кейт. – К морю я не поеду, но если он захочет взять меня в Лондон и ввести в высшее общество, я бы с радостью согласилась поехать и Иана прихватила бы.

– Очень сомневаюсь, что ты хочешь уехать именно с Ротвеллом, но для Иана Лондон – не совсем подходящее место, он может запросто потеряться.

Кейт хотела возразить насчет того, с кем бы она уехала, но Мэгги принялась описывать улицы Лондона и его жителей. Она красочно рассказала, как ловко ее обманула какая-то оборванка.

– О Господи, какое зловещее место, вздохнула Кейт. – Но что с нами будет, Мэг?

Мэгги сама не знала. Возможно, Джеймс что-нибудь придумает, ведь именно по его настоянию Кейт оставила свое основное занятие – грабеж на большой дороге. Конечно, маловероятно, что такой человек, как Джеймс, женится на девушке из далекой Шотландии, да и Ротвелл не позволит. Кейт сама понимает, что не годится в жены английскому джентльмену, подумала Мэгги, но, кажется, влюблена в него. Немного погодя Кейт отправилась к Иану, а Мэгги пошла переодеться к обеду. Мария уже дожидалась в спальне. Заметив свежий синяк на ее щеке, Мэгги сочувственно спросила:

Что случилось на этот раз?

– Ничего, Ваша милость, – Мария отвернулась, чтобы налить воды в тазик для умывания.

– Может быть, приложить что-нибудь холодное?

– Я уже сделала примочку из той смеси, что дала мне леди Ротвелл, – увидев, что Мэгги удивленно подняла брови, горничная поспешно добавила: – Моя госпожа думала, что от здешнего воздуха, мадам, моя кожа станет грубой.

– Ах как она добра к тебе, – только и сказала Мэгги.

Вскоре она спустилась вниз и обнаружила за обеденным столом одного Ротвелла.

– А где остальные?

Граф улыбнулся, давая понять, что уже забыл об утренней размолвке.

– Твой отец еще не вернулся, а Джеймс работает в своей комнате и хочет во что бы то ни стало закончить картину. Кейт решила обедать вместе с Ианом в его комнате. По ее словам, мальчик еще слишком слаб, чтобы спускаться вниз. Думаю, она просто боится рассердить Джеймса, – он немного помолчал. – Я сказал слугам, чтобы накрыли только для нас двоих. Ты будешь обедать?

– Да, сэр, – она села за стол. – Как прошел день?

Граф уселся напротив и посмотрел ей в глаза.

– Вначале я поехал по делам с твоим отцом, а потом в одиночестве бродил по горам, думая о разных вещах.

– Да? – Мэгги пытливо смотрела на него.

– Да, а когда вернулся, то обнаружил, что из моей спальни исчезли все твои вещи.

– Я не бросаю слов на ветер, – быстро сказала она. – И буду спать одна до самого твоего отъезда, потому что действительно хочу положить конец нашему нелепому браку. Мы друг другу не подходим.

– Подходим мы друг другу или нет, но ты остаешься моей женой и должна слушаться меня, пока не изменится ситуация. Я размышлял над словами твоего отца и пришел к выводу, что нисколько не боюсь тебя и никогда не буду бояться. Я привык, чтобы мне подчинялись, дорогая, и от этого никуда не денешься. Ты будешь спать со мной в моей комнате и точка.

Мэгги упрямо тряхнула головой.

– Хочу напомнить вам, сэр, что мы не клялись друг другу перед алтарем и я не обещала повиноваться вам во всем. Я проведу эту и все последующие ночи в своей спальне, и вы не посмеете туда войти.

– Мэгги, помилуй…

– Посмотрите, кого я встретил в наших краях! – раздался жизнерадостный голос Мак-Друмина, заставивший вздрогнуть от неожиданности и Ротвелла, и Мэгги.