Джентльмены решили воспользоваться хорошей погодой и часть пути проехать верхом. Ротвелл велел Марии сесть вместе с Мэгги в первую карету, а Мэтью приказал сопровождать багаж. Похоже, Мария очень огорчилась разлукой с мужем, угрюмое выражение лица красноречиво говорило, что она не расположена к разговору.

Мэгги в последний раз помахала Лидии из окна кареты и откинулась на спинку сиденья. Некоторое время она молча наблюдала за проплывающим мимо пейзажем, затем предприняла первую попытку втянуть миссис Челтон в разговор. Но эта попытка, как и все последующие, окончилась неудачей. Мария вежливо отвечала на вопросы, но очень односложно, и девушка решила отстать от неразговорчивой горничной.

От нечего делать Мэгги принялась думать о графе Ротвелле. Этот человек, несомненно, достоин уважения, и не только друзей, но и врагов. Взять, к примеру, как он обращается со своей мачехой. Кто еще с таким спокойствием сможет сносить ее причуды? А он всегда находит нужные слова, чтобы убедить вдову в своей правоте, и делает это ненавязчиво и тактично.

Да, Ротвелл не похож ни на кого другого, в который раз за последнее время подумала девушка. Конечно, его сдержанность тоже имеет пределы – она имела возможность убедиться в этом на собственном опыте – но все равно, он, как никто другой, умеет держать себя в руках.

Мэгги взглянула на Марию, все так же сидевшую положив руки на колени и уставясь в окно. Сейчас они ехали гораздо быстрее, чем до Дербишира, но, похоже, Марию ничуть не утомляли постоянные толчки и ужасная тряска, или, по крайней мере, та умело скрывала усталость. А у Мэгги начала болеть голова, и она поймала себя на мысли, что с удовольствием поскакала бы верхом вместе с мужчинами.

Ротвелл сказал, что намеревается въехать в Шотландию через Карлайл, и поскольку девушка въехала в Англию через Бервик-он-Твид, окрестности были совсем не знакомы. Карлайл – единственный английский город, радушно принявший принца Чарльза, и его жители впоследствии жестоко поплатились за это.

Меняя на остановках лошадей, Ротвелл менял и кучеров, объясняя, что местные жители лучше знают дорогу и могут избрать кратчайший маршрут. Поэтому до Карлайла они добрались к вечеру второго дня, и Мэгги была так измотана дорогой, что, несмотря на огромное желание посмотреть город, отказалась от этой затеи, тем более что Ротвелл вряд ли поддержал бы ее порыв.

Ночью девушка спала как убитая и даже не слышала, как рано утром в комнату вошла Мария, чтобы разбудить ее и помочь одеться. Спустившись к завтраку, Мэгги заметила, что темные волосы Ротвелла не завиты и не напудрены, а просто завязаны сзади черной лентой. Но в остальном он был элегантен, как всегда. Мэгги понравился его новый облик, но поразмышлять над этим не было времени. Ротвелл заявил, что надеется добраться до Эдинбурга за два дня, с чем, конечно, девушка категорически не согласилась.

– Но мне говорили, королевские почтовые курьеры преодолевают расстояние от Лондона до Эдинбурга всего за четыре дня!

– Верхом, сэр, а не в качестве пассажиров трясущейся на ухабах кареты. Вчера нас раскачивало, словно корабль в сильнейший шторм, и если вы настаиваете на подобной скорости, то наймите мне лошадь, чтобы я могла ехать верхом. Иначе скоро я свалюсь без чувств, как Флетчер. Судя по вашему с Джеймсом виду, скакать верхом гораздо легче и приятнее, чем трястись в карете.

– Не думаю, что мы задали слишком быстрый темп, – возразил Ротвелл, – но, возможно, мы более привычны скакать верхом, чем сидеть в карете. Однако вам это может показаться трудным. Но, так или иначе, сегодня утром никто не будет ехать верхом. Моросит дождь, и в считанные минуты мы промокнем до нитки.

– Я буду рада, если вы поедете со мной в карете, уверена, через некоторое время вы сами потребуете замедлить ход, измучившись от невыносимой тряски!

– Возможно, но мы с Джеймсом сядем во вторую карету, к Мэтью. Ведь моя мачеха очень беспокоилась за вашу репутацию, которая пострадает, если мы поедем втроем в одной карете. Не так ли, Мария? – Ротвелл взглянул на камеристку. Сегодня та была настроена более жизнерадостно, чем два дня назад.

– Да, милорд, и леди Ротвелл, безусловно, права.

– Что за чепуха! – усмехнулся Джеймс. — Скажите-ка мне, если сможете, что, по вашему мнению и по мнению моей матери, мы сможем сделать мисс Мак-Друмин, если будем вчетвером ехать в тесной карете? Не знаю, как ты, Нед, а я поеду в более удобной карете. А это именно та, в которой едет мисс Мак-Друмин. Осмелюсь предположить, ей невообразимо скучно в обществе не разговорчивой Марии, и она с удовольствием поболтает со мной!

У Мэгги поднялось настроение.

– Спасибо, сэр, вы и не представляете, как мы будем рады вашему обществу! – она виновато взглянула на Марию. – Боюсь, я надоела миссис Челтон своими попытками вызвать ее на разговор.

– Вовсе нет, мисс, – сухо ответила Мария и посмотрела на мужа, в это время подававшего Ротвеллу поджаренный хлеб. Мэгги заметила, что с самого начала путешествия графа обслуживали исключительно только его собственные слуги, даже если дело происходило в таких общественных местах, как таверна.

Джеймс засмеялся.

– Можете быть уверены, мисс Мак-Друмин, я охотно буду с вами разговаривать. Послушайте, – добавил он после паузы, – вы не будете возражать, если я стану называть вас Мэгги? Путешествие вместе, тем более такое длительное, сближает людей, мы словно стали одной семьей, и если вы не…

– Можешь ехать где угодно, – вмешался в разговор Ротвелл, – но обращаться к мисс Мак-Друмин ты будешь как положено. Вне всякого сомнения, вы вскоре опять захотите покоя, мисс Мак-Друмин. Джеймс ужасно надоедлив, но если не возражаете, я тоже поеду с вами и смогу вовремя его приструнить. Конечно, эта карета идет более мягко и застекленные окна гораздо лучше защищают от дождя и ветра, чем кожаные занавески.

– Но, милорд, она не слишком просторная, – возразила Мария. – Вряд ли мы поместимся туда вчетвером.

– Мария, не смей перечить Его милости! – строго сказал ее муж.

Она густо покраснела, а Ротвелл примирительно произнес:

– Мария права – в карете будет слишком тесно, И леди Ротвелл говорила, что вы давно не виделись друг с другом. Можете ехать вместе с Мэтью. Обещаю, с мисс Мак-Друмин ничего не случится.

У Марии был такой вид, словно она готова с пеной у рта доказывать графу его неправоту, но одного взгляда на мужа оказалось достаточно, чтобы сдать позиции. Таким образом, для Мэгги началась более веселая жизнь. Оба джентльмена знали достаточное количество забавных историй, а Джеймс, ко всему прочему, вспомнил несколько игр, которые помогли скоротать время. Миля пролетала за милей, и к немалому изумлению девушки к восьми часам вечера следующего дня они добрались до Эдинбурга.

Быстрый ужин, глубокий сон, и на рассвете она снова на ногах и готова к отъезду. Мэгги заметила, что после первого дождливого утра волосы Ротвелла в дальнейшем всегда были тщательно уложены и напудрены. Его сногсшибательная элегантность действовала на окружающих просто магически. Слуги в гостиницах сбивались с ног, чтобы услужить столь благородному постояльцу. Многие горожане крутились поблизости, желая разглядеть чудо портновского искусства, которое представляли собой наряды графа Ротвелла.

Джеймса очень забавляло впечатление, производимое его братом на окружающих. Он заговорщицки переглядывался с Мэгги, словно призывая ее повеселиться вместе с ним. Однако местные жители воспринимали Ротвелла весьма серьезно и относились с глубочайшим почтением. Повара старались заранее узнать, какие блюда предпочитает Его милость и изо всех сил старались угодить английскому желудку.

В это утро он был одет как всегда элегантно, хотя признался, что спал неважно. После завтрака побеседовал со старшим конюхом постоялого двора и объявил, что они поедут по почтовой дороге на Стерлинг.

– Дорога используется ежедневно и вполне годится, чтобы по ней могла ехать карета.

– Но гораздо быстрее переправиться на пароме через Ферт-оф-Форт, – возразила Мэгги, – И поехать прямо в Перт.