Дверь заскрипела на петлях, потом с силой захлопнулась снова погружая Тэсс в темноту и холод.

Долго в тихой каюте раздавалось эхо от оглушительно захлопнувшейся двери. Онемев, Тэсс села в кровати, а в голове у нее все еще шумело. Что с ней сделал этот мужчина? Боже, он ведь незнакомец. Как он получил над ней такую власть?

Пришли непрошеные мысли о его сильных руках, уверенно и со знанием дела колдовавших над ее разгоряченным телом. Даже сейчас воспоминание об этом заставляло ее кровь быстрее бежать по жилам.

Было ли это то, против чего фанатики гневно предостерегали верующих со своих кафедр, а матери — дочерей? Или она и в самом деле сходит с ума?

Тэсс провела пальцами по губам, распухшим от его поцелуев, и тут же отдернула руку. При этом резком движении она задела холодный край кувшина.

Сидр, который оставил ей Падриг!

Он сказал, что напиток сладкий, как заключенное в бутылку солнце. Тэсс подумала, что могла бы прямо сейчас выпить немного солнышка. Все, что угодно, лишь бы отогнать демонов.

Она взяла дрожащими пальцами холодный глиняный кувшин. Плотно закрыв глаза, Тэсс поднесла его к губам.

Это был ее первый глоток душистого бретонского сидра: коричневатая жидкость была некрепкой, обжигающей и пузырящейся, как и говорил Падриг. Тэсс быстро сделала еще один глоток. Темнота слегка отодвинулась, перестала душить ее; ужас к нависал больше над ней, как раньше.

Беззаботно фыркнув, она села и поставила тяжелый кувшин себе на колени. Еще один глоток — и она ощутила, как тепло приятно поднимается по рукам и пальцам. Тэсс пошевелила пальцами ног, наслаждаясь теплом, доходящим до самых их кончиков.

«Ты, моя девочка, скоро опьянеешь», — подумала она. «Ну и что? — отвечала она этому строгому голосу. — Какое это имеет значение после всего, что произошло?»

Тэсс заставила себя сделать еще один большой глоток, и потом ее осенило. Почему она остается здесь, в этой промозглой тишине? Она не из тех, кто позволяет командовать собой, пусть даже такому самоуверенному соблазнителю, как этот француз.

Сейчас она ему это докажет!

Завывал ветер, когда Тэсс медленно поднималась по трапу. В этот раз ей надо было быть осторожнее. Однажды она проскользнула мимо команды, но, испытав на себе гнев капитана, матросы наверняка будут более бдительными.

С развевающимися на ветру золотисто-каштановыми волосами Тэсс неуверенно ступила на палубу, смутно понимая, что сильно пьяна. Но сидр оживил ее, и ей казалось, что темнота не может больше причинить ей зла.

Тэсс слышала над головой резкое хлопанье парусов и где-то слева звук ударяющегося о палубу каната.

— Проверь тот кливер, ле Фюр! — услышала она гортанный крик Андре с носа корабля.

С бьющимся сердцем Тэсс спустилась обратно по трапу; когда она поняла, что работа на палубе продолжается без остановки, то снова двинулась вперед.

И споткнулась о какой-то низкий ящик в тот самый момент, когда волна захлестнула корабль, швырнув ее вбок, и она упала на колени. Тэсс пьяно покачнулась, задыхаясь от беспричинного смеха. Не то чтобы подвыпившая, а пьяная в стельку! И все же Тэсс наслаждалась каждой минутой, отряхивая с лица непокорные кудри, с удовольствием ощущая на пылающих щеках веяние ветра.

Но тут сильные пальцы схватили Тэсс за запястья, и от столкновения с массивным телом она чуть не задохнулась.

— Что, во имя всех святых, ты делаешь здесь, наверху? Тэсс слегка икнула. Ее губы расползлись в идиотской ухмылке.

— Я всего лишь прогуливаюсь по палубе, капитан. Насколько я понимаю, вы не ограничили меня своей каютой.

— Ты — сумасшедшая девчонка! В такой шторм… — Голос Андре на секунду прервался, он принюхался. — Ты пила, — недоверчиво произнес он. — Дьявол, да ты пьяна!

Тэсс попыталась небрежно пожать плечами.

— Надеюсь, что да. Это лучшее, что может быть после всех пережитых неприятностей. Я, конечно, не могу сказать наверняка, поскольку никогда не испытывала этого состояния прежде. Может, если вы опишете…

— Падриг! — прогремел капитан. — Отведи… ее… вниз!

Но Тэсс не хотелось возвращаться в темноту, особенно теперь, когда она наслаждалась неистовством ветра, солеными брызгами в воздухе. О да, она наслаждалась даже перепалкой с властным капитаном «Либерте». Почему она должна возвращаться в гнетущую тишину под палубой?

Подбоченившись, упрямо развернув плечи, Тэсс дерзко повернулась лицом к французу.

— Не пойду!

— О нет, пойдешь, моя маленькая злючка, или почувствуешь на мягкой попке мою тяжелую руку!

Тэсс сжала губы. Некий безумный демон заставил ее сильнее прижаться к нему вместо того, чтобы отодвинуться. Ей было достаточно приглушенного вздоха капитана, чтобы продолжить. Она прильнула грудью к его груди; мягкие изгибы ее живота соблазняюще скользнули по его бедрам. Ее пронзило тайное удовольствие, когда она ощутила, как он твердеет и набухает от этого интимного прикосновения.

— Что это за шутки? — спросил Андре, резко отодвинув Тэсс.

Тэсс не ответила, увлеченная ураганом, кипевшим в ее крови, пораженная как молнией его близостью. Ее голова откинулась назад, и длинные волосы бешено развевались на ветру у нее за спиной и плечами, пока не окутали их обоих своим темным, живым пламенем. Сами собой влажные губы Тэсс раскрылись. Это было безумием, но ей вдруг стало все равно.

Она улыбнулась.

Андре застонал.

Потом она была подхвачена с палубы и прижата к его твердому телу; ее бедра оказались притиснутыми к его бедрам с выступающим свидетельством его мужественности.

Ей должно было быть страшно, но почему-то не было. Вместо этого Тэсс ощутила странный, настоятельный голод. Желая сама не зная чего.

— Ты играешь в опасные игры, чайка, — хрипло произнес Андре. — В этом мире ветра и моря я хозяин. Что бы мне ни захотелось, будет мое. Надо ли мне доказать это тебе? Ты хочешь, чтобы я взял тебя здесь прямо сейчас?

«Остановись, дурочка», — предостерегал ее внутренний голос, призывая к благоразумию. Но Тэсс не слушала, ибо некий темный, первобытный инстинкт заставлял ее добиваться, чтобы Андре стонал от вожделения. Она снова зашевелилась, потершись о ту часть его тела, которая выдавалась как свидетельство его желания.