— Так как же сынок-то захватил власть? — продолжил Иван расспросы, теперь не опасаясь излишне бурной реакции соседа.

— Явился Он с толпой утопленников, — пояснил царь. — Их что руби, что не руби… одно слово — нежить. Пока на куски не покромсаешь, ничего не добьешься…

«Ага, — догадался Иван. — Это царь сынка так зауважал, что с большой буквы поминает…»

Тут Иван заметил, что опальный царь совсем закручинился и умолк. Переживал, видно, еще раз бесславное поражение от водяных зомби.

— И что дальше? — полюбопытствовал Иван.

— Часть моих стрельцов испугалась такого противника и разбежалась, — пояснил Иван. — А оставшихся мертвяки порубили…

Н-да… Вот тебе и тридцать три богатыря… Никем не приукрашенная действительность…

— Сколько их было у сынка? — полюбопытствовал Иван.

— Кого — их? — не понял царь.

— Ну этих, которые «в чешуе, как жар, горя», — пояснил Иван, — утопленников.

— А я считал, что ли? — насупился царь. — Десятка три точно было…

— И что дальше? — спросил Иван.

— А ничего, — угрюмо ответствовал свергнутый папаша. — Бабку-колдунью уже в масле сварили. Теперь наша очередь…

— Так нас казнят? — наконец-то дошло до Ивана.

— А ты думал — извинятся и выпустят? — ехидным голосом спросил царь.

— Тоже в кипящее масло? — после некоторого молчания вопросил Иван.

— Масло — это было для колдуньи, — ответил царь. — Нам что-нито похлеще придумают.

— Что? — вырвалось у Ивана.

— Мало ли, — вяло пожал плечами бывший самодержец. — Повесить, сжечь, четвертовать, на кол посадить…

После этих слов в камере опять наступило продолжительное молчание. Иван медленно переваривал ситуацию, в которую его так коварно заманили. Царь, пригорюнившись, смотрел в стену. Видать, тоже думал о своем, о царском…

Несмотря на сложившуюся безвыходную ситуацию, у Ивана где-то на периферии сознания крутилась некая мысль, которую он никак не мог поймать за хвост.

— Стоп! — Неожиданно он понял, что ему не давало покоя. — Сколько лет наследнику-то?

— Не все ли равно, — с унылым видом пробормотал царь.

— А все-таки? — продолжал настаивать Иван.

— Да где-то твоих лет, — пожал плечами бывший царь.

— Тогда как же я мог конопатить бочку с его будущей матерью?

— А это ты у него завтра спросишь, — хмыкнул самодержец, — когда тебя на плаху поведут…

— Так вот что ты имел в виду, когда говорил, что осталось всего ничего… — забеспокоился Иван.

— Именно, — подтвердил бывший царь, — всего ничего.

— А тебя не поведут, что ли?

— Меня наследничек оставил до приезда матери на десерт, — вздохнул самодержец. — Тогда и мой конец настанет…

— Неужели нельзя было справиться с толпой зомби? — задал риторический вопрос Иван. — Не поверю, что нет такого способа…

— Способ-то есть, — опять вздохнул свергнутый самодержец. — Огня они боятся страшно… Но это мы заметили, когда уже поздно было…

— Эх вы, придурки! — в сердцах выразился Иван, — На стенах вокруг города всегда надо держать котлы со смолой и дрова наготове!

— Да нет у нас никаких стен, — удивленно посмотрел на Ивана бывший царь. — И отродясь не бывало. Теперь я и правда верю, что тебе память отшибло…

— Тогда надо было договориться с кем-нибудь, — продолжил Иван бесполезный в нынешней ситуации разговор.

— С кем?

— Ну с волшебниками…

— Это с колдунами, что ли? — переспросил царь. — Так нет здесь поблизости настоящих огневиков…

— Тогда еще с кем-нибудь, — пожал плечами Иван. — Если у вас утопленники по земле шатаются, то и другой нечисти должно быть с избытком.

— С русалками? — перебил его бывший царь. — Они с ними хороводы водят. Одного поля ягода… — И больше никого поблизости нет? — не поверил Иван. — Почему — нет? — возразил царь. — Лешие, кикиморы… но они из леса ни в жисть не выйдут… с этими мертвяками морскими разве что Змей Горыныч справился бы… Да только с ним не договоришься…

— Змей Горыныч? — Иван с изумлением посмотрел на царя, думая, что тот шутит. — А разве и он имеется в наличии?

— Ну да, — вполне серьезно произнес самодержец. — Поселился тут один неподалеку. Уже не одного путешественника сожрал, стервец.

— А я бы попробовал, — вздохнул Иван. — Не все ли равно, как пропадать. Может, что и вышло бы…

— Договориться? — недоверчиво переспросил царь.

— Ну да. — Иван встал и прошелся по камере, разминая затекшие ноги.

Бывший самодержец нахохлился на своих нарах и что-то мучительно соображал, изредка бросая быстрые взгляды на прогуливающегося соседа.

— Ну что призадумался? — Иван остановился перед царем. — Теперь думай не думай — все едино. Уделает нас твой сыночек…

— А если… — начал было царь, но замолк.

— Что — если? — прищурился Иван, — Никак у тебя туз в рукаве припрятан?

— Ну до туза далеко, но на валета, может, и потянет, — уклончиво протянул свергнутый самодержец.

— Так давай, — поторопил его Иван, — выкладывай. Царь молчал, исподлобья глядя на Ивана.

— Что молчишь? — Иван присел на корточки перед соседом. — Давай уж колись, ваше бывшее царское величество, раз начал. Да быстрее, а то я так и не успею узнать. До заката осталось, наверное, всего ничего, а там и утро…

— Если я помогу тебе выбраться отсюда, — наконец решился на откровенность царь, — поклянись, что освободишь меня из подземелья…

— Клянусь! — торопливо пообещал Иван, не на шутку заинтригованный словами царя.

— Да? — Самодержец недоверчиво уставился на Ивана. — А почему я должен верить, что ты выполнишь клятву? Рванешь отсюда — только тебя и видели…

— Другого выхода нет, — сказал Иван, — ты мне можешь поверить только на слово…

— Это несерьезно, — презрительно поморщился самодержец. — Как дают слово, так и забирают обратно.

— Серьезно, — возразил ему Иван.

— Почему?

— По двум причинам, — ответил Иван, которому этот торг начал надоедать. — Во-первых, я не царь и привык свое слово держать, а во-вторых, у нас, в случае если я выберусь, будет хоть и призрачный, а все же шанс избавиться не только от плахи, но и от наследника…

— У тебя, а не у меня, — прервал его царь, ничуть не смущенный тем, что его только что обвинили в непорядочности.

— Черт с тобой! — Иван сплюнул в сердцах на пол и отошел к своим нарам. — Жди приезда бывшей женушки. Вот тогда-то и попомнишь мои слова…

В подземелье наступила тишина, прерываемая лишь сопением взволнованного самодержца. Иван искоса поглядывал на терзающегося сомнениями соседа, но молчал, предоставляя тому дойти до очевидной мысли самостоятельно.

— Ладно! — решился в конце концов царь, — Поверю я тебе. Прежнему Ваньке ни в жисть бы не поверил, а тебе поверю… Иван продолжал молчать, игнорируя слова сокамерника.

— Есть тут подземный ход, — подсев к Ивану на нары, жарко зашептал царь. — Выводит он прямо под берег реки… а там вдоль берега по дороге как раз и придешь к Горынычу…

— И как отсюда до этого хода добраться? — недоверчиво хмыкнул Иван. — Да и сынок твой про него небось знает и законопатил хорошенько.

— Не знает, — ухмыльнулся царь. — Про него никто не знает…

— Это как? — не поверил Иван. — Были же строители, мастера…

— Мастер, пока строили, того… — царь замялся.

— Чего — того?

— Утоп, болезный, — пояснил самодержец. — Напился на пиру пьяный и пошел гулять на речку. А там то ли сам в омут сверзился, то ли русалки уволокли…

— А не ты ли ему помог? — вопросительно поглядел на собеседника Иван.

— Клянусь Велесом, не я, — отверг подозрения Ивана царь. — Была такая мыслишка, не скрою, но не успел…

Царь замолчал, поняв, что в запале сболтнул лишнего.

— Понятно, — протянул Иван. — Сам, значит…

— Сам, сам, — горячо уверял царь. — Я ни сном ни духом…

— А строители?

— Так они же наемные были, — объяснил царь. — Работу сделали, деньги получили — и фьють! Укатили дальше шабашить.

— Ладно, убедил, — кивнул Иван. — И как до этого хода добраться?