Не думать об этом. Не думать ни о чем. Просто лечь и, наконец, дать отдых и усталому телу, и измученному сознанию. Забыть и забыться.

Утро встретило пленного мага громким пением птиц. Он лениво потянулся и сел. Да, встал он, пожалуй, рановато — инквизиторша еще спала по другую сторону потухшего за ночь костра. Арий с трудом подавил в себе мстительный порыв устроить девушке такую побудку, которой та обеспечила его самого вчера. Но с сожалением поглядев на фляжку, отказался от этой мысли. Месть, это конечно, хорошо, но он немного не в том положении. Тем более что не выспавшаяся инквизиторша, наверняка раз в десять злее инквизиторши выспавшейся. А у нее и так характер оставляет желать лучшего. Маг поднялся на ноги и потянулся еще раз, сделал несколько простых упражнений, разминая мышцы. Посетив ближайшие кустики, вернулся к покрывалу и привычно его скатал, потом поплескал в лицо водой из фляги и попытался хоть как‑то распутать волосы пальцами. Эх, как удобно было раньше — пригладил волосы и все. А теперь отросшие пряди так и норовят перепутаться. Нужен гребень, но на сумку наложено табу, а просить у инквизиторши — увольте. Хотя, это было бы даже забавно.

С сожалением покосился на свой меч, лежащий среди чужих вещей. Размяться бы сейчас, все равно делать нечего, но если проснувшаяся девица узрит в его руках оружие, ей это наверняка не понравится. Арий перевел взгляд на спящую. Странно, но сейчас ее лицо выглядело каким‑то трогательно — беззащитным, почти детским. Возможно, из‑за длинных ресниц, отбрасывающих темные тени на щеки. Черная коса растрепалась, пряди змеями обрамляли бледное лицо. Алые губы чуть приоткрыты, почти зазывно. И тяжело вздымающаяся грудь, прикрытая только тонкой рубахой — куртку девица сняла, видимо, еще перед сном, а покрывало сбилось на бок. «Забудь. Она — инквизитор. А значит, враг. И ни о какой интрижке с врагом не может идти и речи». Арий отвернулся от соблазнительного зрелища. Ну да, хороша, и что с того? У него было много женщин и будет еще больше, если он сможет благополучно выпутаться из ловушки и избавиться от надзирательницы. А красива она, или безобразна — какое ему до этого дело? Личные симпатии не могут помешать планам. И если вспомнить, видел он женщин и красивее. Которые были с ним милы и улыбались, а не огрызались в ответ на любое сказанное слово. И, что самое главное, они не служили в инквизиции.

Маг задумался, чем бы ему пока заняться. Рассеянный взгляд упал на сумку. А что если?… Рискованно, конечно, уж слишком близко она лежит от спящей. Но амулеты… Амулеты бы ему сейчас пригодились. Арий сделал несколько осторожных шагов в обход кострища. Взгляд на миг задержался на слишком широко распущенном вороте рубахи — очень уж соблазнительный вид открывался в прорези. Но тут же снова отдернул себя и переключил внимание на сумку. Присел на корточки, протянул руку. Девица широко зевнула и перевернулась на другой бок. Но видимо, что‑то почувствовав, резко села и открыла глаза. Пальцы молниеносно сомкнулись на рукояти лежащего рядом меча, обвиняющий прокурорский взгляд впился в мага. К счастью, Арий успел отдернуть руку и принять непринужденную позу, скрестив ноги и опершись рукой о землю, как будто давно так сидел.

— Что ты здесь делаешь? — тихое шипение сквозь зубы. Ну — ну, еще даже с лежака встать не успела, а уже понятно, с какой ноги.

— Да так, любуюсь. Вид, знаешь ли, изумительно хорош! — и многозначительный взгляд пониже лица.

Инквизиторша машинально опустила глаза, покраснела и схватилась рукой за ворот. Отвернулась, стягивая шнуровку потуже.

— Не задушись.

Еще один яростный взгляд через плечо.

— И тебе доброго утра.

— Слушай, ты!..

— Слушаю. Притом очень внимательно. В конце концов мне просто ничего не остается, кроме как тебя слушать — хочешь, не хочешь, а выбора‑то все равно нет, — маг как бы между прочем провел рукой по тонкой нитке на шее, оттянув ее подальше от кожи. Девица зло махнула рукой и отвернулась. Арий тоже не стал продолжать беседу.

Маг все так же продолжал сидеть на траве, пока девица приводила себя в порядок. Сделав несколько глотков из своей фляги, остаток она выплеснула в кострище, видимо на всякий случай, памятуя о чуть было не устроенном пожаре. Потом полезла в сумку, достала остатки хлеба. С сомнением оглядела кусок, перевела взгляд на Ария. Маг прочел сомнение в зеленых глазах. Ну да, этого куска и на одного едва хватит, а если делить на двоих… Мужчина начал опасаться, что ему придется поголодать. Инквизиторша о чем‑то задумалась, глядя на хлеб, потом помедлила и, взяв сумку мага, кинула ее Арию.

— Доставай свою еду! — буркнула неохотно.

Мужчина под тем же строгим надзором достал пару лепешек и полоски вяленого мяса. Соорудив бутерброд, с наслаждением откусил. Девица мрачно жевала хлеб.

— Будешь? — сжалился маг.

Неподкупная врагиня лишь гордо отвернулась. Арий пожал плечами. По всему видать деньги у девицы кончились, хлеб тоже. Осталась только картошка. Сегодня еще как‑нибудь продержится, а уж завтра придется просить на пропитание. Маг закусил губу, чтобы не улыбнуться, продолжая искоса наблюдать, как конвоирша давится хлебом всухомятку, ведь и воду она всю извела.

После завтрака и похода на реку маг направился к коню, но девица опять его удивила:

— Оставайся здесь! — и скрылась в чаще.

Арий пожал плечами. Куда ее понесло? Или это проверка? Так зачем что‑то проверять, если и так все понятно — никуда он не денется. Пока. Но она‑то про это «пока» знать не может. Подождав минут пять, маг воровато оглянулся и подошел к своей сумке. Открыв ее на миг замер, словно ожидая резкого окрика, а потом увлеченно принялся копаться в вещах. Повертев в руках амулет силы, быстро сунул его в карман. Достал кошель, еще раз огляделся и задумался. Да, можно забрать деньги и еще кое‑что, раз уж представился такой случай. А с другой стороны — зачем? Уходя, он все равно заберет все свои вещи. Так что пусть уж инквизиторша и дальше носит за ним багаж, раз уж ей это так нравится. Маг аккуратно положил сумку на место. Нет, ну какая удивительная нелогичность! То эта надзирательница внимательно следит, чтобы он не забрал из своей сумки чего лишнего, чуть ли не каждую вещь обнюхивает, а теперь просто ушла, оставила его с вещами наедине. Бери, что хочешь! А вот теперь не хочется и все.

Интересно другое, куда же понесло инквизиторшу?

Мужчина растянулся прямо на траве, заложив руки за голову. Земля уже холодила, было очевидно, что полное вступление осени в свои права не за горами. А значит, самое время свыкнуться с мыслью, что зимовать придется в Инверии. И, следовательно, свидетели въезда Темного мага в эту чудесную страну явно лишние на этом свете.

«Явно лишняя свидетельница» вернулась на поляну спустя полчаса. Арий с удивлением отметил, что бока ее сумки несколько раздулись но, не задавая никаких вопросов, оседлал коня. Инквизиторша была настолько поглощена своими мыслями, что совсем не замечала долгих оценивающих взглядов. Маг же думал о том, что ее придется убить. Это просто неизбежно — она единственная знает, кто он. Так что только вопрос времени — завтра, или послезавтра. Чужое заклятье неохотно, но распутывалось. Такое же ершистое и враждебное, как его создательница. Черноволосая упрямая девчонка, воротящая нос от «проклятых» денег. Необученная ведьма, выезжающая исключительно на таланте и везении. Смертница, решившая, что ей по силам справиться с Темным магом, Грозой и Ужасом всех детей и девиц в Ближних землях. Фанатичная, но еще слишком юная и неиспорченная, сохранившая какие‑то понятия о чести и благородстве. Маг прекрасно осознавал, что попади он в полную власть кого‑нибудь другого из инквизиторской братии, на нем бы уже наверняка опробовали хоть какие‑нибудь пытки. Просто для разминки, чтобы квалификацию не потерять, или наоборот, чему‑нибудь новому научиться. Ведь он — преступник, а значит, в инквизиторском понимании, не человек. А эта девица хотя бы не злоупотребляет своими возможностями и не стремится причинить ему боль по поводу и без.