Итак, вот кто поехал в Канаду. Вратарями мы взяли взрывного Николая Пучкова и спокойного Евгения Ёркина. В защиту вошли высокоманевренные Иван Трегубов и Дмитрий Уколов, тяготеющие к силовому хоккею Николай Сологубов и Генрих Сидоренков. В нападении играли Константин Локтев, Вениамин Александров, Владимир Елизаров, Юрий Пантюхов, Алексей Гурышев, Александр Черепанов, Владимир Новожилов, Юрий Копылов, Николай Снетков и универсал Станислав Петухов.
Все это были москвичи. Поразмыслив, мы решили доукомплектовать сборную игроками из других городов – пусть они по возвращении расскажут землякам о Канаде, о ее хоккее. Так, из Горького пригласили физически одаренного защитника Владимира Солодова, из Ленинграда – техничного, но мягкого характером Валентина Быстрова, из Челябинска – творчески гибкого и сверхреактивного Анатолия Олькова. Состав этот был как мозаика, разнокрасочный – экспериментальный. Кто не по нраву придется канадцам – тот пригодится нашему хоккею.
Мы, разумеется, знали, что увидим в деле профессионалов и сможем – пусть умозрительно – сравнить этих игроков из легенды с канадскими любителями, да и с нашим хоккеем. Хотелось нам узнать и некоторые точные данные. Такие, например, какова длина скоростного маневра хоккеистов разных амплуа в определенные отрезки времени. Количество и качество передач, обводкок, завершающих бросков, силовых единоборств в различных зонах хоккейного поля.
Конечно же, надеялись мы побывать и на тренировках профессионалов. Мы рассчитывали узнать о них как можно больше и сравнить свои впечатления с теми легендами, что сложились о них. А ходили разные, порой пугающие явной недостижимостью высоты хоккейного искусства слухи. К примеру, что бросают шайбу профессиональные игроки с поразительной точностью, попадают с 7–8 метров в крохотные – с монетку – мишени, прикрепленные к борту. Будто у них фантастический, не знающий осечек дриблинг. Доходили до нас и сведения о крутых нравах профессионального спорта: мол, хоккеисты сражаются, как гладиаторы, бурно реагируют на малейшую несправедливость и при этом не щадят даже судей. Слухи, слухи, слухи… Предстояло проверить их, увидеть все своими глазами, усвоить, пережить… И, конечно, хотелось взять верх хотя бы в половине предстоящих встреч с канадскими любителями.
На подготовку к матчам за океаном времени было отпущено ничтожно мало. И мы спешно готовились…
Когда я как тренер предлагаю команде новые упражнения, то считаю нелишним посоветоваться с игроками, объяснить их смысл, важность выполнения именно этих, а не каких-либо других упражнений. Предвидя, что, играя против нас, канадцы будут, как говорится, спускать «овчарок» – идти на столкновения, используя и силу, и злость, – важно было и проверить мужество игроков, и приучить хоккеистов к подобным единоборствам. И вот обязательным, как бы дежурным блюдом на всех тренировках стало такое упражнение для форвардов: им предлагалось поодиночке врываться в зону соперников с шайбой, ни на мгновение не теряя контроля над ней. Поначалу большинство хоккеистов не могли совладать ни с шайбой, ни с самими собой – ведь на рубеже между красной и синей линиями их встречали 7–8 обороняющихся, которые стремились преградить форварду путь.
В команде всегда есть «маяки»: игроки, на которых в отдельных элементах хоккея можно равняться. Это бесценные помощники тренера. И в этом упражнении были свои «короли» – Николай Хлыстов и Владимир Елизаров. В 8–9 попытках из 10 они врывались с шайбой в зону, а порой и все десять попыток были удачными. Обыгрывали соперника при помощи смены ритма, финтами, крутым маневром. Им нипочем были столкновения, они словно мячики отскакивали от защитников, а если и падали на лед, то тут же, сохраняя у себя шайбу, вскакивали на ноги и продолжали атаку. Были они удивительно устойчивы, хладнокровны, горазды на выдумку, игровой задор, озорство и хитрость. Кстати, именно они и в Канаде оказались самыми сложными персонажами для обороны соперников.
Это и другие упражнения, такие как первая атака с ходу на быстроту паса, служили не только экзаменом для игроков – с тем, чтобы тренер мог определить лучших и худших исполнителей. Они помогали хоккеистам обрести уверенность, чтобы в экстремальных условиях – в борьбе с соперником опытным и жестоким – действовали они расчетливо, тактически разумно.
Итак, состав делегации утвержден. Команда прошла инструктаж, хотя лишней необходимости напоминать о том, как вести себя за рубежом, не было нужды – все прекрасно сознавали значимость командировки.
Перенесемся в то не так уж и далекое (с моей точки зрения) время. Не было тогда у нас соглашения о воздушных перелетах с Канадой и США. Летим в Скандинавию с помощью «Аэрофлота», а далее, со многими остановками, – самолетами кампании «Эйр Канада». После этого перелета я был за океаном десятки раз и, пересекая Атлантику в ту или иную сторону, совершал, как правило, посадку на острове Ньюфаундленд, в аэропорту Гандер. И 30 с лишним лет назад мы сделали первую остановку там. Запомнилась она мне на всю жизнь.
Самолету нашему предстояло находиться в этом порту около двух часов. Мы решили размяться, побегать. Но, выйдя из самолета, я узнал, что поблизости есть каток и что его нам с удовольствием предоставят для тренировки. И вот выгружены наши спортивные баулы с доспехами, мы садимся в автобус и через несколько минут – уже на катке.
После долгого сидения в креслах салона ребята тренировались с таким удовольствием, что их пыл приходилось порой охлаждать. Время бежало быстро, мы и не заметили, что трибуны, вмещавшие тысячи три зрителей, постепенно заполнились. Возможно, потому, что зрители вели себя удивительно тихо, наблюдая за нашим занятием с каким-то благоговейным вниманием. Когда мы закончили, нас вкусно и сытно накормили в ресторане, не позволив расплатиться. Вернувшись к самолету, мы, довольные, что так гостеприимно нас приняли, попрощались с канадцами, вручив им свои сувениры и поблагодарив за возможность потренироваться и за вкусный обед. И тут заметили на их лицах легкое замешательство.
Один из провожавших нас людей, держа в руках увесистый пакет, произнес короткую речь, отметив, что это они благодарят судьбу за то, что первыми увидели советский хоккей и хоккеистов. Сказал, что им понравились наши ребята – веселые, удалые, крепко держатся на ногах, – но им трудно будет устоять против канадских хоккеистов там, на материке. Хоккей, мол, канадская игра, и невозможно представить, что есть соперники, способные хотя бы на равных играть с командами Страны кленового листа. А дальше…
Свою речь он завершил словами: «Мы весьма обязаны вам за эту тренировку. Вы, русские, какие-то не деловые люди. Видели зрителей на трибунах? Так вот, мы заработали на вас около трех тысяч долларов. А вы нас еще благодарите!» – и протянул руководителю нашей делегации Павлу Короткову пакет с деньгами: это, мол, ваша доля. Естественно, наш шеф от подарка отказался. В командировочной смете такого не было предусмотрено.
Вот и сказочный Монреаль – центр профессионального хоккея! Поразил нас огромный аэропорт, где к самолетам подкатывали необычные автобусы. Салон их поднимался до уровня дверного люка самолета, и пассажиры как бы переходили из одного помещения в другое, удобно рассаживаясь в креслах. Аккуратно и быстро нас привезли в здание аэропорта.
В этот же день, наскоро устроившись в гостинице и перекусив на ходу, мы появились в святая святых хоккейной Канады – огромном дворце спорта «Форум». Мы провели тренировку на льду, где тренировались, выступали перед публикой лучшие, самые выдающиеся профессиональные игроки.
Перед тренировкой, давая в раздевалке задание игрокам, я стремился их успокоить. Но, по-видимому, сам не смог скрыть волнения, и мои слова повлиять на них не могли.
Нам сказали, что на трибунах – около тысячи зрителей и среди них – в полном составе профессиональный клуб «Монреаль Канадиенс».
Мы послали на трибуну своего переводчика. Попросили его послушать, что скажут профессионалы о тренировке, как отзовутся о наших ребятах.
