Точно так же прощальное письмо Ленина к швейцарским рабочим совершенно выходило из обычных рамок. Ни один документ, исходящий из других эмигрантских групп, не может быть поставлен в один ряд с ним.
Привожу ниже полностью текст прощального письма Ленина к швейцарским рабочим [3]; письмо помечено 8 апреля (нов. ст.) 1917 года и написано Лениным накануне отъезда; оно было напечатано по поручению отъезжавших товарищей — членов Российской социал-демократической рабочей партии, объединяемых Центральным Комитетом партии.
Эту программу развивал не какой-нибудь фантазер, а человек, руководящий партией в течение нескольких десятков лет, человек, обладающий революционной энергией, подобной которой не было ни у одного из современников. Было бы поэтому чрезвычайно интересно знать, что, собственно, могло побудить немецкий генеральный штаб разрешить этому революционеру проезд через Германию Людендорф, конечно, мечтал найти в Ленине помощника для своей политики. Он, должно быть, надеялся, что — после победы над Антантой — будет легко в нужную минуту справиться с этим восточным великаном. Из этого отнюдь не следует, что Людендорфа можно упрекнуть в том, что он заранее не предвидел, что пролетариат под руководством Ленина сумеет в земледельческой России захватить власть, сумеет настолько укрепить свои позиции, что он и по сей день более прочно, чем кто-либо, держит власть в своих руках. И многим другим смертным не хватало в то время зоркости для подобного предвидения.
Вернемся, однако, к официальной стороне истории поездки Ленина. Часто приходится слышать ошибочное мнение, будто ходатайствовал о разрешении на проезд через Германию и получил его сам Ленин или его доверенное лицо — Платтен.
Поездка Ленина была результатом стараний всех проживавших в Швейцарии русских эмигрантов, за исключением социал-патриотов. Я привожу здесь полностью документ того времени[4] для того, чтобы подтвердить высказанные соображения и доказать, что Ленин совершенно не вел никаких переговоров с германскими властями по основному вопросу, — дает ли германское правительство или нет согласие на проезд. Документ категорически говорит, что разрешение было исходатайствовано Робертом Гриммом от имени образовавшегося комитета эмигрантов по возвращению в Россию. В тот момент, когда автор этой статьи выступил в качестве доверенного лица Ленина по делу поездки, вопрос шел уже только об урегулировании чисто технических деталей Своевременный разрыв Ленина с Робертом Гриммом снимает с большевиков всякую ответственность за все позднейшие действия Гримма.
Познакомившись с протоколом правления Швейцарской социал-демократической партии и с докладом Центрального комитета по организации возвращения на родину русских политических эмигрантов, проживающих в Швейцарии, мы сможем составить себе ясное представление о позиции, занятой в этом вопросе русскими эмигрантами в Швейцарии. И в этой позиции опять отчетливо выступает одна черта, а именно то, что небольшевистские партии проявляют все свое политическое уменье главным образом в осторожности и возможно нерешительном отношении ко всем подымавшимся вопросам.
Извлечение из протокола заседания правления Швейцарской социал-демократической партии 30 апреля 1917 г. [5]
На заседании правления — в составе: Клёти (председатель), Платтена (секретарь), Фендриха (секретарь), Пфлюгера, Робман и Фогеля — было доложено о ходатайстве комитета русских эмигрантов по возвращению в Россию. На заседании присутствовали — в качестве представителей Центрального комитета по возвращению на родину проживающих в Швейцарии русских политических эмигрантов — товарищи Семковский и Мартынов.
От имени этого ЦК председатель комитета Семковский доложил следующее:
1. В ЦК входят представители:
а) организаций русских эмигрантов в Женеве, Лозанне, Берне, Цюрихе, Базеле, Кларане, Шо-де- Фоне, Давосе и в других местах;
б) правлений всех организаций помощи русским политическим заключенным и ссыльным;
в) заграничных центральных органов различных русских политических партий: Организационного комитета Российской социал-демократической рабочей партии (меньшевистская фракция); Центрального Комитета Российской социал-демократической рабочей партии (фракция большевиков); представители партии социалистов- революционеров; группы интернационалистов, представленной в Циммервальде Бобровым (Натансоном); Бунда 16, фракции «Наше слово» 17 (направление Троцкого — Рязанова); фракции «Вперед» 18 (направление Луначарского); Польской социалистической партии (Левицы, представленной в Циммервальде Лапинским); польской социал-демократии (оба течения) 19; латышских социал-демократов20, еврейских социалистов-территориалистов 21; поалей-ционистов 22; анархистов-коммунистов 23.
Не входят в упомянутый ЦК только социал-патриоты, которые образовали отдельную организацию.
ЦК объединяет 560 эмигрантов, социал-патриотическая отдельная организация насчитывает 160 эмигрантов (Эти цифры даны официально обеими организациями.) ЦК представляет, таким образом, значительное большинство русских эмигрантов в Швейцарии и охватывает все партийные направления, стоящие на почве Циммервальда. Возвращение русских эмигрантов из Швейцарии в Россию представляется делом крайне неотложным. Оно имеет огромное историческое значение, так как среди 500 эмигрантов находятся самые выдающиеся идейные вожди всех революционных российских партий, ведущих борьбу за мир и за восстановление пролетарского Интернационала. Прошло почти два месяца с момента объявления амнистии 24, а до сих пор путь для возвращения в Россию остается закрытым для эмигрантов. До сих пор через Францию и Англию могли, за малым исключением, пробраться в Россию только шовинистические антантовские социалисты, как Плеханов и 40 его единомышленников. Чтобы обеспечить безопасность переезда, им были предоставлены правительствами Антанты в качестве транспортных средств крейсера и миноноски. Однако для огромного большинства эмигрантов подобное путешествие было бы невозможным, даже если бы им были предложены для переезда такие же транспортные средства. Главнейшим препятствием для интернационалистов-циммервальдистов служит то, что все они без исключения фигурируют в специальных, так называемых черных, списках, ведущихся антантовскими правительствами. Случай с социал-патриотом, депутатом 2-й Думы Зурабовым ярко свидетельствует о том, с какими трудностями пришлось бы встретиться интернационалистам.25 Даже если бы они совсем не вступили на французскую или английскую территорию (Зурабов ехал из Копенгагена прямо на Петроград, но русская граница находилась под английским военным контролем), все-таки возможность въезда в Россию не была бы обеспечена. После случая с Троцким со стороны интернационалистов было бы попросту бессмыслицей пытаться ехать через Францию и Англию или вообще возлагать на это какие-либо надежды. Следует еще упомянуть, что наши товарищи Карпович и Браун вынуждены были при поездке из Англии — в отличие от Плеханова — воспользоваться частным, не нейтральным коммерческим судном и без сопровождения военного корабля. Пароход был пущен ко дну. Вообще, интернационалисты, занесенные в черные списки, не могли до сих пор покинуть Англию. Официальное обещание пересмотреть списки отнюдь не служит гарантией того, что это действительно будет сделано в ближайшем будущем. Ввиду такого положения ЦК 5 апреля 1917 года [6] отправил следующую телеграмму Совету рабочих депутатов в Петрограде, министру юстиции Керенскому и комитету Веры Фигнер26 (эта телеграмма была подписка также представителем социал-патриотов):
«ЦК по возвращению на родину русских политических эмигрантов, проживающих в Швейцарии, представляющий всю политическую эмиграцию без различия партий и направлений, обращает ваше внимание на тот факт, что огромному большинству эмигрантской массы, находящейся в Англии и Франции, и ни одному из проживающих в Швейцарии эмигрантов до сих пор не удалось поехать в Россию. Все это указывает на то, что возвращение политических эмигрантов через Англию и Францию встречает непреодолимые препятствия. Проходят месяцы — и политическая амнистия превращается для нас в фикцию. При таких условиях единственный, по нашему убеждению, реальный путь — это заключение соглашения между Россией и Германией по образцу практиковавшегося уже во время войны обмена интернированными гражданами. Согласно этому русским эмигрантам, при условии освобождения известного количества интернированных в России немцев, должна быть предоставлена возможность переезда в Скандинавию через Германию. Мы настоятельно просим вас немедленно предпринять шаги в этом направлении. Не давайте делу затянуться из-за формальных обещаний. Если вам не удастся провести это предложение, то политическая эмиграция и в дальнейшем будет фактически лишена возможности действовать в России в самый важный период революции. Все еще отрезанные от товарищей в России, ждем скорейшего ответа.
Исполнительный комитет. Кэте Адлер, Андроников, Багоцкий, Балабанова, Болотин, Иоффе, Феликс Кон, Мандельберг — депутат 2-й Думы, проф. Рейхесберг, Семковский, Ульянов (Ленин), Устинов, Фраткин».
Одновременно это предложение было передано по телеграфу представителям партий за подписью Аксельрода, Абрамовича, Астрова, Луначарского, Мартова, Мартынова, Натансона, Рязанова, Семковского и Устинова.
После того как из Петрограда долгое время не было ответа (очевидно, русское правительство задерживало телеграммы в адрес Совета рабочих депутатов), ЦК решился обратиться к товарищу Гримму с просьбой поехать, по поручению ЦК, в Петроград и сделать устный доклад Совету рабочих депутатов, министру юстиции Керенскому и комитету Веры Фигнер по вопросу об обмене эмигрантов на интернированных пленных. Однако товарищу Гримму до сих пор не удалось попасть в Петроград. Одновременно с этим Центральный комитет и отдельные партийные группы предпринимали ряд дальнейших попыток в том же направлении. 19 апреля заграничный секретариат Организационного комитета Российской социал-демократической рабочей партии (меньшевиков) получил известие, что можно непосредственно сноситься с Советом рабочих депутатов. Тотчас же Организационный комитет РСДРП послал следующую телеграмму:
«Положение наше стало невыносимым. В то время как Плеханову, Кашину и другим лицам, служащим делу империализма и поддерживающим либералов против социалистов, предоставляется возможность поездки в Россию, — нам в ней отказывают. Протестуем против этого Мы твердо решили не терпеть дальше такого неравенства и добиться применения амнистии ко всем. Две недели тому назад мы сделали вашему товарищу председателя— Керенскому определенное предложение. Если он не хочет провести в жизнь наш проект обмена эмигрантов на немецких интернированных граждан, — что представляется единственно возможным разрешением нашего вопроса, — то мы считаем себя вправе искать других путей для того, чтобы пробраться в Россию, занять место в ваших рядах и принять участие в борьбе за дело международного социализма. Мы говорим от имени сотен эмигрантов, старых борцов, и требуем от вас опубликования в печати этой телеграммы. Прошу телеграфного ответа.
За заграничный секретариат Организационного комитета РСДРП — Мартов».
21 апреля ЦК по возвращению русских политических эмигрантов, проживающих в Швейцарии, получил следующую телеграмму из Петрограда: «В ответ на вашу телеграмму, адресованную Чхеидзе, Керенскому и Вере Фигнер, касательно возвращения эмигрантов через Германию, считаем проезд через Германию в обмен на немецких интернированных граждан невозможным. Мы телеграфно обратились в Лондон и Париж с просьбой пропустить всех эмигрантов без различия политических взглядов и оказать всяческое содействие, дабы дать им возможность поскорее вернуться. Милюков № 7952».
Однако одновременно с этим ЦК получил от русского эмигрантского комитета в Стокгольме следующую телеграмму:
«Прибывший 20 апреля в Стокгольм из Америки пароходом «Христиан-Фиорд» политический эмигрант сообщает, что в Галифаксе задержаны: Троцкий, Чудновский, Мельничанский, Днепровский, Мухин и Романенко. От имени нашего комитета телеграфировали Фигнер и Совету рабочих депутатов. — Романенко».
На это ЦК послал Совету рабочих и солдатских депутатов в Петроград следующую телеграмму: «В ответ на телеграмму, посланную нами 5 апреля Чхеидзе, Керенскому и Фигнер, получили телеграмму от Милюкова, в которой он официально отклоняет наше предложение обменять русских политических эмигрантов на немецких интернированных граждан. Отклонение нашего предложения ничем не обосновано. Мотивировать отказ невозможно, так как подобного рода обмен с Германией за время настоящей войны не раз имел место. Для большого числа эмигрантов проезд через Англию и Францию в течение еще долгого времени будет вещью совершенно невозможной. Милюков сам, по официальному сообщению Петроградского телеграфного агентства, признал, что путешествие через Норвегию крайне затруднительно, что заставляет эмигрантов дожидаться в Англии какого-нибудь более или менее благоприятного случая для того, чтобы продолжать путь. При такой ограниченной возможности пользоваться морским путем и при наличии большого числа русских эмигрантов и военнообязанных, ждущих в Англии случая, чтобы пуститься в путь, — ясно, что проживающие в Швейцарии эмигранты сумеют добраться в Россию этим путем лишь по истечении многих месяцев. Кроме того, Милюков официально признал наличие черных списков, куда щедро вносятся те русские политические эмигранты, которые не идут навстречу желаниям империалистических правительств Франции и Англии. Обещанию Милюкова добиться от этих правительств пересмотра черных списков эмигранты не могут придавать никакого значения, так как на основании своего горького опыта они не могут питать никакого доверия к отношению союзных правительств к русским политическим эмигрантам. Эмигранты поэтому имеют полное основание опасаться, что французские и английские власти, для вида разрешив проезд нескольким эмигрантам-интернационалистам, задержат под предлогом чисто технических затруднений громадное большинство эмигрантской массы, принадлежащее, как известно, к противникам ныне происходящей человеческой бойни. Полную обоснованность этих опасений обнаруживает, между прочим, случай с Зурабовым, а также в последние дни произведенный английскими властями арест в Галифаксе известных русских эмигрантов. Троцкого, Чудновского, Мельничанского, Днепровского, Мухина и др., пожелавших на норвежских пароходах вернуться из Америки в Россию. При наличии всех этих обстоятельств ответ Милюкова является настоящим издевательством над политическими эмигрантами.
Перед лицом революционного народа мы с негодованием протестуем против очевидного затягивания проведения в жизнь амнистии — этого завоевания революции, и заявляем о нашем твердом решении добиться возможности снова занять свое старое место в революционных рядах, дабы исполнить свой долг перед народом и революцией.
ЦК, состоящий из представителей эмигрантских организаций Женевы, Лозанны, Цюриха, Берна, Кларана, Шо-де-Фона и других городов, представителей комитета Веры Фигнер и других организаций помощи русским политическим заключенным и ссыльным, а также из делегатов от заграничных представительств Организационного и Центрального комитетов Российских социал-демократических рабочих партий, партии социалистов-революционеров (интернационалистов), Бунда, «Нашего слова», группы «Вперед», анархистов-коммунистов, социал-демократии Польши и Литвы, польской социалистической партии (Левица), еврейских социалистов-территориалистов и Поалей-Цион. По поручению Центрального комитета председатель Семковский. Секретарь Багоцкий».
Ссылаясь на эти документы, я, Семковский, заявляю:
«Мы, эмигранты, поставлены перед альтернативой. либо помириться с фактом, что амнистия для швейцарской эмиграции — фикция, или же, вопреки заговору либеральной контрреволюции в России, отстаивать наше священнейшее право — в решающий момент революции быть в революционных рядах и действовать в России в духе Циммервальда. Когда товарищ Ленин решил поехать через Германию [7], все остальные представители партийных группировок интернационалистического направления были против этой поездки, которую они считали политической ошибкой постольку, поскольку Ленин предварительно воочию не показал широкому общественному мнению, что нет абсолютно никакой возможности выбрать другой путь. Однако после того, как мы тщетно испробовали все возможные пути, мы можем теперь [8] ехать в Россию тем же путем, уже не в качестве обвиняемых, а в качестве обвинителей. Тем более что Совет рабочих депутатов и даже часть буржуазной печати выразили свои протесты против махинаций Англии по отношению к русским эмигрантам (особенно по поводу ареста Троцкого). Пропуск через Германию не связан принципиально ни с какими политическими условиями. Нас абсолютно не касается, какие мотивы будут руководить при этом немецким империализмом, так как мы ведем и будем вести борьбу за мир, само собою разумеется, не в интересах немецкого империализма, а в духе интернационального социализма. Мы фактически находимся в положении пленных. Как нет ничего политического в том, что пленные пытаются через посредство какой-нибудь нейтральной организации, например через Красный Крест, добиться пропуска через какую-нибудь воюющую страну, точно так же лишено политического характера наше стремление получить при посредстве нейтральных швейцарских товарищей пропуск через Германию. Условия проезда Ленина, опубликованные Платтеном в «Народном праве», содержат в себе все нужные гарантии [9]. Без таких гарантий подобная поездка была бы недопустима с точки зрения интернациональных социалистов. Конечно, нам придется считаться с шовинистической демагогией. Но выше этих соображений должен стоять наш долг — принять участие в борьбе за революцию в качестве социалистов-интернационалистов. Надеемся, что наши швейцарские товарищи поймут наше положение.
Мы обращаемся к правлению партии с просьбой предоставить товарищам Римате или Фогелю отпуск для того, чтобы кто-нибудь из них, в качестве подданного нейтральной страны, организовал наш проезд через Германию и сопровождал нас в пути до Стокгольма. Мы просим, кроме того, чтобы в протокол заседания правления Швейцарской социал-демократической партии были включены следующие резолюции:
1. ЦК по возвращению русских политических эмигрантов, проживающих в Швейцарии, охватывает огромное большинство русских эмигрантов, притом самого различного партийного направления, а также значительное количество беспартийных, в то время как вышедшая из состава ЦК группа «русских эмигрантов, стоящих на почве национальной обороны», представляет лишь те немногочисленные элементы, чья политика продолжения войны «до победного конца» обособила их от огромного большинства эмигрантов. Согласно официальным данным, приведенным обеими этими организациями, ЦК насчитывает 564 эмигранта, тогда как обособившаяся организация «социал-патриотов» объединяет всего 166 эмигрантов.
2. Товарищ Гримм, само собою разумеется, был уполномочен ЦК, а не той обособившейся организацией, которой правительства Антанты не делают никаких препятствий при возвращении на родину, предпринять поездку в Петроград для того, чтобы, ввиду трудностей письменного и телеграфного сношения, лично передать Совету рабочих депутатов, а также министру юстиции Керенскому и комитету Веры Фигнер настроения огромного большинства проживающих в Швейцарии эмигрантов. Ввиду того что товарищ Гримм предпринял это путешествие в Петроград не по собственной инициативе, а по поручению самих русских эмигрантов, не может быть вообще и речи о каком-то «бестактном вмешательстве». Следует еще прибавить, что русское посольство в Берне накануне отъезда товарища Гримма было официально поставлено в известность Центральным комитетом о его миссии.
3. Уже после отъезда Р Гримма ЦК получил от министра иностранных дел Милюкова ответную телеграмму, в которой без всякой мотивировки отклоняется предложение ЦК обменять эмигрантов на интернированных в России немецких граждан. В то же время официально подтверждается существование черных списков. Факт ареста известных русских эмигрантов, намеревавшихся вернуться из Америки в Россию на норвежских пароходах, показывает как нельзя более ясно, что возвращение на родину через Англию и Францию для огромного большинства эмигрантов, борющихся за мир, представляется делом невозможным. Эмигранты, конечно, ни за что не захотят примириться с затягиванием осуществления завоеванной революцией амнистии. Невзирая на науськиванья шовинистов, они не потерпят, чтобы их лишили священного права занять старое место в рядах революционных борцов и тем самым исполнить свой высший долг перед народом и революцией.
ЦК по возвращению русских политических эмигрантов, проживающих в Швейцарии.
По поручению ЦК, председатель Семковский.
Секретарь Багоцкий».
