Астон покачал головой:

— Я не думал, что смогу простить кому-либо то, что простил тебе, Джейсон.

— Мне? — удивлённо переспросил Джейсон.

— Я простил тебе предательство и измены и продолжаю прощать до сих пор.

— Я не считаю это изменами.

— Ты просто не можешь понять, как это больно, — сказал Астон. — Ты иначе устроен. Я только потом это понял. Ты не представляешь, насколько мучительно, когда человек, которого ты любишь… — он тяжело выдохнул. — Нет, ты не представляешь… Мне всегда казалось странным, что в тебе не вызывали ревности ни Камилла, ни… другие. Ты просто знал, что они тебе не соперники, что я люблю тебя одного и принадлежу только тебе.

Джейсон неверяще поднял на Астона глаза. Что он такое говорит? Ему не послышалось? «Я принадлежу только тебе»?

— Для тебя остальные просто не существовали, — продолжил Дэниел.

— Не надо ворошить всё это! — попросил Джейсон и опустил голову.

Астон дотронулся до его лба и убрал спадавшую на глаза прядь волос.

— Когда ты оказался в больнице, я думал только о том, чтобы ты остался жив, мне было всё равно, с кем ты спал, куда уехал. Я поклялся, что прощу тебе всё, что никогда ни упрекну и ни единым словом не напомню — только бы ты жил.

Джейсон сделал вдох, чтобы попытаться остановить Астона. Но тот опередил его, прижал пальцы к его губам и продолжил:

— Мне раньше казалось, что лучше убить тебя, чем отдать другому, но теперь всё иначе. Мне всё равно, где ты и с кем… Нет, неправда, мне не всё равно, мне очень больно, когда ты с другим, но главное, что ты просто есть.

— Не надо, я всё равно не поверю тебе, — по слогам выговорил Джейсон, отвернув голову в сторону.

— Я хочу, чтобы ты понял, что сейчас всё может быть иначе. Я не пытаюсь восстановить старое, а хочу…

— Уходи, — оборвал его Джейсон. — Если я тебе так дорог, то прекрати меня мучить! Ты заставляешь меня вспоминать… а я не хочу больше…

— Джейсон, — рука Дэниела коснулась его щеки.

Джейсон оттолкнул её своей и одновременно сделал шаг назад. Он посмотрел на Астона — теперь с безопасного расстояния — и покачал головой.

***

Джейсон ходил кругами по своей спальне — она же была и кабинетом. Дилана этим вечером укладывала спать Лори. Обычно он занимался этим сам, но сегодня попросил няню. Он просидел несколько часов над файлами, которые прислали его помощники и Астон, и ему совершенно не нравилось то, что он там видел. Джейсон даже забросил свою собственную работу на эти два дня: дело Астона казалось ему важнее, к тому же, он чувствовал себя обязанным ему за помощь в поисках Дилана, за которую так и не рассчитался. А быть обязанным Астону за эту услугу по гроб жизни он не хотел.

Он рассматривал нарисованную в специальной программе схему. Кажется, он понимал, к чему идёт дело, вернее, подозревал: ему требовалась дополнительная информация, чтобы убедиться, что его умозаключения верны.

Такие данные — касающиеся не сети Астона и даже не его подозрительных партнёров, а третьих лиц — ему отказались предоставлять, заявив, что не обладают ими, но Джейсон знал, что при желании Астон может заполучить информацию хоть о личных счетах президента США. Он не хотел разговаривать с Дэниелом после их вчерашней встречи, поэтому позвонил Эдеру и попросил помощи у него. Тот сразу насторожился:

— Зачем вам это?

— Я делаю это по просьбе Астона. У меня есть список из нескольких десятков счетов, куда попадают отмытые деньги. Теперь мне нужно знать хотя бы приблизительно, что происходит с ними дальше.

— У вас есть предположения?

— У меня есть предположение, что они отмываются ещё раз.

Эдер пару секунд молчал.

— И что это значит? Что эти клиенты — параноики и прогоняют деньги по двум независимым схемам? Или это какие-то игры конкурентов?

— Я пока не уверен, — уклончиво ответил Джейсон. — Но это очень дорогостоящая паранойя: они каждый раз платят восемнадцать процентов за услуги. Мне не нужны детали, сколько, где и как. Я знаю, что есть люди, которые очень быстро и с большой вероятностью смогут сказать, уходят деньги на реальные нужды или же запускаются на отмывку второй раз.

— Хорошо. Я скажу, чтобы вашу просьбу выполнили. Что-то ещё?

— Я просил примерно такую же информацию по счетам, с которых Астону деньги приходят.

— Вы представляете, сколько нарушений банковской и финансовой тайны должно произойти, чтобы выполнить вашу просьбу?

— Приблизительно, — в голосе Джейсона не было ни капли сочувствия.

— Когда вам нужны данные?

— Чем раньше, тем лучше. Даже если они будут предварительными и неполными, мне всё равно могут сгодиться. И, если это возможно, я хотел бы получить доступ к информации о счетах Астона в банке на Каймановых островах, в «Богген Премьер».

— Почему именно этот банк? — с какой-то особой заинтересованностью спросил Эдер.

— Там счета, где аккумулируются комиссионные от отмывания денег. Я прошу о чём-то необычном?

— Этот банк фактически принадлежит Астону, он скупил доли несколько лет назад, — ответил Эдер, но за этими словами явно пряталось что-то ещё.

— Значит, предоставить мне доступ к информации будет ещё проще, — сказал Джейсон.

— К сожалению, на данный момент это невозможно. Особые обстоятельства. И ещё одна вещь, — вдруг добавил Эдер. — Мне, вы понимаете, именно мне нужно быть готовым?

У Джейсона мгновенно пересохло в горле, и единственное слово, которое он сумел выдавить из себя после нескольких секунд молчания, вышло сухим и хриплым:

— Нужно.

Эдер знал, что вся эта история с деньгами вертится вокруг трёх клиентов. И он спрашивал, может ли так случиться, что эти трое окажутся настолько опасными для Астона, что их придётся устранить. Разумеется, это решение будет принимать не Джейсон, но одно его «нужно» запускало в ход отлаженную машину ведомства Эдера. Джейсон был уверен, что его люди и без того приглядывают за тремя подозрительными клиентами, но теперь к ним подтянется подкрепление, которое, в случае необходимости, не ограничится одним лишь наблюдением. Скорее всего, предусмотрительный Эдер уже всё продумал на этот счёт, подготовил планы и сценарии, но слова Джейсона приведут людей в настоящую боевую готовность.

Его самого никто не заставляет нажимать на курок, но пистолет сейчас заряжает именно он.

Джейсон смотрел на графики и ругал себя за то, что не занялся этим раньше. У него была своя работа, Дилан и затянувшийся суд, да и, честно говоря, ему не хотелось разбираться в слишком сложных и запутанных схемах. У Астона явно должны были быть люди, хорошо знакомые с предметной областью и щёлкающие такие дела, как орешки… Правда, если верить тому же Астону, их работа не дала результатов. Подозреваемые вели себя как обычно, совершали обычные транзакции, разве что чаще, чем раньше, суммы были не критически низкими, скорее, средними. Вот это-то и настораживало: всё было как-то слишком обычно и среднестатистически. Джейсон строил графики по этим клиентам за предыдущие месяцы, и там суммы транзакции с допустимыми отклонениями укладывались в нормальное распределение, теперь же максимумы и минимумы словно были отсечены. Джейсон полагал, что это может быть связано с непродолжительностью периода, который подвергался анализу и, как следствие, нерепрезентативностью выборки, но ему, как и Астону, чутьё подсказывало: что-то тут не то.

Надо было заняться этим раньше… Джейсон понимал, что данные, которые он потребовал через Эдера, могут прийти к нему в лучшем случае к утру — и то, если повезёт. Может быть, стоило позвонить Астону сейчас и сказать… Что сказать? У него были только предположения, которые ничем не отличались от пустых фантазий. К тому же, этот вопрос не казался Джейсону таким уж срочным — если это началась в августе, то лишние двенадцать часов до завтрашнего утра ничего не решали, и Астон вполне мог потерпеть.

Утром Джейсон ещё до завтрака проверил почту. Отчёты и заключения, которые ему прислали, оказались весьма объёмными, и у него ушло около сорока минут на то, чтобы в них вникнуть. Завтракать он не стал — он вообще про еду забыл.