Несколько лет назад никто бы не стал задавать ему вопросов. Его положение при Дэниеле всегда было исключительным, даже когда они уже были не вместе.

— Да, я хотел бы его видеть.

Охранник кивнул, подошёл к одной из дверей, постучал и поинтересовался, можно ли впустить мистера Ирвинга. Он махнул Джейсону рукой, видимо, услышав положительный ответ, и открыл перед ним дверь. Джейсон кивнул и прошёл в номер.

Он остановился в узком полутёмном коридорчике, не решаясь зайти в саму комнату. Она была такой крохотной, что он даже от входа мог видеть её почти всю целиком. Его номер был не сильно больше, но он к таким привык, а вот видеть в качестве обитателя тесной и слегка обшарпанной комнатушки Астона было странно. Ощущение было такое, что Дэниелу приходится наклоняться и ограничивать движения, чтобы в ней уместиться.

Джейсон дошёл до конца коридорчика, так и не сказав ни единого слова и не дождавшись его от Астона. Тот стоял возле кровати, на которой лежали открытый ноутбук и какие-то бумаги.

— Ты что-то хотел мне сказать? — наконец спросил Астон.

— Да, я… — Джейсон не успел начать, как тут же запнулся и замолчал. — Я сегодня… не в себе и…

Он не мог выдавить из себя ничего лучше этого бессвязного лепета. Дэниел сделал пару шагов к нему: этого хватило, чтобы пересечь всю комнату.

Джейсон прислонился плечом к стене и беспомощно покачал головой.

— Что с тобой происходит? Ты здоров? — спросил Астон, подходя теперь уже вплотную. Он нахмурил брови и вглядывался в бледное и осунувшееся лицо Джейсона.

Тот понял, что так и не сможет ничего сказать. Не сможет заставить себя попросить. Это не было какой-то глупой гордостью — гордости не было места, когда речь шла о жизни Дилана. Он просто не мог…

Джейсон достал из кармана телефон и протянул его Астону. Тот с лёгким удивлением взял его и начал читать. Все письма от Зака были собраны в одну папку. Через несколько десятков секунд, явно не успев просмотреть ещё и половины сообщений, Дэниел поднял на Джейсона полные мрачного неверия глаза.

— О каких документах идёт речь? — спросил он.

— Соглашение о разводе, — выдохнул Джейсон, с трудом разомкнув губы, а дальше было уже легче: — В нём отказ от посещений, совместных выходных, вообще от всех юридических прав на Дилана.

Астон ничего не сказал и снова начал читать письма в телефоне.

— Вот ублюдок, — процедил он сквозь зубы, пролистывая письма.

— Это жених Рэйчел.

— Зак, если я не ошибаюсь?

— Да.

Астон, пролистав всё, вернул телефон Джейсону. На этот раз их пальцы соприкоснулись.

— Джейсон, я даже не знаю, что сказать… Я… Мне очень жаль.

— Я всё подпишу, но это ничего не меняет… Я не могу оставить ребёнка с этим психом. А они хотят пожениться, и он будет шантажировать меня дальше.

— Как я понимаю, в полицию ты не обращался?

— Нет. Даже если полиция их найдёт — Зака ни в чём нельзя обвинить. К тому же, полиция не может помешать этому уроду общаться с Рэйчел и жениться на ней.

Дэниел невесело усмехнулся.

— Хочешь, чтобы я помог тебе?

Джейсон кивнул.

— Ты пробовал поговорить с женой? — спросил Астон.

— Она не хочет со мной разговаривать, сменила телефон. И она всё равно мне не поверит. Она считает, что Зак, в отличие от меня, станет заботливым и любящим отцом, — Джейсон судорожным нервным движением потёр лоб. — Даже её мать не знает, куда они уехали.

— Они не могут скрываться вечно. У них есть родственники, родители. Это слишком большая цена за то, чтобы просто не видеться с бывшим мужем. Я думаю, после официального развода они объявятся.

— Я думал об этом. Если мы разведёмся на этих условиях, и я попытаюсь встретиться с сыном, Рэйчел может вызвать полицию. Скажет, что я угрожал или ещё что-нибудь в этом роде, после чего получит постановление суда, по которому я не смогу приблизиться к ней или ребёнку ближе, чем на триста футов. Зак согласился принять назад блудную невесту, и эта дурочка теперь делает всё, как он говорит.

— Зак настолько тебя ненавидит?

— Я не знаю, — усталым голосом сказал Джейсон. — Может быть. Скорее, он очень сильно любит её. Или ревнует. И он просто неадекватен.

Астон слушал, о чём-то размышляя, и, когда Джейсон замолчал, ничего не сказал. Джейсон чувствовал себя неловко в этой тишине, поэтому снова заговорил:

— Возможно, это связано с тем, что у него самого не может быть детей… Кто его знает… Псих, вот и всё. Она дважды давала ему отставку, изменяла, когда они были помолвлены, и он всё равно сразу же примчался к ней. Это уже о чём-то говорит.

Дэниел посмотрел ему прямо в глаза. Взгляд был долгим, пронзительным, прожигающим насквозь затаённой болью.

— Я бы простил тебе и не такое, — твёрдо сказал он потом.

Губы Джейсона дрогнули и скривились в напряжённой, горькой усмешке:

— Ты?.. Простил?.. Ты бы убил меня, и едва это не сделал.

Дэниел отвернулся и сделал несколько шагов по комнате, дойдя до окна, а затем вернувшись обратно.

— Я могу избавить тебя от этого Зака, — произнёс он. — Надо только найти его. Думаю, это дело нескольких дней, в худшем случае — недели. Я позвоню Эдеру, он всё организует.

Джейсон опустил глаза:

— Ты ведь ничего не делаешь просто так…

Астон секунду помолчал, заложил руки за спину и сказал:

— Ты всё обо мне знаешь.

Джейсон, по-прежнему не глядя на Дэниела, выпрямился, сунул руки в карманы брюк и развернулся к выходу.

— Договорились, — медленно, устало сказал он.

Джейсон не успел дойти до дверей, как Астон догнал его, взял за плечо и заставил посмотреть на себя.

Не говоря ни слова, Дэниел обнял его и прижал к себе. Джейсон начал вырываться, но Астон был гораздо сильнее — это было всё равно что пытаться сдвинуть с места стену.

— Отпусти меня! — срывающимся голосом произнёс Джейсон, когда понял, что самому освободиться не удастся.

— Успокойся, я ничего тебе не сделаю, — сказал Астон, всё ещё крепко держащий Джейсона, беспомощно дергающегося в его объятиях. — Тише… Я просто… я думаю, тебе это нужно. Я знаю, как тебе плохо. Но это всё закончится, рано или поздно закончится. Успокойся…

Голос Дэниела был уверенным и сильным. А ещё он был знакомым: это было то особенное звучание, которого не слышно при обычной беседе — и только тогда, когда прижат к другому человеку, слова отдаются где-то в горле и груди, становясь осязаемыми, вибрирующими, и можно почувствовать каждый вдох, и выдох, и паузу… и тепло. Тело Джейсона почти что против его воли сдалось и расслабилось, и он прижался к Астону. На этот раз не было того окутывающего ощущения покоя, которое он раньше испытывал в объятиях Дэниела. Ему просто стало чуть-чуть легче, как будто из того тяжкого груза, что лежал на сердце, выкатился один камушек… Но гораздо важнее было чувствовать, что кто-то есть рядом — пусть он сам и не хотел этой близости, и это был совсем не тот человек, с которым он хотел бы разделить свою боль. До этой минуты он был совсем один, один во враждебной, безжизненной стеклянно-холодной пустоте.

— Я знаю, каково это, — шептал ему на ухо Дэниел, почувствовав, что Джейсон больше не сопротивляется. — Когда ты исчез, и я не знал, что с тобой, где ты, жив ли ты… Мне казалось, я очутился в аду. И рядом не было никого.

На доли секунды Джейсону захотелось возвращения к старому: к той жизни, где рядом был сильный и надёжный Дэниел, который в реальности мало от чего мог спасти и защитить, но рядом с которым он чувствовал себя защищённым и не таким одиноким, Дэниел, который давал ему желание бороться и двигаться дальше, ради которого он готов был бороться… Но он быстро стряхнул с себя это сладкое, вкрадчивое, предательское чувство.

Джейсон не пытался вырваться, он стоял, спрятав лицо на груди Дэниела, и в горле щемило так, словно он сейчас расплачется, поэтому слова его вышли хриплыми и сбивчивыми:

— Не надо… Всё прошло, давай не будем больше…

— Ты хочешь назад? — рука Астона осторожно, чуть ощутимо легла на затылок Джейсона.