Бросив быстрый взгляд на мисс Мецлер и Карне, Джейсон сказал:

— Если возможно, мы обсудим это позднее.

— Это не обсуждается, — отрезал Астон, развернулся на каблуках и вышел обратно в приёмную.

Закрыть дверь за ним пришлось Джейсону. Когда он остался один в кабинете, он тяжело выдохнул и до боли сжал виски. Зачем Астон так поступает с ним? За что? За то, что он отказывается спать с ним? Неужели он никак не может понять, что это невозможно?!

Астон сошёл с ума. Как иначе объяснить его намерение собрать под одной крышей жену и бывшего любовника? И это была не просто какая-то незначащая мимолётная связь, они открыто жили вместе три года. Джейсон не опасался, что Камилла набросится на него и попытается выцарапать ему глаза. Он знал, что чувство собственного достоинства и воспитание ей этого не позволят. Они оба — и Камилла, и он сам — будут вести себя вежливо и пристойно, как будто впервые друг о друге услышали, но внутри… Как он посмеет взглянуть ей в глаза или поздороваться с ней? Она ненавидит его. И, чёрт, она имеет на это полное право.

На следующий день Джейсон попытался повторно заговорить с Астоном о поездке в Женеву, убедить его поменять решение — нет, не ради него, он не мог рассчитывать на такую милость с его стороны — ради Камиллы. Для неё присутствие Джейсона в доме станет оскорблением и унижением.

— Спасибо за заботу, Коллинз, — высокомерно бросил в ответ Астон, — но я меньше всего нуждаюсь в ваших советах в том, что касается моих отношений с женой.

Глава 61

Январь 2010

Из аэропорта они поехали прямо в банк, хотя в расписании никаких срочных дел на первую половину дня не значилось. Видимо, Астон не так уж торопился встретиться с семьей. Джейсон был этому только рад. Его неминуемая встреча с Камиллой откладывалась хотя бы на полдня.

А потом ему повезло ещё раз: Астон уехал из офиса раньше обычного, так как они с женой были приглашены на ужин к друзьям, а Джейсон остался в банке доделывать начатые дела. Его так и подмывало внести в данные какие-нибудь изменения, чтобы Астон потерял пару десятков миллионов на этой сделке. Уняв мстительный порыв, он распечатал заключение, отнёс его на стол Астону и сообщил Хиршау, что через пять минут спустится к выходу.

Ехать в Колоньи не хотелось, пусть он и знал, что Астона и его жены там сейчас нет.

Джейсон попросил шофёра отвезти его в «Англетер». Хиршау, сидевший впереди на пассажирском сидении, повернулся к нему:

— Никаких отелей. Вы поедете в Колоньи.

— Всего лишь ужин, успокойтесь. Я вернусь раньше Астона.

Хиршау ничего не сказал в ответ, но скомандовал шофёру ехать в гостиницу.

В Колоньи они приехали в районе девяти вечера. На улице стало ещё холоднее, чем днём, и Джейсон сошёл с вычищенной дорожки, ведущей к крыльцу, чтобы набрать в руку снега. Снег был жёстким, сыпучим и ярко-белым, совсем не таким, как в Лондоне. Пальцы сразу начали краснеть, и ноги в тонкой, не предназначенной для зимы обуви тоже почувствовали пробирающийся через подошву холод. Джейсон бросил подтаявший комок на землю и сунул мокрую озябшую руку в карман. Он должен войти в этот дом.

Дверь открыла незнакомая ему женщина. Джейсон представился и попросил указать, в какой комнате разместили его вещи.

— В синей гостевой. Второй этаж, первая дверь направо, — ответила женщина, внимательно рассматривая Джейсона, словно оценивая. Она в ответ представляться не стала. — Вы опоздали на ужин. Ужин на кухне с пяти до семи.

— Ничего страшного, — произнёс Джейсон. — Я поужинал.

— Завтрак с шести до семи тридцати.

— Хорошо, я запомню. Могу я позавтракать в своей комнате?

— Еда в комнаты подаётся только хозяевам и гостям дома.

Произнесено это было спокойным разъясняющим тоном, но за ним проскользнуло желание уколоть. Джейсон подумал, что не ошибся, когда ещё с порога предположил, что женщина эта была из штата Камиллы. Так как этот особняк большую часть года пустовал, постоянной прислуги здесь было недостаточно для того, чтобы удовлетворять высокие запросы Астона и его семейства. Поэтому Камилла привезла часть людей с собой: горничную, гувернёров детей и ещё несколько человек.

Джейсон поднялся в свою комнату. Чемоданы лежали на специальной широкой полке в шкафу, но не были разобраны. Не то чтобы Джейсон на это рассчитывал… Он прекрасно представлял, какой приём его ждёт.

Один из чемоданов он не стал даже трогать: там были в основном вещи для предстоящей поездки в Сингапур. Из второго он вытащил самое необходимое, чтобы было на что сменить деловой костюм, и отправился в душ. Он долго стоял под горячими струями в каком-то оцепенении, ни о чём не думая. Блаженное ощущение — не думать…

Когда он забрался под одеяло, постель показалась ему холодноватой. Он вообще находил, что в его комнате довольно прохладно. На прикроватном столике его ждала книга — «Джонатан Стрендж и мистер Норрелл» — начатая им ещё в Рождество. С работой и подготовкой дипломного проекта у него не так много времени оставалось на чтение. Он читал довольно долго, пока не начало клонить в сон. Сегодняшний день, который мог стать одним из самых неприятных в его жизни, он пережил: вряд ли Астон, когда вернётся из гостей, станет вытаскивать его из кровати, чтобы представить жене. До завтрашнего утра он мог спать спокойно.

Джейсон отложил книгу и выключил свет. Он ещё не успел заснуть, как послышались шаги в коридоре — видимо, хозяева вернулись домой. С лёгким щелчком где-то закрылась дверь, и шум стал еле слышным. Если бы Джейсон был чем-то занят, он бы даже не обратил внимания на него и не смог бы вычленить в нём отдельных звуков: голосов, шагов. Но он лежал в полной тишине и в темноте, и каждый шорох привлекал внимание.

Какое-то время они просто разговаривали: Джейсон прекрасно различал чередование низкого голоса Астона и звонкого, отчётливого голоса его жены. Естественно, слов разобрать было невозможно. Джейсон ничего не мог с собой поделать и против своей воли вслушивался в этот бессмысленный диалог. Он пробовал засунуть голову под подушку, но не смог вылежать под ней долго.

Наконец, голоса стихли, и тишина лишь изредка нарушалась какими-то едва различимыми звуками, происхождение которых вообще невозможно было установить. Может быть, это были звуки особняка, которые сами собой возникают в больших домах: шум сквозняков и ветра в вентиляции, шелест портьер. Может быть, они были слышны и раньше, просто ускользали от внимания Джейсона. Теперь же они не давали ему уснуть, и по какой-то прихоти воображения ему казалось, что источник шума — комната хозяев. Он догадывался — нет, он знал наверняка, — что там сейчас происходит.

Он до боли стиснул зубы и залез с головой под одеяло. Там не было звуков, но мысли невозможно было успокоить. Невыносимо, невыносимо, невыносимо… Чего Астон добивается? Унизить его ещё больше? Заставить страдать? Заставить ревновать? Тогда почему бы попросту не поселить его за стеной своей спальни, чтобы он во всех нюансах слышал, как Дэниел трахает свою жену?

Если бы Астон знал… С каким мстительным удовольствием Джейсон рассказал бы ему про то, что сделал недавно. Но он никогда не осмелится, никогда. Это равносильно самоубийству — рассказать Астону, что у него был секс с кем-то другим. Джейсон сам не понимал, как это произошло. Если бы у него были хотя бы несколько минут, чтобы подумать, он ни за что не решился бы.

Три дня назад он вместе с Астоном приехал на совещание в офис инвестиционного фонда, где он работал когда-то. Совещание длилось около двух часов, а потом Астон пожелал лично переговорить с одним из заместителей управляющего по какому-то щекотливому вопросу. Он сказал, что разговор займёт у него не более получаса, и отправил Джейсона дожидаться его в машине. В приёмной он встретил девушку, которая работала кем-то вроде пресс-секретаря. Они были знакомы раньше, но Джейсон уже не помнил точно, чем она занималась и как её звали: что-то вроде Джудит, или Джоди, или Джанет. Это было неважно. Они просто посмотрели друг на друга, и всё стало понятно без слов.