Чем громче раздавались шепот и слухи, тем неуютнее чувствовал себя Томас Моубрей. Он охранял Глостера. Если бы Глостера действительно убили, то непосредственный приказ убийцам мог отдать только он. В случае подтверждения этого Моубрея ждала смертная казнь.

Но Ричард находился в не менее затруднительном положении. Защититься Моубрей мог бы только одним способом: заявив, что это было сделано по приказу короля. После этого Ричард оказался бы в положении короля Иоанна, который потерял северную Францию отчасти потому, что его обвинили в смерти принца Артура.

Моубрей не мог не понимать, что опасность грозит ему не только со стороны врагов короля, которые ненавидели его за убийство Глостера (если такое убийство действительно имело место, в чем историки не уверены), но и со стороны самого короля. В конце концов, мертвые не говорят; мертвый Моубрей вряд ли мог бы обвинить Ричарда.

Моубрей испугался и принялся искать способ спасения. Он нуждался в союзнике; таким союзником мог стать Болингброк. Они были последними из уцелевших «лордов-апеллянтов», а потому обоим грозила одинаковая опасность. Моубрей обратился к Болингброку.

Но Моубрей ошибся в расчетах. Болингброк решил играть по-крупному. Коготок у Моубрея увяз, и Болингброк тут же этим воспользовался. Для начала он пошел к королю Ричарду, рассказал о своей беседе с Моубреем и обвинил того в государственной измене. Несчастному Моубрею, чтобы опровергнуть обвинение, пришлось назвать Болингброка лжецом.

Ричард попадает в чрезвычайно щекотливую ситуацию. Он вынужден вызвать обоих лордов к себе и выслушать их взаимные обвинения. Больше всего ему нужно, чтобы ссора поскорее закончилась. Он хочет, чтобы дело о смерти Томаса Глостера не только не расследовалось, но даже не упоминалось.

А вот Болингброк хочет обратного. Ему нужно, чтобы об этом деле заговорили как можно громче. Чем больше поднимется шума, тем хуже придется королю, а чем хуже королю, тем лучше ему, Болингброку.

Поэтому после обмена обвинениями Болингброк переходит к делу. Он обвиняет Моубрея в растрате неких общественных фондов и мрачно добавляет:

Убийство Глостера сравнивается с убийством Авеля, жертва которого «от первородных стада его» оказалась угодна Господу, в то время как жертву старшего брата Каина Господь отверг. После этого оскорбленный Каин убил Авеля. Господь, возмущенный этим убийством, говорит: «Голос крови брата твоего вопиет ко Мне от земли» (Быт., 4: 10).

Впрочем, сравнение неудачно: Томас Моубрей не был родственником Томаса Глостера. Но если Моубрей действовал по приказу короля, это меняет дело. Тогда выходит, что Глостера убил сын его старшего брата, а потому сравнение имеет вполне законную силу.

Можно представить, что во время своей обличительной речи Болингброк смотрит на Моубрея, а когда добирается до сакраментальных слов «жертвенная, Авеля», то поворачивается к королю и смотрит прямо на него. Намек заставляет Ричарда поморщиться и неловко пробормотать:

Моубрей делает все, чтобы избежать опасной темы, надеясь продемонстрировать свою верность королю и обеспечить собственную безопасность. Он лаконично и довольно неубедительно отвергает обвинение в убийстве Томаса Глостера, зато начинает красноречиво оправдываться в меньшем преступлении: он не украл общественные фонды.

По его словам, часть средств он выплатил, а часть взял себе, потому что Ричард был ему должен:

Ричард был женат дважды. В январе 1382 г. пятнадцатилетний король женился на шестнадцатилетней Анне Богемской. Она была дочерью короля Богемии (он же Карл IV, император Священной Римской империи), умершего за четыре года до этого. Брак оказался счастливым; народ тоже полюбил Анну. Когда Лондон отказал королю в займе, обиженный король хотел лишить город его привилегий, но по просьбе королевы отказался от этого намерения.

Анна умерла от чумы в 1394 г.; ей было двадцать восемь лет. (В том же году умерла жена Болингброка, которой было всего двадцать четыре. В то время жизнь людей была коротка.)

Ричард переживал сильно и, похоже, искренне. Но короли не могут долго предаваться скорби — особенно если у них нет наследников. Кроме того, с помощью династических браков часто решались иностранные дела.

Война во Франции продолжала тлеть, несмотря на мирный договор в Кале, но к 1388 г. практически прекратилась. Ричард изо всех сил старался продлить срок действия договора, потому что у него не было ни денег, ни желания воевать. Самым легким выходом из этого положения была женитьба на представительнице французской королевской семьи.

Французский король Карл V, смертельный враг Черного принца, умер в 1380 г.; на троне его сменил сын, Карл VI. В 1397 г. дочери Карла Изабелле было всего семь лет, но это не помешало ей стать второй женой Ричарда. Конечно, наследника престола она могла бы произвести на свет лишь через несколько лет, но Ричард был еще довольно молод и мог подождать.

Вести брачные переговоры было поручено Моубрею, и он требовал за это вознаграждения. Впрочем, было за что. Именно после бракосочетания с француженкой Ричард велел арестовать Томаса Глостера. У короля не хватило бы на это духу, если бы он не был уверен, что в данный момент ему не грозит война с Францией и та не предпримет против него враждебных действий.

И все же этот брак оказался непопулярным. Тогда жен-француженок в Англии не одобряли: Франция была врагом, и английские ксенофобы объясняли все беды страны происками французов.

кое-кто утверждал, что, женившись на француженке, Ричард усвоит французские манеры и пороки, воспримет французские идеи об абсолютной монархии и изменит исконным английским добродетелям. Все это чушь. Ричард давно мечтал об абсолютной власти и не нуждался в том, чтобы эту мысль ему подала семилетняя девочка.

Ричард отчаянно пытается прекратить ссору, пока ни Моубрей, ни Болингброк не сказали того, что нанесет непоправимый урон репутации короля. Однако попытка оказывается неудачной. Болингброк намерен, воспользовавшись этой историей, поколебать трон, а Моубрей не принимает обвинения в убийстве без тщательного изучения этого вопроса.

Поэтому Ричард вынужден решать спор по законам рыцарства, то есть с помощью поединка. И правильно делает, потому что в сложном и изощренном рыцарском кодексе можно найти зацепку, выиграть время и придумать выход из этой пренеприятнейшей ситуации.

Взаимные обвинения Болингброка и Моубрея прозвучали в январе 1398 г., всего через четыре месяца после убийства Томаса Глостера. Неизбежные отсрочки, вызванные необходимостью соблюдать рыцарский кодекс, заняли еще восемь месяцев. Однако Шекспир не говорит об этом ни слова. В его хрониках время уплотнено до предела; так он поступает и на этот раз. Драматург заставляет Ричарда сказать соперникам:

Когда состоится поединок, остается только гадать.

Ковентри — город в графстве Уорикшир, ставший свидетелем важнейшего события в истории англосаксов. В 1050 г. Ковентри входил в часть центральной Англии, которая тогда называлась Мерсией. Женой графа Мерсии была некая Годгифу (впоследствии ее имя было переделано в более благозвучное — Годива). Эта добросердечная женщина уговаривала мужа уменьшить налог, взимаемый им с жителей Ковентри. Наконец граф сказал, что сделает это, если жена проедет по рыночной площади обнаженная. Годива поймала его на слове и проехала площадь верхом на лошади, но длинные волосы полностью скрыли ее наготу.