– Я предложил – вы ответили, – спокойно сказал Герман. – Тогда пока.
– Не залупайся, – одёрнул Флёров, будто это Герман полез в бутылку.
– Только надо заказов побольше, – соглашаясь, кивнул Бакалым.
– Чьё бабло-то сшибаешь, Немец? – напрямик спросил Гуртьев, снова наливая водки себе и Бакалыму. – Обраточка не прилетит?
– Вам этого знать не надо, парни.
– Щебетовского хочешь переобуть? – Флёров ухмыльнулся. – Чего тут непонятного, Немец? Да ради бога. Против этой падлы тебе любой поможет. Он за-ради Шпального рынка весь «Коминтерн» угробил.
– Да там у них все такие, не только Щебет, – Гуртьев закурил. – Пидоры. Кто чуть приподнимется, так сразу ссучивается. Лихолет, Бычегор – это были мужики, а начиная с Гайдаржи попёрло говно. Нас первыми слили. Сунули доплату, как блядям по конфете, и всё, больше не нужны. У каждого рыла своя фирма, у каждого свой интерес, нахера им братаны? Откупились – и отвалите, калеки. Сидят все такие в костюмах. Ни дела для нас, нихера!
Герману показалось, что в тесной комнате, загромождённой коляской Гуртьева и костылями Флёрова, он как в загоне, и на него лают цепные псы.
– Мы были нужны, пока в «Коминтерне» были общие дела, – вдруг сказал Саня Флёров с пронзительной ясностью. – Хоть война, да общая.
И Герман понял, что инвалиды всё-таки возьмутся за его заказ, помогут. Просто потому, что он ведь тоже травмированный, а травма его – Танюша. Так что этим парням он как родня – то ли по Афгану, то ли по травме.
Так оно всё и сложилось. Герман поддерживал связь с Флёровым по телефону – выяснял, как у парней идут дела. Парни сидели в долгах и ждали, когда Немец решится на то, что задумал. Вот и дождались.
Встречу с Саней Герман назначил на половину пятого у главного входа в поликлинику. Уже, считай, сумерки; суматоха в конце рабочей смены. Да в больнице всегда суета, множество самых разных людей, и все заняты своими заботами, своими хворями, – тут не до посторонних. С саквояжем в руке Герман шагал по заиндевелым дорожкам в парке медгородка и вспоминал, что где-то здесь при Быченко кто-то заложил в больницу мину… И сюда же он приехал на «барбухайке» за Танюшей в тот страшный для неё день…
Саня Флёров в бушлате торчал на костылях в условленном месте.
– Немец, здорово! – зарычал он и едва не упал, сронив с головы шапку.
Герман подхватил его под руку, установил вертикально, поднял шапку.
– Видел тебя по телику! – хрипел Саня. – Ну, ты ваще стальной тампакс! Это же надо, как ломанул кассу! Уважаю, бр-ратуха! Щ-щесно, не ожидал!
Герман внимательно посмотрел Сане в лицо.
– Флёров, ты чего, бухой? – тревожно спросил он.
– Идём тоже замахнём! – Саня попытался обнять Германа. – Тут рядом!
– Да как же так можно-то? – разозлился Герман. – Что за хрень, Саня?
– Не ссы! – Флёров снова поскользнулся, хотя не сделал ни шага. – Я всё х-хонтролирую! Я тебя не подвёл! Пис-сец, какой расклад, Немец!
– Понятно, уговору отбой, – отрезал Герман. – Пока, Саня.
Он повернулся и пошёл прочь. В душе была ошеломляющая пустота.
– Стой, Немец! – заорал сзади Саня. – Ты чо?! Всё нормал-левич!..
Герман услышал бряканье и шлепок. Саня всё же упал.
– Я же за тебя выпил! – крикнул Саня. – Мне бы ногу, я б с тобой!..
Герман знал всю хитрость пьяных мужиков, которые вроде ничего не соображают, но уговорят, подмаслят, уломают, разжалобят… Однако дело не в жалости. Мало ли чего Саня поведает о причинах своего пьянства врачам или ментам, которые его примут? Расскажет, что обмывал удачу друга – и менты узнают, что Неволин до сих пор в Батуеве. Проклиная себя, Герман вернулся к Сане, который валялся на заснеженном асфальте и шевелился с костылём, будто переломанный журавль. Герман взгромоздил Флёрова на ноги и поволок к воротам больничного городка. На них оглядывались.
Герман донёс Саню до выхода с территории медсанчасти. Здесь всегда дежурили такси. Герман сунулся к ближайшему.
– До «афганских» домов «на Сцепе» подкинешь, командир?
Он запихал Флёрова на заднее сиденье, подоткнул край его бушлата.
– Не-е, если ты сам не поедешь – то выгружай! – сердито заявил таксист. – Он мне чехлы заблюёт! И кто его от машины домой потащит?
«Не всё ли равно мне, почему бы и нет?» – подумал Герман. У него было лишнее время до восьми часов вечера.
Он сел на переднее сиденье, поставил саквояж на колени, пристегнулся.
Просто охренеть. На нём – двадцать два миллиона рублей. Он объявлен в федеральный розыск. А он тут посреди города у всех на глазах кантует пьяного приятеля. Но ведь не бросишь же Саню – невменяемого, безногого…
Пока тачка ехала через пробки, слава богу, стемнело.
Таксист свернул во двор «на Сцепе» и притормозил у нужного подъезда. Герман выбрался из машины, поневоле вжимая голову в плечи. Здесь чуть ли не каждый житель знает его в лицо… Но зима, вечер – авось никто его не разглядит… Герман расплатился, достал бессмысленно хрипящего Саню из такси и поволок к подъезду. Флёров еле переставлял ноги, ныряя на ходу, стучал костылём по скамейкам, по ступенькам, по железным прутьям перил.
Настёна открыла дверь и посторонилась, пропуская гостя в квартиру. Герман занёс Саню и уложил на пол в комнате. Саня что-то бормотал.
– Вот так вот получилось, – сказал Герман, поглядев на Настёну.
– Прости, – негромко сказала Настёна. – Он вообще-то не запойный.
– Тебе видней.
– Я в курсе всего, Неволин. Смотрела новости. Хочешь пожрать?
– Да какой тут ужин, Настёна? – вздохнул Герман. – А сын у вас где?
– Гуляет с подругой, придёт уже ночью. Неволин, а что… – Настя отвела взгляд, – с твоими деньгами у нас теперь уже всё, да? Ничего не будет?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
