Литмир - Электронная Библиотека

– Дорогой доктор Уотсон, и вы, дорогой доктор Уотсон, – проговорил Холмс, обращаясь к нам обоим, и голос его впервые с тех пор, как мы приехали, звучал так весело, – это был восхитительный вечер, но Элизабет говорит, что очень устала, и предлагает всем нам вернуться в ваше очаровательное жилище. Должен сказать, что склонен согласиться с нею, ибо мой друг, – он жестом указал на меня, – судя по всему, валится с ног и подозрительно бледен. Итак, думаю, нам стоит возвратиться и разойтись по своим спальням, чтобы назавтра во всеоружии встретить новый день и все, что он с собой принесет.

Глава 5

На следующее утро я поднялся рано. Мой ночной сон несколько раз прерывался краткими периодами бодрствования, во время которых я перебирал в уме вечерний разговор с Патриком и припоминал свои резоны против немедленного возвращения к медицинской практике. Меня раздражало, что, несмотря на ночные размышления, я так и не сумел найти убедительных доводов. В других обстоятельствах я бы ненавязчиво указал вопрошавшему, что он не имеет понятия о шрамах, которые наносит человеку война, но в случае с кузеном подобный аргумент не годился. Патрик оправился от ран, полученных в Крыму, вновь занялся своей карьерой и с помощью честного труда сделался одним из самых авторитетных хирургов в Эдинбурге. Доказательством тому было высочайшее уважение, которые питали к нему доктор Белл и другие светила медицинского факультета. Мне опять пришлось утешаться тем, что в душе я пока не ощущаю тяги к врачеванию; к тому же нынешнее мое занятие в должной мере, если не более того, обеспечивало меня всем необходимым. И все же мне отчаянно досаждал разбуженный Патриком внутренний голос, заставляющий меня сомневаться в верности избранного пути.

В половине восьмого мы с Холмсом, Патриком и Элизабет повстречались в столовой за завтраком, и я опять заговорил о вчерашнем концерте. Элизабет выразила надежду, что до отъезда нам удастся побывать еще на каком-нибудь представлении, и мы с Холмсом в один голос присоединились к ней. Обильный сытный завтрак, состоявший из лосося, яиц и крепкого чая, явно предназначался для того, чтобы придать нам бодрости на целый день и защитить от капризов шотландской погоды. Хотя день был погожий и ясный, дул пронизывающий ветер, к которому я не привык в Лондоне. Мне показалось любопытным, что такая маленькая страна, как наша, отличается столь поразительным многообразием климата, в то время как имеющееся сходство неразрывно сплачивает нас, ее жителей. Патрик закончил завтракать и положил свою салфетку на стол.

– Джон, не хотел бы ты сегодня поехать со мной, чтобы осмотреть факультет и лечебницу? Уверен, тебе это покажется в высшей степени интересным.

– Буду счастлив, – ответил я, проявив несколько больше энтузиазма, чем сам от себя ожидал. – Я наслышан о факультете и мечтаю увидеть его собственными глазами. Не хотите присоединиться к нам, Холмс?

Перед тем как ответить, сыщик отпил глоток из своей чашки с чаем.

– Спасибо за любезное приглашение, Уотсон, однако не хочется навязываться. Судя по всему, экскурсия обещает быть весьма занимательной; и должен признаться, что был бы не против принять в ней участие.

Мы с Патриком заверили его, что он вовсе не помешает и ему, напротив, будут рады. Тогда он продолжал:

– А сможем ли мы увидеться с доктором Беллом?

– Честно говоря, мне не известны сегодняшние планы моего коллеги, – ответил Патрик. – Но я рад сообщить, что сегодня вечером мы приглашены отужинать с ним. Все вместе, без исключения.

Я посмотрел на Холмса: он был откровенно польщен.

– Превосходно! – воскликнул он. – В таком случае я, пожалуй, откажусь от поездки на факультет и в лечебницу и подожду до вечера. Не сомневаюсь, мы отлично проведем время за ужином.

Элизабет поднялась, собираясь выйти из-за стола, и сообщила, что, к сожалению, не сможет присоединиться к нам, поскольку будет занята домашними делами, однако просила передать доктору Беллу наилучшие пожелания. Мы с Патриком тоже встали, а Холмс остался за столом допивать чай.

– Чем же вы сегодня займетесь, мой дорогой друг? – поинтересовался я. – Вам лучше бы поехать с нами, чем попусту тратить день, сидя в четырех стенах.

Патрик поддержал меня:

– Для нас будет честью показать вам, в каких условиях мы трудимся, мистер Холмс. Я должен заранее извиниться: порой работа слишком увлекает меня и я забываю, что это не всегда интересно моим гостям.

Холмс улыбнулся и махнул рукой:

– Ну что вы, доктор Уотсон! Я отлично понимаю, с какой страстью можно отдаваться призванию. Я со своим ремеслом нахожусь в подобном положении. Мне представляется, что в наших с вами профессиях много общего. Вы не находите?

Патрик учтиво кивнул – как мне показалось, скорее из вежливости, – и извинился, ссылаясь на то, что ему необходимо переговорить с женой, а я воспользовался его уходом, чтобы снова сесть за стол и допить свой чай в компании Холмса. Обычно я очень общителен, но, несмотря на весь мой интерес к осмотру медицинского факультета, в глубине души мне захотелось поменять эту экскурсию и уютные спальни, которые нам здесь отвели, на возможность вновь оказаться в нашей квартире на Бейкер-стрит, чтобы листать свежие газеты и размышлять над злободневными вопросами. Я посмотрел на Холмса, который в этот момент пристально разглядывал меня.

– Что такое, старина?

Он улыбнулся:

– Ваш кузен, судя по всему, решительно вознамерился вернуть вас в медицинский мир, Уотсон. Возможно, он руководствуется какими-то скрытыми мотивами? Может статься, день еще не закончится, а у вас на шее уже будет болтаться стетоскоп!

– Не болтайте чепухи, Холмс! – возразил я. – Вполне логично, что я, при своем образовании, интересуюсь медицинскими учреждениями. Это то же самое, как если бы вам предложили ознакомиться с деятельностью какого-нибудь прославленного полицейского департамента, не так ли?

Он издал короткий смешок:

– Ха, мне пока что о таких слышать не доводилось, Уотсон, но я понял, что вы имеете в виду.

– Так чем вы намерены заниматься, Холмс?

Он встал, подошел к окну и осмотрел улицу.

– Если мои наблюдения верны, Уотсон, возможно, скоро мы кое-что узнаем. Прошу простить меня, дружище, но, кажется, ко мне посетитель.

В этот момент у парадного крыльца отчетливо послышался мелодичный перезвон дверного колокольчика.

– Холмс, ведь мы с вами не на Бейкер-стрит! – напомнил я. – Должно быть, это пришли к Патрику или Элизабет. Я уверен, что никто в Эдинбурге даже понятия не имеет, что мы здесь.

Прославленный детектив поднес к губам указательный палец, призывая меня к тишине, и вскоре из передней до нас донеслись голоса – вначале одного из слуг и Патрика, а затем не знакомый мне женский голос, спокойный, но с хорошо различимой дрожью, которая в продолжение разговора становилась все явственнее. И не успел я заявить, что нам не следует подслушивать беседы хозяев, как дверь в столовую распахнулась и вошел Патрик.

– Мистер Холмс, – произнес он. – Кажется, к вам посетители.

Я закрыл дверь, оставив Холмса наедине с его визитерами, посмотрел на Патрика и пожал плечами, показывая, что мне известно обо всем этом не больше, чем ему. Кузен проводил гостей в свой кабинет – обшитое дубовыми панелями помещение со стоявшим в углу большим письменным столом, перед которым находились два кресла, занятые посетителями в тот момент, когда я выходил.

– Не хотите, чтобы я остался, Холмс? – спросил (признаюсь, с некоторой надеждой) я, но сыщик сделал мне знак удалиться, заметив, что в этом нет необходимости и что он не желает, чтобы я пропускал ради него намечавшуюся поездку.

Я оценил его внимательность, но в глубине души не мог удержаться от обиды: в Лондоне мы взялись бы за это дело вместе и я бы записал подробности беседы, но здесь, судя по всему, Холмсу мои услуги не требовались. Немного погодя мы с Патриком вышли из дома и вскоре уже ехали по улицам Эдинбурга в наемном экипаже, направившись первым делом на медицинский факультет. Во время поездки я молча разглядывал в окно Принсес-стрит, по которой мы как раз проезжали. Эдинбуржцы спешили по своим делам, и хотя на улицах было людно, здесь не наблюдалось того столпотворения, которое хорошо знакомо нам, лондонцам. Мыслями я был далеко, в домашнем кабинете Патрика, гадая, что же там сейчас происходит. Мне было ясно, что на этот раз я лишился привычной для себя роли биографа Холмса.

8
{"b":"248409","o":1}