— А что такое клеящиеся подковы? — поинтересовался Веб. На этот вопрос ответил Стрейт:

— Иногда у животных сильно истончается роговой слой на копытах. Это часто бывает у лошадей, привезенных из Европы, поскольку здесь и климат, и пища, и почва совершенно иные. Поэтому, пока они проходят акклиматизацию, подковывать их тяжелой подковой на гвоздях опасно. И тогда им на копыта специальным клеем наклеивают легкие подковы, которые, если они, конечно, хорошо сделаны, вполне в состоянии продержаться месяц или два.

— Похоже, вашему делу надо долго учиться — чтобы понимать все эти тонкости, — сказал Веб.

— А я вот всегда быстро всему учился, — сказал Билли. Потом, переведя взгляд на Бейтса, спросил: — Ну, долго вы еще будете допрашивать моих ребят? Им, между прочим, работать надо...

— Мы собираемся покинуть вашу ферму в самое ближайшее время.

Кэнфилд посмотрел на Веба, а потом ткнул пальцем в Бейтса.

— Он рассказал мне про убийства, совершенные с помощью телефона, и про все такое прочее. Хочу вам заметить, что вы отреагировали на опасность моментально.

— Я тоже быстро учусь, — сказал Веб.

Кэнфилд с любопытством на него посмотрел.

— Что еще в таком случае вы хотели бы узнать?

— Я хотел бы как следует изучить вашу ферму. Исходить ее вдоль и поперек.

— Придется вам избрать в провожатые Гвен. У меня лично для таких прогулок совершенно нет времени.

Веб посмотрел на Романо.

— Пока я буду изучать вашу ферму, с вами будет находиться Полли.

Кэнфилд, казалось, готов был уже вспылить, но в последний момент взял себя в руки.

— Ладно. — Кэнфилд перевел взгляд на Романо. — Вы умеете ездить верхом, Пол?

Романо мигнул и озадаченно посмотрел сначала на Веба, а потом на Кэнфилда.

— В жизни не садился в седло.

Кэнфилд обнял Полли за широкие плечи и ухмыльнулся.

— Полагаю, вы учитесь так же быстро, как и ваш партнер?

Когда Гвен приехала на своем Бароне в «конный центр», муж попросил ее показать Вебу ферму. Она кивнула и повела Веба к стойлам.

— Лучше всего осматривать ферму, сидя на лошади. Вы ездите верхом? — спросила она.

— Самую малость. Во всяком случае, до вас мне очень и очень далеко.

— В таком случае мы подберем для вас подходящую лошадь.

«Подходящей» лошадью для Веба, по мнению Гвен, был Бу — жеребец германской породы, в котором текла древняя кровь горячих арабских скакунов и средневековых европейских тяжеловозов. Этот конь весил тысячу семьсот фунтов и достигал в холке примерно одиннадцати ладоней[7].

— В свое время на нем ездил объездчик. Но Бу уже отработал свое, находится на пенсии и скакать по полям ему больше не хочется. Он стал толстым и ленивым, и мы зовем его «старый ворчун», хотя, если разобраться, характер у него не такой уж и скверный. Кроме того, кое-какую подвижность он все-таки сохранил, так что для прогулок еще годится и мы смело можем надеть на него английское седло или седло «вестерн».

— Понятно... — протянул Веб, рассматривая стоявшее перед ним огромное животное. Бу поглядывал на Веба с такой злобой, словно хотел укусить его побольнее. Вне всякого сомнения, участвовать в верховой прогулке по территории фермы и нести на себе Веба ему нисколько не улыбалось.

Гвен накрыла Бу потником, а потом с помощью Веба водрузила ему на спину тяжелое седло «вестерн».

— Обратите внимание: когда я буду затягивать на нем седельный ремень, он обязательно станет надувать брюхо.

Бу поступил в полном соответствии со словами Гвен: набрал в себя побольше воздуха и надул брюхо. Веб с любопытством наблюдал за поведением животного.

— Видите, что происходит? — сказала Гвен. — Кажется, что седельный ремень затянут на нем очень крепко, но стоит ему выпустить воздух, как ремень мгновенно ослабеет, и всадник, пытаясь забраться в седло, рискует съехать вместе с ним набок, сорваться и упасть на землю. Надо сказать, Бу такие шутки чрезвычайно забавляют.

— Оказывается, животные могут быть весьма смышлеными, — сказал Веб.

Гвен показала Вебу, как правильно затягивать седельный ремень и надевать на лошадь поводья, после чего вывела Бу из стойла и подвела к каменному блоку, с которого неопытный всадник залезал на лошадь. Пристегнув к бедрам выданные ему Гвен кожаные чехлы, предназначенные для обеспечения более прочной посадки в седле, а также для того, чтобы не стереть ноги в промежности, Веб поднялся на каменный блок, а уже оттуда перелез на спину Бу.

Надо сказать, что, пока Веб все это проделывал, Бу терпеливо стоял на месте.

— Ну, как ощущения? — поинтересовалась Гвен.

— Падать высоко.

Гвен заметила торчавший из-за пояса Веба пистолет.

— А это обязательно?

— Да, — сухо сказал Веб.

После этого они отправились на учебный ипподром и сделали по нему несколько кругов. Гвен показала Вебу, как останавливать и поворачивать лошадь с помощью поводьев и как приказать животному остановиться или скакать вперед, с силой сдавливая ему ногами бока.

— Бу знает ферму, поэтому его даже понукать не надо. Он сам поймет, куда надо ехать. У вас с ним проблем не будет. — Вскочив на Барона, которого ей подвел работник, Гвен добавила: — Бу — настоящий старожил этих мест, но в паре с Бароном ни разу не ездил. Поэтому вполне возможно, что он попытается продемонстрировать ему свое превосходство.

— Прямо как крутой парень с избытком тестостерона в крови, — заметил Веб.

Гвен как-то странно на него посмотрела.

— Вообще-то Бу — мерин, Веб. — Веб ответил ей недоумевающим взглядом. — Ну, если бы он был человеком, мы бы назвали его евнухом.

— Бедный Бу.

Когда лошади затрусили наконец рысью, Гвен продемонстрировала Вебу небольшую рацию «Моторола», которую она засунула в карман бриджей.

— Это на тот случай, если у нас возникнут какие-нибудь проблемы, — сказала она.

— Что ж, такая штука никогда не помешает, — сказал Веб. — Я же взял с собой на такой случай мобильник.

— После того, что произошло с Билли, мобильники вызывают у меня ужас.

Они выехали за пределы «конного центра» в сопровождении золотисто-рыжей охотничьей собаки Опи и еще одной — небольшой, но с мощным сложением, которую Гвен называла Тафф.

— Пес Стрейта тоже бегает по территории, — сказала Гвен. — Стрейт зовет его Старый Негодяй, и это вполне соответствует истине, потому что характер у собаки премерзкий.

Небо было ясное, и когда они, объезжая ферму, поднимались на какое-нибудь возвышенное место, Вебу казалось, что отсюда можно разглядеть всю главную дорогу до самого Шарлотсвилля. Бу пока вел себя смирно и неспешно трусил вслед за Бароном, не причиняя Вебу никаких неприятностей.

Неожиданно Гвен придержала Барона. Веб, подъехав к ней, тоже остановился.

— Как я уже вам говорила, Ист-Уиндз — очень старая ферма. В 1 600 году король Англии подарил лорду Калпепперу в этих краях кусок земли площадью в миллион акров. Потомок лорда Калпеппера выделил из этого миллиона тысячу акров в качестве приданого для своей старшей дочери, когда она вышла замуж за некоего господина по имени Адам Ролфи. Центральную часть большого дома начали строить еще в 1765 году, а закончили в 1781-м. Строительство затеял Ролфи, который был торговцем, профессиональным строителем и архитектором. Вы же видели дом снаружи, верно? — Веб кивнул. — Ну так вот, он построен в основном в георгианском стиле. Если вы обратили внимание на превосходно исполненные дентикулы, то не могли этого не заметить.

— Я так и подумал, что это именно георгианский стиль, — соврал Веб. Слово «дентикулы» ему ничего не говорило, а об архитектурных стилях он имел весьма смутное представление.

— Имение находилось в собственности семейства Ролфи вплоть до начала девятисотых годов. Прежде это была настоящая плантация. Здесь выращивали табак, соевые бобы, коноплю и тому подобные вещи.

— Должно быть, в свое время здесь трудились рабы, — произнес Веб. — По крайней мере до окончания Гражданской войны.