Сейчас мне следовало срочно приняться за дело, чтобы не думать больше о страшном. Я попыталась привести комнату в порядок, собирая вещи, вешая одежду и раскладывая все по ящикам. Следи за временем, напомнила я себе, в семь надо быть у Дирдре.

Без пяти семь я выпрямилась, перевела дыхание и оглядела комнату. Ни следа того урагана, который пронесся здесь, только тряпичная кукла на туалетном столике валяется лицом вниз, чтобы скрыть яркое пятно помады.

Надо найти способ показать мадам Жене эту куклу как-нибудь невзначай и проследить за выражением ее лица. Тогда я буду знать все точно. Это наверняка мадам Жене. Но без доказательств я не могу ее обвинить. Нельзя идти к Дику с пустыми руками. Дик не оставит ее на вилле ни одной минуты, если узнает правду.

Я снова взглянула на часы. Пора. Торопливо вышла, радуясь возможности покинуть свою комнату. Закрывая дверь, я со страхом подумала — что же обнаружу, когда вернусь? Сегодня обязательно закроюсь изнутри. Мадам Жене жила тут же, на вилле, на одном этаже с Дирдре. Да, запру дверь, твердо решила я.

Я прошла по коридору, остановилась, прислушиваясь к гулу голосов внизу. Видимо, прибыли гости Дика. Я слышала высокий, радостный голос Элен, приветствующей их, и невольно склонилась через перила.

— Поль, как приятно, что ты снова приехал! — Элен широко улыбалась высокому мужчине лет тридцати с двумя портфелями. Он был красив чисто по-американски. — Я надеюсь, ты поживешь несколько дней… — Для пущей убедительности Элен положила ему руку на плечо. — В этом огромном доме так скучно без гостей.

— Я останусь, но ненадолго, — пообещал Поль. — Дела, дела, дорогая. Сама понимаешь… Я всегда с удовольствием приезжаю в ваш дом, — галантно добавил он.

Я с любопытством рассматривала остальных гостей — двух мужчин и женщину, все значительно старше Поля. Они просто излучали успех и довольство. Фредерик вносил в дом многочисленные роскошные чемоданы. Я виновато отошла от перил и поднялась на третий этаж.

Остановившись около знакомой двери, я легонько постучала, испытывая странную радость от возможности провести вечер с Дирдре. Она приветливо открыла дверь, и я со вздохом облегчения вошла. Мне было приятно, что меня так тепло встречают, да и знакомая обстановка успокаивала.

— Я почувствовала божественный запах жаркого еще в своих комнатах, — с воодушевлением сообщила я.

Дирдре довольно улыбнулась.

— Подожди, вот попробуешь, тогда еще не то запоешь.

— Гости только что приехали, — доложила я. Улыбка исчезла с лица миссис Рэнсом.

— Я стараюсь избегать гостей, — призналась она. — И гостей Элен, и гостей Дика — всех без исключения.

Ей не нравились подружки Дика, с радостью догадалась я.

— Я не беспокою их, а они не беспокоят меня, — сообщила Дирдре. — Я четко дала понять Дику с самого начала — здесь наверху мой дом. Пусть Элен изображает из себя хозяйку внизу, ей это по душе. — Глаза Дирдре смеялись. — А теперь садись за стол, юная леди, и готовься к пиршеству. — Она довольно ухмыльнулась и скрылась на кухне.

Как приятно и покойно сидеть здесь с Дирдре. На короткое время можно забыть про магию, куклу на туалетном столике, петарды и разбитые окна, забыть о мадам Жене.

В кухне Дирдре с прилежанием резала сочное мясо, отвлекшись лишь на мгновение, чтобы уменьшить огонь под кофейником, который уже начал закипать. Гости наверняка разошлись по комнатам и готовятся к ужину. Сначала коктейли в библиотеке, догадалась я, потом изысканные блюда Клодин.

Дирдре была великолепной хозяйкой, она изо всех сил старалась угодить мне, и все же я ощущала беспокойство. Только раз во время ужина вспомнила она про свой «особый дар». Завтра будет плохой и дождливый день, говорило ей ее шестое чувство. И я вспомнила, как в Женеве, в кафе она умоляла меня уехать. «Я знаю, что произойдет что-то ужасное. Я это знаю, Лори». Она имела в виду, что беда уже на моем пороге.

Мы долго сидели за круглым столом, задернув занавески на окнах. Я все уверяла ее, что ни за что не смогу уснуть после ее замечательного кофе, но в глубине души была уверена, что мне теперь вообще будет трудно уснуть на вилле. Во всяком случае, пока здесь остается мадам Жене.

Возвращаясь к себе, я вновь слышала громкие голоса, иногда смех, и это как-то успокаивало. Однако у дверей я на мгновение замерла, вспомнив, в каком виде я застала спальню в прошлый раз. Постаралась убедить себя, что этого снова не произойдет, и распахнула дверь.

Включив свет, я почувствовала себя лучше. Так, теперь дверь на задвижку. Ну вот, сегодня никаких визитов, попробовала я пошутить над собой. Окна? Запру их тоже! Задерну занавески. Борясь с клаустрофобией, я закрыла высокие окна и задернула сине-зеленые шторы.

Я направилась в спальню. Уходя к Дирдре, я оставила одну лампу включенной, чтобы не входить в темную комнату.

Ничего не изменилось. Кукла все так же валялась на туалетном столике. Завтра я попробую показать ее мадам Жене. Я закрыла окна в спальне и ванной комнате, задернула занавески, надела пижаму и забралась под одеяло в надежде, что засну. Заставила себя протянуть руку и погасить лампу, вздрогнув от ненавистной темноты.

Я долго ворочалась, прислушиваясь к ночным звукам — пробежало небольшое животное, вдалеке прокричала сова, треснула ветка дерева, — пока не забылась беспокойным сном.

Я проспала значительно дольше, чем ожидала, проснувшись как от толчка. И тут же сразу поняла, что проспала. Солнце уже почти стояло в зените, просачиваясь сквозь плотно закрытые шторы. С понедельника я должна спускаться к завтраку в половине десятого, напомнила я себе. Уроки с Дирдре начинаются ровно в десять.

Я быстро натянула светлые брюки и блузку в тон, повязала волосы желтой лентой. В спальне я помедлила около туалетного столика, потом решительно взяла тряпичную куклу, с содроганием вспомнив вчерашний день.

Это всего лишь кукла, не заводись так, сказала я себе. Но кукла изображала меня, а игла подразумевала нож в моем сердце. Если бы магия сработала, я бы уже была мертва.

Сжимая куклу в одной руке, я спустилась на первый этаж, вышла на террасу и тут же услышала, как мадам Жене разговаривает в кухне с Клодин. Я собрала все свое мужество и вошла в просторную, на удивление современную кухню. У окна Джанин лущила горох, а мадам Жене сидела за столом, составляя с помощью Клодин список необходимых продуктов.

— О, мадемуазель… — радостно приветствовала меня Джанин. — Я не знала, что вы уже проснулись.

— Доброе утро. — Моя улыбка адресовалась всем троим, но я ни на кого не смотрела. — Боюсь, я сегодня бессовестно проспала. Мне только кофе, пожалуйста, — сказала я Джанин и повернулась к кухарке. — И одну из ваших замечательных булочек, Клодин.

Теперь я позволила себе взглянуть на мадам Жене. Она неотрывно смотрела на куклу в моей руке.

— Нашла ее в холле сегодня утром, — нарочито беспечно сказала я, но горло мое внезапно сжалось.

Почему мадам Жене так смотрит? Потому что знает, где я нашла эту куклу. Она огорчена, что я говорю об этом всем, что я не испугалась предупреждения.

— Откуда здесь кукла? — засмеялась Джанин. — Здесь же нет детей.

— У Джанин две маленькие сестренки, — холодно сказала мадам Жене. — Она заберет куклу с собой в выходной. Верно, Джанин?

— Que, мадам. — Но в карих глаза Джанин я прочитала растерянность.

— Прекрасно, — согласилась я, протягивая куклу и стараясь не смотреть на вязание мадам Жене, лежащее в корзинке у ее ног, где ясно виднелись желтые клубки.

Я вышла на террасу и села за стол, делая вид, что любуюсь великолепным пейзажем.

Вчера Дирдре вскользь упомянула, что Дик, возможно, улетит в Рим сегодня или завтра. Какие-то дела с фильмом, который он финансировал. Я уже испытывала тоску при мысли об его отсутствии.

Из кухни вышла Мишель с серебряным кофейником на сервировочной тележке. Она быстро толкала ее по коридору в направлении кабинета Дика. Появилась Джанин с моим завтраком. Дымящийся кофе, золотистые теплые булочки и свежее масло. Я принялась есть с удивившим меня аппетитом.