— Они не у меня, — ответил я, — новой техникой занимаются Худяков с Ракеткиным.
— А что если директору нужна сводка по экономии или материалы последней ревизии?
Я промолчал. На это есть старший экономист, у него все сводки и прочее.
— А ты, собственно, чем занимаешься? — спросил зам. зав. отделом.
— Ничем, — помолчав, признался я. В отделе зашумели.
— А давно… баклуши бьешь? — осведомился зав.
— Второй год, — сказал я, — с того самого дня, как меня перевели сюда из отдела комплектации и кооперации, сказали, что я буду координировать работы того отдела с вашим. Но сразу вслед за этим отдел комплектации сократили, его не стало в природе, а про меня забыли. Я и сижу жду, когда вспомнят.
Шум усилился, послышались негодующие выкрики по моему адресу.
— Почему ты не заявил о себе, не поставил вопрос перед руководством? — допытывался зав. отделом.
— Я заявлял и ставил, — сказал я, — но директор меня не замечает и с кем-то путает!
Зав улыбнулся, за ним разулыбались и остальные.
— Ты у нас один такой, с кем тебя можно спутать?!
— Не один, — вздохнул я.
— Как?! — Зав. отделом открыл шкафчик у себя над головой и достал флакончик с валерьянкой. — Кто еще, выкладывай?
Опять стало тихо. Тише прежнего. Я встал и ткнул пальцем в прижавшегося к столу с видом углубленной работы и предельной занятости Рындина.
— Рындин, — говорю, — принят на работу инженером по сырью. А сырья давно нет.
— Не твое дело! — рявкнул Рындин. — Сам ты…
Он задохнулся и налил себе воды.
— Или взять Сухоредькина, — продолжал я, — он у нас куратор по использованию отходов производства, хотя никаких отходов нет, как и самого производства… Осталось два десятка рабочих и шесть станков.
— Ты на что намекаешь? — сурово сказал зав. — Да, у нас почти нет производства, его передали в прошлом году другому ведомству. Ну и что из того? Зато у нас есть прекрасный административный аппарат! Сумели сохранить, несмотря на интриги таких, как ты.
Больше мне не дали слова. Взяли под руки и отвели к директору.
— Есть мнение, — сказал директор, — что тебе трудно.
Он в молчании прошелся по кабинету. Я опустил голову, готовый смириться с любой участью.
— Поэтому мы подумали и решили, — веско продолжил директор, — принять тебе в помощь еще двух инженеров и организовать сектор под твоим руководством. Оклад у тебя будет больше на…
Он назвал цифру. Отказываться было бы глупо.
— Ну, как? По рукам?
И я согласился.
СПИЧКИ
Едва утром Кузенин переступил порог универмага, как его подхватили под руки и усадили в кресло на возвышении:
— Вы к нам пришли раньше всех, — ласково объяснил главный администратор, — поэтому мы вас будем чествовать!
Подбежали две красавицы-продавщицы и прыгнули на колени Кузенину:
— Вы нас любите, нам не изменяете?
Кузенин покраснел и закивал.
— Что вы хотели купить? — спросил администратор в мегафон.
«Спички», — хотел было ответить Кузенин.
— Ну, конечно же, холодильник и стиральную машину! — опередил администратор. — Я угадал? Первый покупатель не станет мелочиться. Ведь он так спешил…
Спешил Кузенин не в магазин.
— Сейчас вы получите тог что хотели! — пообещал ведущий, хлопнул в ладоши, и грузчик приволок черно-белый телевизор, потом почесал затылок и добавил дамский бюстгальтер, из товаров, не имеющих спроса, и побуревшую от времени сковородку. Девушки на коленях у Кузенина радостно защебетали, обняли его за шею, собираясь целовать. «Придет жена, — с испугом думал он, — и этой самой сковородкой…»
— Так будет с каждым, кто придет к нам раньше всех! — пообещал администратор.
В магазине собрался народ, толпа молча глазела на Кузенина и ждала. Холодильниками, стиральными машинами, телевизорами устаревших конструкций, одеждой, обувью старых моделей и прочими товарами были заставлены все проходы. Кузенин понимал желание администратора избавиться хотя бы от части из них, но…
— У меня нет денег, — шепнул Кузенин ведущему. — Дай взаймы!
Администратор сморщился.
— Впрочем, — разрешил он, — берите даром! Наш подарок вам.
Это меняло дело. Кузенин встал и хотел было взять телевизор, пока не раздумали, но прибежали еще две девушки, краше первых, и повисли у него на шее… Жена уже пришла. Она ошалело таращилась на даровой телевизор и вроде бы не замечала красавиц, обнимавших мужа.
— Одно небольшое условие, — предупредил администратор, — отгадайте две загадки. Всего две, и — телевизор ваш!
Жена Кузенина выдвинулась вперед. Загадки для нее, что семечки.
— Первая: я загадал число, а вы его угадайте! Начали! — Он включил секундомер. Грянула музыка.
— Три! — крикнул Кузенин.
— Пять! — подсказала жена.
— Вы не угадали! Я загадал два, с четвертью…
Толпа загудела. Тогда ведущий сунул в карман руку и что-то вынул, зажав в кулаке:
— Что у меня в руке?
Кузенин напрягся, соображая.
— Меняю «это» на тысячу рублей! — объявил ведущий. Толпа ахнула. — Ну, кто смелый?
Кузенин взмок от волнения: «Денег не жалко, лишь бы вещь была стоящая».
— Беру! — не устояла жена Кузенина.
И побежала к кассе. Администратор ждал, нехорошо улыбаясь. Толпа молчала.
Жена вернулась с чеком. Ведущий разжал пальцы. «Берите!»
На его ладони лежала обыкновенная коробочка с канцелярскими скрепками. Грянул туш.
— Рекламное представление окончено! — объявил ведущий. — Расходитесь…
Кузенин ринулся к директору. Тот усадил его в кресло и дал воды.
— Не волнуйтесь, вот ваши деньги. Передайте жене. Так было задумано. Весело, правда? У нас, знаете ли, с планом худо… Чем привлечь покупателей? Вот мы и придумали рекламное ревю…
— А телевизор? Он же обещал?!
— Но вы не отгадали загадки! Сковородку, пожалуй, мы вам могли бы выделить, как пострадавшему, она не пользуется спросом…
«И даром не надо», — подумал Кузенин.
— В соседнем магазине, — рассказывала ему дорогой какая-то женщина, — еще смешней вышло: мильонному покупателю завязали глаза и пустили в обувной отдел: что возьмешь — твое! Он взял туфли — брак, на четыре размера больше, чем ему нужно. Пять лет пылились на полке, никто не брал…
— А еще, — успокаивал Кузенина кто-то, — …
— А спички у них есть? — вспомнил Кузенин.
— Нет! Разве на них план сделаешь?
