Америка сохранила наибольшее число легенд о потопе, поэтому коренное население ее из трех стихий: земли, огня и воды, предпочтение отдает последней.
Согласно перуанского мифа в начале ничего не было, кроме неба, — ни людей, ни животных, ни птиц, ни рыб, ни камней, ни гор, ни долин. Какое поразительное и точное совпадение, если сравнить этот перечень созданий в обратном порядке с тем порядком, который указан в первой главе Библии! — Лицо земли было скрыто. Ничего не было, кроме волнующегося моря и неба. Не было ничего прочного, не было глины, невозможны были дурные поступки, на небе не зачем было греметь, не было пеших странников, была только молчаливая вода, спокойный океан и штиль. Все было молчание, покой, мрак и ночь; был только тот, кто все делает и всему придает форму, бурный ветер, летучий змей. Отцы и матери спали в водах, в неясном полумраке, покрытые зелеными перьями. Бурный ветер, почитаемый за бога Уракан (отсюда наше слово „ураган"), постепенно выгонял материк из бездны на поверхность.
Сообщение очень интересное. Не менее интересно попутно отметить, что у древних индейцев, как и у семитов, а также у современных монгольских племен, горы и холмы имеют священное значение. Перуанцы верят, что их первые предки вышли из таинственной пещеры вблизи Куско, предки ацтеков вышли из местности под названием Чикомосток, т. е. из семи пещер, расположенных на север от Мексики. На основании этой легенды существует предположение, что власть у них принадлежала семи князьям. Интересно, что 7 у них священное число, также как в Библии. Еще поразительнее то, что на древнейших барельефах, найденных в Сев. Америке, жрецы изображаются с эмблемой четырехконечного креста в своих руках. Не являлся ли крест и для этих неизвестных нам древних народов символом искупления во Христе Иисусе? Подобный крест был найден также на Крите в Средиземном море (см. Мережковского „Атлантида — Европа") и привел исследователей к заключению, что идея его у древнейших критян имела смысл близкий к идее христиан и, м. б, в свою очередь подготовляла людей того времени к Голгофе.
У ацтеков, важнейшим жертвоприношением Высшему Божеству было принесение вырванных живых сердец, для чего у намеченной жертвы (человека) прорезалась грудная клетка против сердца. Не говорит ли эта жертва также о смутном предвидении искупительной жертвы Христа, сердце Которого было прободено копьем римского воина? Томление по истинному искуплении у ацтеков несомненно.
Следует остановиться на космогонических представлениях полинезийских народов. Главным богом Полинезии считается Тангадоа, которого в большинстве случаев считают богом неба и моря. Он Творец. Представления о том, как создан был мир, весьма различны. Встречаются символические образы (как и в других местах) мировой птицы и космогонического яйца (образное толкование Библии допускает такое представление по мнению некоторых, см. Быт. 1:2), высшее же существо создало пир разными способами. В одних местах мир представляется скорлупой, телом Тангалоа, в других же он возникает после нескольких неудачных попыток;.наконец, в третьих, он выловлен богом из морд. Часто люди называются небесными существами и отождествляются с богами. — Не на том ли основании, что они сотворены по «Его образу и подобию»?
В Новой Зеландии в мифе о сотворении всего дается представление о Папе и Ранге (небо и земля), которые были разделены детьми своими. Раньше небо лежало на земле, и всюду был мрак. Они никогда до того не были разъединены. Дети неба и земли старались найти разницу между светом и тьмой, днем и ночью, потому что людей стало много, а мрак продолжался. Тут вдруг поднялась дикая война и буря, так что одна часть земли исчезла, только небольшая часть осталась сухой. Свет продолжал размножаться, а от этого размножался и народ…
Гавайцы излагают свою космогонию в духе эволюции. В священной песне говорится, что в начале период скрытого света не знает еще солнца, (См. Быт. 1:3) картина будущего мира неясно обрисовывается в матовом свете луны сквозь мощный облачный покров Макадии; начало мрака в глубоких корнях бездны, начало ночи ночей… (Священная сага стр. 30). Все еще покрыто первоначальной ночью, и вот начинает становится заметным известный светлый блеск. Макадии, плеяды знаменуют собой вмешательство и воздействие космических сил на планеты. Почитаемый бог Мауи — солнца возник из морской пены. Интересно, что когда этот бог старается выудить землю из глубины моря, он терпит кораблекрушение и т. д. Приходиться озадачиться, почему полинезийцам было известно обрезание [33])
В противоположность другим народам, египтяне представляли себе небо, как женщину, а землю, как мужчину. По представлению одних, небо — женщина Нут, склонившаяся над землей — Кеб и опирающаяся о нее руками и ногами.
Вода для египтян, как и для некоторых других народов была первоначальным принципом, откуда исходит всякая жизнь. Эта первоначальная вода носит название Нун и содержит в себе все мужские и женские зародыши жизни. (Уместно заметить, что в Библии делается определенное указание на то, что первичные животные, пресмыкающиеся, рыбы и птицы были вызваны к жизни из воды, см. Быт. 1:20–21). По мнению одних бог Ра вышел из этой Нун, по другим же воззрениям, Ра возник из яйца в виде птицы или юноши. В нижнем Египте первой причиной жизни считается бог Тум; в начале в хаосе или первоначальной воде, никого, кроме него, на было, и самооплодотворением он произвел: Шу и Тефнет. Кеб и Нут (земля и небо) лежали в первоначальной воде крепко обняв друг друга; Шу протянулся между ними и поднял Нут над землей, тик что солнце могло начать свой ежедневный круговорот. Имя богини Тефнет"') производят от „росы“ или как слой воздуха, отделяющий небо от земли. Кеб и Нут с своей стороны породили Озириса, бога, олицетворяющего солнце, — переходные периоды времени от разлития Нила до засухи, и наоборот; они же т. е. Кеб и Нут породили плодородную землю и Нил, Сета (бог пустыни) и двух сестер: Изиду и Нефтис; таким образом был устроен мир.
Рассматривая эту космогонию, как ни запутана она именами созданнык человеком богов, олицетворявших окружающие его стихии, тем не менее в ней не трудно усмотреть много общего с указаниями Библии.
Не меньше сходства и тождественности с историей миротворения представленного Библией находим в космогонии древнего Вавилона. Великий вавилонский рассказ о сотворении мира, эпос семи таблиц „Энума элиш“, названный так по его первым словам „когда там наверху", представляет собою солнечный миф, долженствующий возвеличить бога Мардука, как творца, царя богов и правителя мира. По единогласному решению богов Мардук, становится царем богов; в награду за победу над драконом первобытного хаоса ему вручаются таблицы судеб, и в его честь празднуют на небе первый праздник весны — Загмук. Тиамат — дракон первобытного хаоса.
Содержание эпоса семи таблиц следующее.
В Таблице первой сообщается о том, что в самом начале не было ни неба, ни земли, были только соединившиеся воды первобытного океана, Апсу и всеобщей матери Тиамат (змеи) и сына ее Мумму. Тогда были созданы боги. Против новых богов составляется заговор со стороны Тиамат, и хотя заговор открывается одним из богов (Эа), однако, Тиамат готовится к мстительной борьбе. На ее стороне выступают созданные ею войска во главе с одиннадцатью чудовищами (знаки Зодиака) и Кингу (супруг Тиамат) ими предводительствует. В таблице второй говорится как против этого войска бог Аншар уговаривает выступить своего сына Ану, который добивается доклада высшему богу Мардуку.
В таблице третьей говорится, как боги на общем совещании решают передать власть борьбы Аншару.
В таблице четвертой делается сообщение об испытательном чуде, какое творит Аншар с помощью Мардука, уничтожая и воссоздавая ткань на глазах богов. В прекрасном вооружении в со [34] став которого, между прочим, входят, ветер, перун, пылающий огонь и сеть, он выходит на Тиамат.
