Я хочу при этом подчеркнуть, что все эти условия создала прежде всего сама власть. Это не наша работа — это работа власти, которая по существу разделила общество. Я могу много примеров приводить таких действий власти, которые были направлены, по существу, на разделение общества. Самый яркий пример вам, я думаю, самим тут же пришел на ум — это провозглашение Гимна Советского Союза гимном новой России. Я думаю, что лучший пример лучшего действия власти по разделению общества придумать было невозможно.

Поэтому я еще раз хочу повторить: власть проделала всю необходимую работу сама, и сейчас нужно только воспользоваться — и это нужно сделать обязательно — плодами этой работы власти.

Во-первых, существует действительно социальная база для создания реальной партии оппозиционной. Я считаю, что огромной ошибкой правого движения в целом, я не имею в виду СПС, не имею в виду «Яблоко», а всех тех, кто называет себя либеральными силами России, было то, что за десять лет они так и не сформулировали идеологию либерального движения России. Идеология, рынок идеологии просто демократической, политической темой являться не могут. Идеология — это другое. Я считаю, что все предпосылки для того, чтобы сформулировать идеологию и собрать вокруг этой идеологии ее сторонников, в России созданы. Конечно, есть для этого еще и необходимая часть — материальный ресурс и ресурс средств массовой информации, который, к счастью, пока государству подчинить полностью не удалось. note 158

Я считаю, что десять лет, которые Россия прожила в конце XX века, были очень значимы для страны. Значимы не сутью того, что были предложены новые механизмы в экономике, новые политические взгляды, новые политические конструкции. Самое главное — другое. Самое главное, что за эти последние десять лет в России появились миллионы, подчеркиваю, миллионы независимых самостоятельных людей.

Вот на моей памяти жизнь в прежней стране, в Советском Союзе. Я сам прошел все ступенечки в этой прежней жизни от лаборанта до старшего научного сотрудника, до защиты диссертации. И я очень хорошо помню, как я сам все время опирался на то, что называется государством.

Я все время думал, что если у меня что-то не случится так, как я задумал, я найду поддержку у государства. Часто я эту поддержку находил, часто я разочаровывался (эта поддержка не оказывалась). Но самое главное другое. Я, как и все, плоть от плоти сограждан ус-

талых, не рассчитывал на свои силы до конца. Я рассчитывал на то, что мне поможет государство, мне поможет генеральный секретарь, мне поможет Коммунистическая партия. И конечно, я, как и все практически в Советском Союзе, был в этом смысле рабом, рабом, который не надеялся на себя.

Да, так случилось в последние десять лет, что почти в один день в начале 1990-х государство отказалось от своих обязательств перед гражданами. Все, без исключения все, попали в сложнейшую ситуацию

— мы не привыкли жить самостоятельно. И каждый стал для себя решать проблему, что делать дальше.

К сожалению, и на сегодняшний день подавляющее большинство людей, живущих в России, думает, что кто-то о них должен позаботиться

— ну, вот сегодня президент Путин, который обещает очень много, государство, в конечном счете.

Но тем не менее появились другие люди, которые поняли, что только они сами должны взять ответственность за себя, за свои семьи. Таких людей сегодня миллионы.

Да, это масса очень неоднородных людей — это и предприниматели, это и братки, это и молодые политики, это и журналисты. Но их миллионы, которые сказали: нам не нужно, нам не нужна ничья помощь — самое главное, что не мешайте. Не мешайте нам, президент. Не мешайте нам, государство. Не мешайте нам, государственный чиновник. Не мешайте нам, милиция. Мы сами справимся с нашими проблемами и проблемами наших близких. А потом поможем тем, кто не может справляться с проблемами самостоятельно. Мы индивидуально поможем.

Я считаю, это мощнейший социальный слой в обществе, который сегодня, к сожалению, не имеет той политической силы, которая выражает интересы этой части людей. И я уверен, что созданы все предпосылки — еще раз подчеркиваю — к тому, чтобы такая политическая сила возникла. Именно на этот слой людей я и рассчитываю в той политической активности, которую проявляю. note 159

Я действительно никогда не скрывал, что активно поддерживал президента Путина. Я никогда не скрывал, что одной из главных задач считал необходимость преемственности власти. Преемственность я определял очень просто — сохранение всего того, что было достигнуто за годы реформ, и продвижение вперед, а не использование тех ошибок, которые были допущены за время революции — революции без ошибок не бывает. К сожалению, то, что делает президент Путин, категорически противоречит именно идее преемственности власти.

Я и сегодня считаю, что у нас был небогатый выбор — у нас был выбор, по существу, между Примаковым и Путиным. И по сей день я считаю, что Путин — выбор лучше, чем Примаков. Конечно же, Примаков делал бы то же самое, что и Путин, но делал бы это очень аккуратно. Я уверяю вас, что Запад — и мы сегодня это хорошо понимаем

— остался бы совершенно лояльным России, если бы Россией правил Примаков. Просто Примаков хорошо понимает западный менталитет, в отличие от Путина. Он бы не делал этих диких, глупых, видимых всему миру нелепых шагов, которые делает Путин. Например, разрушение НТВ, вторжение в НТВ, по существу захват НТВ. Примаков тоже бы подчинил себе НТВ — никаких сомнений в этом нет. Но это бы не было, не выглядело бы никогда как вторжение. Это было бы сделано аккуратно скальпелем. А Путин сказал: его инструмент дубина. И этим Примаков отличается от Путина, или Путин отличается от Примакова.

Поэтому я считаю, что эти поспешные действия Путина как раз и дают нам шанс противостоять новому авторитарному режиму. Это — мое понимание того, что произошло и как я отношусь к тому, что произошло.

note 160 Для того чтобы понять, что будет дальше, нужно просто понять, в каком состоянии находится менталитет нации. Я хочу сказать: дальше, конечно, не будет никогда возврата к тому, что было. Не будет больше коммунизма в России. Не будет больше коммунистического общества в России. Но есть очевидная развилка, на которой мы сейчас находимся. Путин пытается построить эклектичную систему. С одной стороны, рыночная экономика. Я хочу сказать, что даже в последнем послании президента я разделяю практически все тезисы, касающиеся экономической политики. И авторитарную политическую систему. Вот такая эклектика. При этом идут ссылки подспудно или специально на Китай, например: вот там работает такая модель эффективно, — забывая при этом абсолютное отличие менталитета китайцев от менталитета русских.

Лучше всего об этом, по крайней мере по поводу менталитета русских, говорил Бердяев: мы, русские, — максималисты. Мы не можем быть наполовину либеральными или наполовину авторитарными. Мы будем полностью авторитарными или будем полностью либеральными. Я согласен с тезисом, что Россия, если она будет либеральной страной, то это будет самая либеральная страна в мире. И действительно у нас есть такая развилка.

note 161 Помните, Никита Сергеевич Хрущев сказал: «Нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме». Нынешнее. Если такое сказать в Китае, я думаю, что китайцы своего лидера просто посчитают сумасшедшим. А у нас это спокойно проглотили, потому что такой менталитет.

Эклектичная модель в России долго не просуществует — это определенно. Путин сегодня обозначил авторитарный путь развития. Поэтому абсолютно ясно, что в дальнейшем это — концентрация власти, которая на формальном уровне уже произведена в России. Я подчеркиваю: концентрация, а не консолидация. За концентрацией средств массовой информации, как процесс (вы видите — как развивается, очень скоро, очень быстро), безусловно, последует концентрация капитала, то есть подчинение капитала государству, точнее, государственным чиновникам. В какой форме, какие будут бантики к этому понавешаны, это не имеет значения, но ясно, что это произойдет.