Ну и что, разве я должна была промолчать? Пройти мимо, будто ничего не вижу?

Я и сказала Ире в шутку, что книжка на неё может обидеться.

— Почему? — не поняла Ира.

— Потому что книжки не любят масленых пальцев.

Что тут было обидного? Я же не сказала: «Ах, как тебе не стыдно пачкать жирными пальцами книгу!» Я нарочно шутливо сказала, чтобы Ира не обиделась. А она почему-то обиделась.

— Как хочу, так и читаю. И не твоё дело!

Тогда и мне сделалось обидно. Ведь она несправедливо сказала. Но я всё-таки сдержалась, не захотела ей грубить. Я так сказала:

— Я бы на твоём месте пошла в умывальник и вымыла руки. А потом бы стала читать.

Ира глаза под своей коротенькой чёлочкой прищурила и говорит:

— А может быть, я специально её пачкаю. Она библиотечная.

— Интересно, — сказала я. — Значит, если книга из библиотеки, то её надо пачкать?

— Надо. — Ира тряхнула своей чёлочкой.

— А свою не надо?

— Свою не надо.

— По-моему, наоборот, — сказала я. — Свою книжку испачкаешь — не беда. А библиотечную нельзя пачкать: её много людей должны прочитать.

— Потому и надо пачкать! — упрямо сказала Ира.

Теперь уж я ничего не понимала.

— Эх, а ещё книжек много прочитала! Догадаться не можешь. Моя сестра Лена в десятом классе учится. Она мне так говорит: «Хочешь интересную книжку выбрать — ищи на полке самую грязную и потрёпанную».

— У тебя винегрет в голове, — засмеялась я. — Конечно, интересные книжки — потрёпанные. Скорей грязнятся. Но зачем же их специально пачкать?

— Затем, чтобы её сразу нашли на полке. Эта книжка интересная. — Ира вытерла масленый палец о книжку и повернулась ко мне спиной. — И не мешай читать!

Я потом никак не могла понять: Ира в самом деле такая вредительница и считает, что надо пачкать библиотечные книжки, или нарочно это говорила — позлить меня?

После урока, когда ещё никто не встал с места, я подняла руку и спросила учительницу:

— Нина Ивановна, как вы считаете, какую книгу надо больше беречь — свою или библиотечную?

Нина Ивановна с удивлением посмотрела на меня.

— Странный вопрос — любую книгу надо беречь… Хотя, безусловно, у книги из библиотеки — жизнь более трудная. Её берут в руки сотни, иногда тысячи людей. И поэтому каждый читатель должен стараться, чтобы она жила как можно дольше. А значит, и относиться к библиотечной книге надо очень бережно… Но почему, Наташа, ты задала этот вопрос?

Я, конечно, не стала выдавать Иру. Я ничего не сказала о нашем споре с ней.

— Так, — ответила я. — Мне просто интересно было узнать.

Когда мы одевались, я заметила, как Ира сердито, прямо зло так несколько раз взглянула на меня. А на улице она оставила за углом свою подружку Любу и быстро догнала меня.

— Всё выставляешься! Учишь! — прошипела Ира. — Как же, отличница, любимчик! А ты просто ябеда! — И она побежала обратно к Любе.

Лучше бы она ударила! Ябедой обозвать! Я хоть одно слово про неё сказала? И откуда она взяла, что я — любимчик? Нина Ивановна ко всем одинаково относится.

Нет, просто Ира завидует и потому злится.

И всё же мне так было обидно! Я даже не заметила, что иду по улице и плачу. Все щёки были мокрые от слёз. Как у настоящей плаксы.

У меня сегодня ужасное настроение. И вообще, я не понимаю, что творится кругом. Уж от Светы я никак не ожидала такого. Ну никак! Она же сама написала в «Чутипе», что будет изо всех сил стараться хорошо и прилежно учиться. И правда, она старалась. Это все заметили.

И вот, пожалуйста, отличилась сегодня!

Недавно мы писали домашнее сочинение: кем я хочу стать. Я написала, что хочу быть учительницей в школе, как Нина Ивановна. И еще несколько девочек в классе написали, что им нравится профессия учителя.

А Света, оказалось, мечтает стать космонавтом. Так в сочинении и написала: мечтаю водить к далеким планетам космические корабли. Сочинение у нее вышло большое, на четыре страницы. Мне даже обидно стало: у меня и двух страничек не получилось.

Но дело не в размере. Главное, сочинение у Светы было такое интересное, как настоящий рассказ.

Нина Ивановна прочитала её сочинение вслух. Сначала раздала всем ученикам их тетрадки, сказала оценки, а потом раскрыла тетрадку Светы и начала читать. Мы просто рты разинули — вот так Света! Надо же придумать: она в составе космической экспедиции летит на Марс! И сколько приключений в пути! То солнечные батареи вдруг перестали почему-то работать, то какой-то астероид навстречу им мчался. Я и слова такого раньше не слышала.

Прилетела экспедиция на Марс, насмотрелась там всяких чудес и вместе со Светой благополучно вернулась на Землю.

Закончила Нина Ивановна читать сочинение, и мы, как один, уставились на Свету, будто она и взаправду побывала на Марсе. А она сидит на своей первой парте и белый бантик от смущения теребит.

— Космонавтка! — вдруг рядом со мной засмеялся Гоша. — Сдула из какого-то журнала, и всё.

Я хотела стукнуть Гошу под партой, но раздумала. В самом деле, очень уж здорово сочинение написано. Если бы это Марина написала, или Игорь, или командир «звёздочки» Витя Зайцев — ещё можно было бы поверить. Да и то… сомнительно… А чтобы Света всё это сочинила?..

Гоша ещё что-то хотел сказать, уже и рот открыл, но Нина Ивановна не позволила ему говорить.

— Помолчи, Гоша. — И внимательно посмотрела на Свету. — Сочинение у тебя очень содержательное, очень интересное. И без ошибок. То есть почти без ошибок. Вот, например, слово «астероид» ты неправильно написала. Оно должно начинаться с буквы «а», у тебя же впереди стоит буква «о»… Кстати, что такое астероид? Объясни, пожалуйста, ребятам.

Света медленно поднялась из-за парты, заморгала и ещё сильнее покраснела.

— Это… Это такая ракета…

Первым засмеялся Витя Зайцев. Он высоко-высоко поднял руку.

Нина Ивановна повернулась в его сторону.

— Ты что хочешь спросить, Витя?

— Я знаю, что такое астероид! — гордо сказал командир. — Это маленькая планета. Их очень много летает между Марсом и Юпитером. Больше тысячи штук. Они хоть и маленькие, но если бы астероид столкнулся с кораблем, то корабль взорвался бы и все люди погибли.

— И не было бы сейчас здесь нашей отважной Светочки. — Гоша всхлипнул.

Я хоть и стукнула всё-таки Гошу под партой, а от смеха не могла удержаться.

Но мы только чуть-чуть успели посмеяться. Света вдруг плюхнулась на скамейку, уронила голову на руки и так громко заплакала, что Нина Ивановна, по-моему, перепугалась. Наконец она успокоила ее, отдала тетрадку и сказала, что больше ни о чём спрашивать её не будет.

На переменке Света призналась нам, что это сочинение не её, а двоюродного брата, который в шестом классе учится. Сочинение ей очень понравилось, и она переписала его в свою тетрадку.

А на следующем уроке — новое происшествие. С Сашей Голубевым. Это у него я брала книжку «Семь подземных королей». У него ещё бабушка, которая во время войны жила в Ленинграде и мины для фронта делала.

Из-за Саши я совсем расстроилась. Так обидно было за него. Тем более, он из нашего звена. Посреди урока вдруг заходит в класс завуч Елена Михайловна, называет Сашину фамилию и велит ему идти за ней.

Мы сидим, растерялись, ничего не понимаем, а Саша побледнел, ну, как бумага лицо его сделалось, ни слова не сказал и поплелся из класса.

А получилось вот что. Это мы потом всё узнали. Саша увидел у кого-то из первоклассников бинокль. Маленький такой бинокль, с которым в театр ходят. Он попросил поглядеть в него. А когда поглядел, то сказал, что не отдаст, себе заберет. Ещё и пригрозил: если мальчишка кому-нибудь проболтается, то он отлупит его.

Мальчику, конечно, было жалко бинокля, и он всё рассказал своей маме. А она пришла к завучу и пожаловалась на Сашу. Теперь Саше, наверное, здорово достанется, потому что в школу вызывают его родителей. И правильно, пусть достанется! Это же надо так обидеть маленького, обмануть и отнять чужую вещь!