Они с Экройдом устроились на металлических стульях, пока мэр Ситон призывала собравшихся к тишине. В зале набралось три-четыре сотни человек. Кому не хватило места, толпой стояли в дверях. Вместе с потоками влажного воздуха в помещение врывалась мелодия каруселей.

– …программы «Аполлон». Наш посланец на Луну, истинный герой Америки, гордость Глен-Оук… Ричард М. Бедекер!

Толпа взорвалась аплодисментами, которые тут же заглушила музыка с площади. Бедекер поднялся и едва не упал, получив от Экройда дружеский тычок в спину. Обретя равновесие, пожал руку мэру и повернулся к залу.

– В первую очередь хочу поблагодарить мэра Ситон и администрацию за теплый прием. Я счастлив быть сегодня в Глен-Оук…

Снова раздались аплодисменты. Бедекер вдруг понял, что выпил лишнего и понятия не имеет, о чем говорить.

Чтобы побороть страх перед публикой, достаточно лишь рассредоточить взгляд, и толпа расплывается морем зыбких лиц. На сей раз Бедекер отказался от проверенного средства и смотрел прямиком в зал. Со второго ряда ему махала Вонючка Сиррел, стараясь делать это незаметно. На соседнем стуле дремал ее тощий супруг, все в той же форме игрока. Еще через три ряда сидел Фил Диксон с семейством. Джеки Экройд устроилась в первом ряду у прохода. Рядом с ней, забравшись с ногами на сиденье, Терри Экройд болтал с каким-то парнем, повернувшись к платформе спиной. Бедекер не нашел Карла Фостера и Галена, но нутром ощущал их присутствие. Когда аплодисменты стихли, он вдруг воспылал самыми теплыми чувствами к собравшимся.

– Освоение космоса подарило ученым новые знания, а инженерам – новые возможности, – услышал Бедекер свой голос. – Но мало кто догадывается, насколько рядовые американцы обязаны своим высоким уровнем жизни непосредственно космической программе, ее попутным плодам.

Волнение как рукой сняло. Когда НАСА организовали пятимесячную выездную кампанию в рамках успешного завершения полета на Луну, Бедекер вызубрил штук пять шаблонных речей, которыми при случае пользовался. Нынешняя была видоизмененной версией «Оды тефлону».

– …не только уникальные материалы и сплавы. Программы субсидирования НАСА способствовали прорыву в электронике, подарившему нам карманные калькуляторы, домашние компьютеры и сравнительно недорогие видеопроигрыватели.

«Боже всемогущий, – подумал Бедекер, – сколько сил и надежд вложено – мы переплюнули даже фараонов с их пирамидами! – и только ради того, чтобы сидя дома смотреть порнуху по видику».

Откашлявшись, он продолжал:

– Спутники связи, запущенные с шаттлов, объединили мир в одну гигантскую телекоммуникационную сеть. Шестнадцать лет назад мы с Дейвом пользовались на Луне новейшей видеокамерой – прототипом той, что сейчас есть в каждой семье. Проехав шесть миль на луноходе, мы заглянули в каньон, куда не ступала нога человека, и камера транслировала эти уникальные кадры на расстояние двести сорок тысяч миль!

«А каналы отказались ради них прерывать программу дневного вещания! Куда нам тягаться с мыльными операми. Программа «Аполлон» почила в бозе из-за низких рейтингов и заурядного сюжета. Зачем показывать, что уже было? Всем хватило Армстронга и «Аполлона-11».

– Тогда мы и не подозревали, какие грандиозные попутные плоды это принесет. Нашей целью было изучить Вселенную, расширить горизонты познания. Техническая революция стала следствием, попутно изменившим к лучшему жизнь наших соотечественников.

«Попутно Джоан покончила с нашей многолетней пародией на брак. Попутно Скотт подался в Индию искать истину в стране, где до сих пор не научились строить нормальные санузлы».

– Когда наша команда отправлялась на Луну, среднестатистический компьютер стоил двенадцать тысяч долларов. Сейчас домашние компьютеры ценой всего двенадцать сотен долларов способны выполнять те же задачи, но гораздо эффективнее.

«Попутно Дейв Малдорф стал конгрессменом от Орегона».

Бедекеру вспомнился белый силуэт, бредущий в ореоле солнечного света по сверкающей лунной равнине, оставляя в пыли след, который не сотрется, даже когда обратятся в пыль сами астронавты, и Америка исчезнет с лица Земли вместе с человечеством.

«Устраивает митинги по сбору средств. Дейв, чья карьера в НАСА оборвалась из-за того, что он посмел взять на Луну тарелку-фрисби и ни на минуту не раскаялся в содеянном».

– …в современных больницах новейшие приборы способны выявить основные признаки…

«Попутно Том Гэвин проповедует по ящику святые истины. Том, если Господь говорил с тобой в командном модуле, чего ж ты молчал на обратном пути? Почему не поделился со мной и Дейвом? Хоть бы намекнул на разборе полета! Ждал все эти годы, чтобы потом выступить на канале “Слово Божие”?»

– …разработанные для шаттлов теплозащитные плитки нашли множественное, незаметное обычному глазу применение в повседневной и коммерческой деятельности. Прочие возможности…

«Попутно “Челленджер” взрывается в небе, обломки устремляются в зев океана. Адские отблески самовоспламеняющегося топлива. Обломки падают, падают…»

– …преимущества включают…

«Жена и сын Бедекера попутно устремляются к новой жизни, новым истинам».

– …включают такие вещи…

«Попутно Ричард Э. Бедекер устремляется…»

– …вещи как…

«Устремляется…»

– …вещи как…

«Устремляется куда?»

Он замолчал.

Компания фермеров, обменивающаяся шуточками в задних рядах, умолкла и обернулась к сцене. Терри Экройд, по-прежнему сидя верхом на стуле, перестал болтать с товарищем и в упор смотрел на Бедекера.

Тот крепче вцепился в трибуну, чтобы не упасть. Огромное помещение, расплываясь, скакало перед глазами, на лбу и спине у оратора выступил холодный пот. На шее бешено пульсировала жилка.

– Все вы наблюдали взрыв шаттла, – гулко произнес Бедекер. – Снова и снова прокручивали запись. Похоже на навязчивый сон, согласитесь? На кошмар, от которого невозможно избавиться… – говорил он, толком не понимая, куда его несет. – Я был в составе НАСА на момент разработки ТКС… системы шаттла. Весь процесс от начала до конца напоминал один сплошной компромисс… Причины? Да что угодно. Деньги, политика, бюрократия… или общая непроходимая тупость. Мы убили астронавтов, как если бы выстрелили им в голову.

Обращенные к нему лица казались прозрачными, как вода, и подрагивали, точно пламя свечей.

– Но в этом и суть эволюции! – оглушительно выпалил он, склонившись к микрофону. – Орбитальный блок, топливный бак, бортовой ускоритель – все так здорово, по последнему слову техники… Казалось бы, идеал, но нет! На деле, как и с людьми, это всего лишь эволюционный компромисс. Где-то подле уникального механизма сердца, искусной системы зрительных нервов притаился артефакт тупости – словно аппендикс, лишний придаток слепой кишки, который только и ждет, чтобы прикончить нас… – Качнувшись, Бедекер оглядел растерянную толпу, лихорадочно ища способ донести до их сознания свою мысль…

Тишина нарастала. Отголоски праздника стихли. Кто-то у входа кашлянул, и звук пушечным эхо прокатился по залу. Лица слились в одно. Бедекер зажмурился и крепче вцепился в трибуну.

«Что сталось с рыбами?»

Он широко распахнул глаза.

– Что сталось с рыбами? – настойчиво повторил Бедекер уже вслух. – С двоякодышащими рыбами, теми, что первыми выбрались из моря на сушу. Что сталось с ними?

Растерянность публики сменилась напряжением. Где-то на карусели девочка притворно вскрикнула от страха. Потом крики смолкли, и толпа внутри, затаив дыхание, ждала.

– Они оставили след на берегу, а дальше? – Бедекер не узнавал собственный голос. Откашлявшись, он продолжал: – Первооткрыватели, они трепыхались на берегу, жадно ловя ртом воздух, чтобы снова возвратиться в океан. А когда умерли, их кости смешались с другими костями в тине. Впрочем, это понятно, я не о том.

Он обернулся к Экройду, словно прося поддержки, и опять взглянул на толпу. Опустив на мгновение глаза, вскинул их снова, пристально всматриваясь в лица и не находя ни одного знакомого. По щекам струились слезы, но остановить этот поток было невозможно.