И все-таки для людей, не привыкших к серьезным масштабам, Большая степь действительно большая, просто пугающе огромная. Расстояния, которые здешним жителям кажутся нормальными – подумаешь, триста километров! – для гостей, выползших из мест вроде «кривой кишки» за Волчанском, морально убийственны. Спокойно на такие цифры могли реагировать, пожалуй, только сибиряки вроде Тунгуса, для которых триста километров это вообще не дистанция, а так, баловство, рукой подать, за полдня обернуться. В их родных краях такими отрезками мерялось расстояние до соседа: за день обернешься на машине – близко, за полдня – вообще рядом, прямо-таки захочешь подбочениться и локтем соседу под ребра.

В окрестностях Днепропетровска расстояния были не такими сумасшедшими. Между Днепром и краем Леса пролегала степная полоса шириной всего-то километров в двадцать. Но все равно дышалось здесь легче, чем на северных территориях. Как-то спокойнее было, ведь зловещий Лес не маячил на горизонте хотя бы с западной стороны.

Впрочем, спокойствие это было все-таки обманчивое. Лес гостям здешних мест не угрожал, зато могли испортить жизнь кочевники. Их здесь было на порядок больше, чем на севере. Ведь в поселке Михайловка, на полпути от Днепропетровска к Запорожью или, можно сказать, почти вплотную к аномальной зоне Химзавода, кому как нравится, Черный Рынок устроил один из трех крупных сборных пунктов. Еще два располагались в Умани и где-то в районе Черкасс. По слухам, глава группировки Черный Рынок, «великий и ужасный» Хан, в последнее время частенько менял дислокацию и переезжал в одну из запасных резиденций. То ли в целях конспирации, то ли проверял, как идет пополнение его войска, – не понять.

Инспектировал ли он сейчас свой «драфт-пойнт» на Михайловской даче – вопрос был существенный. Если да, то проникновение на местный Рынок осложнялось до предела. Без солидной свиты из пары отрядов отборных головорезов-карателей Хан «в люди» не выбирался.

Впрочем, зачем конкретно Хан приехал в Михайловку, надолго ли и какие из этого вытекают осложнения – на самом деле все это принципиального значения не имело. Кравченко знал главное: именно здесь, среди многочисленных мелких стоянок кочевников, в окрестностях временной Ставки Хана затерялся тот, кого было приказано найти наемнику Степану Кравченко и его команде. Дожидаться отъезда Хана, чтобы действовать в комфортных условиях, наемники не имели права. Ведь Хан мог разобраться с клиентом до отъезда. Или мог увезти его с собой в Главную Ставку. Снова искать транспорт или на своих двоих преследовать ускользающий объект, а потом пробираться по развалинам Днепропетровска, кишащим кочевниками, как муравейник, – увольте!

А если он намылится с инспекцией в Умань, или, как ее еще называли, в Старую Ставку? Или вообще уедет в Черкасский район, куда в последнее время потихоньку перетекали все собранные в Михайловке и в Умани бригады? До тех мест вообще триста верст!

Нет, проблему следовало решать здесь и сейчас. Как? У Кравченко имелись на этот счет кое-какие соображения, а главное – имелись проверенные средства и отработанные схемы.

– Сами пойдем или как? – спросил у Кравченко его ближайший помощник.

– Самим опасно, Пахом. – Кравченко поднял бинокль и осмотрел дремлющий лагерь кочевников. – Широко раскинулась стоянка. Пока проберемся к базарной площади, где Ставка, меня десять раз опознают.

– И как быть? Время-то поджимает.

Пахом был прав. На поиски пропавшего субъекта заказчик выделил всего три дня. И больше суток ушло на то, чтобы добраться из-под Харькова до этих мест.

– Получше осмотримся и потом решим, – ответил Степан и обернулся к бойцам: – Рассыпаться, занять позиции. Пахом за старшего, командуй.

Помощник жестами принялся распределять четверых бойцов группы по позициям, а Кравченко нырнул в развалины двухэтажного домика.

Выжившие местные жители унесли из дома все, что можно и нельзя, даже выломали встроенную когда-то мебель, но серьезных разрушений было не слишком много. Что важно – уцелела лестница на второй этаж. Степан направился к лестнице, но вдруг замер. Ему показалось, что завывающий в разбитых окнах ветер принес какие-то подозрительные звуки. Будто бы кто-то судорожно вздохнул поблизости. Кравченко повертел головой, прислушался, но больше ничего странного не услышал.

Выдержав для надежности паузу, он все-таки поднялся наверх и вновь оценил обстановку. Здесь какие-то психи даже содрали со стен обои – кому могли понадобиться старые обои и зачем? На самокрутки? Но разрушения, опять же, были не самые серьезные. Оконные проемы зияли, однако крыша была на месте и давала приличную тень.

Стараясь не светиться на фоне окон, Кравченко выбрал позицию у южной стены и достал бинокль. Высоты наблюдательного пункта вполне хватило, чтобы разглядеть центр разбросанного лагеря кочевников – поселок, речку и прилично сохранившийся мост. По мнению резидента заказчиков Валерия Князева, клиент группы Кравченко офицер штаба Армии Возрождения Савенко должен был прятаться именно здесь, в поселке Михайловка. Откуда у резидента такая уверенность, Кравченко даже не спрашивал. Знал, что Князев все равно не скажет правду. Проще было поверить ему на слово.

Впрочем, Степан и сам понимал, что раз в этих местах пути всех кочевников ведут в Михайловку, то проще всего затеряться именно здесь. Особенно когда при тебе сверхмощный и потому очень ценный артефакт. В последнее время среди выживших появилось немало талантливых старателей-ловчих, охотников за артефактами, которые, как заправские ищейки, буквально чуяли арты. В чистом поле вычислить артефакт таким старателям не составляло труда. А вот когда повсюду сотни выставленных на продажу артов – центр лагеря кочевников был одновременно местным рынком, – выдать местонахождение владельца не могла даже особая энергетическая аура сверхмощного артефакта.

Ветер снова принес какие-то подозрительные звуки, и на этот раз Кравченко уловил, откуда они прилетели. Откуда-то из самой дальней комнаты на втором этаже. Степан бесшумно вышел из комнаты, прокрался по этажу и заглянул в небольшую каморку без окна в конце коридора.

На полу, свернувшись калачиком, спал какой-то человек. Полумрак мешал разглядеть человека, но, судя по габаритам, это был какой-то подросток, а судя по рванью, в которое он был одет, – бродяга. Оружия Кравченко не увидел, но это не значило, что его у бродяги нет.

Степан осторожно приблизился, собрался наклониться, но в этот момент бродяга проснулся. Он не вскочил, а лишь приподнялся и резко вскинул руку с зажатым в ней пистолетом. Хлопнул выстрел, но спросонья бродяга не сумел прицелиться. Степан успел качнуться в сторону, а в следующее мгновение выбил оружие из руки у противника и крепко приголубил бродягу прикладом по макушке. Бродяга мгновенно обмяк и завалился на пол.

Кравченко поднял с пола трофейный пистолет, сунул в карман, ухватил бродягу за ворот и вытащил из каморки. На свету стало ясно, что дело плохо. Нет, Степан не проломил бродяге череп, ударил как надо, только чтобы вырубить. Плохо было другое. Бродяга оказался не подростком, а девчонкой. Пользы от такой добычи – ноль.

«Хотя… – Кравченко мысленно прокачал пару вариантов практического использования пленницы, помимо самого очевидного. – Хотя как сказать. Возможно, это даже удачно, что девчонка попалась».

– Не убил? – шепнул Пахом, бесшумно появившись за спиной у Кравченко.

– Фу ты! – Степан невольно вздрогнул. – Явился, не запылился, как призрак! Чего надо?

– Стреляли. – Пахом пожал плечами.

– И что, на каждый выстрел будешь прибегать, проверять? – Кравченко махнул рукой: – Давай, отчаливай. Сам разберусь.

– Хочешь отправить ее в разведку?

– Думаешь, не получится?

– Получится. – Пахом кивнул: – Хороший вариант, если уговоришь. Никаких подозрений не вызовет.

– Все, уходи, она очухивается!

Пахом исчез. Степан скинул рюкзак, открыл, сунул руку внутрь и нащупал потайной кармашек. Выуженная из него коробочка походила на обычную армейскую аптечку, и только если взять ее в руки, становилось ясно, что это не аптечка. Коробочка была не пластиковая, а свинцовая, открывалась хитрым способом и содержала не пеналы, шприцы и тубы с пилюлями, а еще две коробочки. Одна, тоже свинцовая, была с «таблетками» – шесть маленьких белых дисков были запакованы в прозрачный блистер – тут сходство с аптечкой имелось, а другая являлась шедевром забытых технологий, чем-то вроде радиоприемника с дополнительными функциями.