Секретарша шуршала какими-то бумагами, изображая активную деятельность. Минуты шли, а Сергей Михайлович все еще был недоступен. К нему пару раз входили и выходили люди. Наконец, когда она уже собиралась встать и уйти, дошла очередь и до нее.

За столом огромного кабинета сидел слегка расплывшийся и начинающий лысеть мужчина лет сорока с небольшим. Вероника в полном молчании прошла к креслу и буквально плюхнулась в него. Сергей Михайлович так же молча просматривал ее бумаги.

– Ну, и что вас привело в Москву? – задал он, наконец, традиционный вопрос.

– Деньги. – Пришлось повторить заезженную шутку: – Все американские деньги теперь здесь, у вас, а у нас остались лишь кредитные карточки. Я хочу забрать назад хотя бы часть наших американских денег.

Сергей Михайлович, до этого никак не реагировавший на ее слова, оторвался от бумаг и, откинувшись в кресле, посмотрел на нее.

– Ну и как, понравилась вам Москва?

– Нет. Люди нелюбезны друг к другу, и слишком много жуликов.

– Уже успели влететь в лохотрон?

Этого слова она не знала, как и многих других из новояза, но догадалась, что оно могло означать.

– Да. Я попыталась снять квартиру.

– И вас развели на деньги. Ну, это дело святое! – произнес он почему-то довольным тоном.

Опять она не поняла, что может быть в этом святого. Вообще, разговор с самого начала пошел в каком-то странном направлении. Как бы в подтверждение этого Сергей Михайлович протянул ей листок бумаги и спросил:

– Как написано это письмо в отношении правильности английского языка?

Вероника бегло пробежала текст. Это было указание о перечислении определенных сумм на какие-то расчетные счета в различных банках. На секунду она засомневалась, не путает ли Сергей Михайлович ее с кем-то другим. Она же не эксперт в области лингвистики, а специалист по информационным технологиям.

– Нормально. Конечно, это русский английский, но адресат вас поймет.

– Нет. Это мне не подходит! – строго проговорил Сергей Михайлович. – Сделайте так, чтобы это был британский английский. Письмо пойдет в Англию. А я пока позвоню.

Очередная странность. Ее уже приняли на работу в качестве корректора?

Сделав в письме несколько стилистических исправлений, Вероника положила письмо на стол руководителя фирмы.

Сергей Михайлович не стал его просматривать, а наконец перешел к конкретному вопросу, по которому она, в общем-то, и пришла.

– Ну и что вы можете нам предложить, учитывая вашу квалификацию?

Все написано в ее резюме. По-видимому, нужно добавить что-то более весомое.

– Я попробую взломать систему защиты компьютерной сети и покажу, как вашу организацию могут ограбить на миллион долларов. Для этого мне потребуется четыре недели.

– Ну-ну, – усмехнулся Сергей Михайлович. – У нас установлена… – И с гордостью назвал известную программу по защите сетей.

– Тогда на взлом уйдет не четыре, а шесть недель.

– О’кей. Сделай это! – вдруг как-то по-детски радостно проговорил он. – Покажи Биллу, кто он есть на самом деле.

«Билл» окончательно сбил Веронику с толку. Биллу Гейтсу или Биллу Клинтону?

– Есть тут такой Билл Андерсен. Американец. Не знаешь его?

«Я что, должна знать всех американцев, обитающих в Москве?» – подумала она, но промолчала, да ему и не нужен был ответ.

– Он организовал фирмешку, занимающуюся установкой таких программ. Сноб и прохиндей! Устроил тут мне лекцию о том, какой он продвинутый и лучший в мире. Утри-ка ему нос!

Во-первых, она не поняла, почему его больше волнует, как утереть нос Биллу Андерсену, а не перспектива потерять деньги. Во-вторых, для нее все еще оставался загадкой принцип употребления в Москве «ты» и «вы». Может быть, мама неправильно ее учила?

Сергей Михайлович потер руки и сделал совсем уж неожиданное предложение:

– Так. Обеденное время. Давай-ка поедем и быстренько перекусим. Ты же не занята? – Ответа ему, по-видимому, опять не требовалось. – Подожди меня внизу около выхода на стоянку для машин! Я сейчас спущусь.

«У него здесь принято обедать с каждым кандидатом на работу? Если так, то они скоро разорятся».

Обед проходил в полупустом ресторане, где предлагался бизнес-ланч. Было чисто, красиво и неуютно.

Вероника сразу поняла, что бизнес-ланч в Москве отличается от подобного в Америке. Сергей Михайлович сразу же заказал себе двойной скотч безо льда и бутылку вина к обеду. В Америке это вызвало бы изумление у официанта и публики, а в Москве – ничего, все прошло без косых взглядов. Она ограничилась минеральной водой.

За обедом ей пришлось в подробностях рассказать о своих приключениях с попытками снять квартиру. Каждый эпизод вызывал у него довольный смех, а после истории с потерей вещей он заметил:

– Вероника! Считай, что тебе просто повезло, хотя бы потому, что тебя не побили. Эти ребята не любят настырных.

Скорее всего, он был прав, и она миновала худшее, но в данный момент ее интересовало, как она должна его называть. Сергей и на «ты»? Но ведь он, может, ее будущий начальник? Опыта общения в Москве у Вероники было маловато, поэтому она решила избегать обращений и посмотреть, как будут развиваться события дальше и что означает это приглашение на обед.

Она не спеша попивала минералку, а бутылка вина стремительно приближалась к концу.

«Интересно, а как Сергей Михайлович после этого поедет на работу и как будет проводить совещание, назначенное на два часа, о котором он говорил?»

За обедом они почти не разговаривали, а несколько раз вообще надолго замолкали, так как не находилось общих тем. Говорил в основном Сергей Михайлович, а она лишь иногда отвечала коротко «да» или «нет». Хотя он был одним из тех, кому не нужен ответ и кто привык слушать только самого себя.

За кофе, отхлебывая из рюмки коньяк, Сергей Михайлович, наконец, приступил к финальной части разговора, ради которой обед и затевался.

– Итак, ты хочешь у нас работать?

Странный вопрос. Ради чего же она пришла?

– Тогда условия: три тысячи евро в месяц, и будешь моей подругой.

Подобное предложение, сделанное так буднично и просто, повергло ее в шок. Здесь что, всех девушек берут на работу на таких условиях?

Молчание затягивалось. Чтобы выиграть время, она взяла в руки бокал с водой и медленно отпила. Есть ли у нее иные возможности? Если и есть, то очень туманные. В Штаты возвращаться нельзя. Надежда устроиться в России призрачна. Деньги подходят к концу. Пришлось вспомнить американский принцип пытаться продать себя максимально дорого при устройстве на работу, который, правда, в Америке имел несколько иное значение, чем в России.

– Четыре тысячи и квартира.

– Квартира?! – Сергей Михайлович от удивления поднял одну бровь.

– Аренда в хорошем доме недалеко от работы.

– Договорились! – облегченно выдохнул он.

Сделка состоялась. Ее купили. Но интересно знать, на какую все же должность ее приняли?

– Личный помощник. И не забудь пробить защиту. Нужно поставить Билла на место.

Ну конечно, она постарается! Ради этого и пришла на работу.

К концу дня в гостиницу приехал шофер и перевез ее. Дом был построен несколько лет назад. Полностью оборудованная и довольно просторная квартира, предоставленная Сергеем Михайловичем, была обставлена мебелью с претензией, но с совершенно голыми стенами и без мелочей, которые обычно придают квартирам жилой вид. Одним словом, казенная!

В шкафу она нашла мужской халат и тапочки, скорее всего принадлежавшие хозяину, Сергею Михайловичу, который, по-видимому, использовал квартиру для специфических личных нужд. Это навело Веронику на мысль о том, на какой срок она принята на работу и как скоро он перестанет нуждаться в ее услугах.

Весь следующий день прошел в хлопотах по организации рабочего места, которое, к негодованию секретарши, оказалось в огромной приемной Сергея Михайловича. Вероника быстро перевела на английский пару посланий в Англию, и, когда принесла шефу одно из них, он как можно небрежнее сказал: