Теперь предстояло найти железнодорожную станцию. Мона говорила, что по утрам он шел на станцию пешком, а машину оставлял ей. То есть станция располагалась поблизости, и мне лишь предстояло выяснить, где именно.
Станцию нашел «форд», я не приложил к этому ни малейших усилий. Он ехал и ехал, пока не остановился возле невзрачного, выкрашенного в коричневый цвет здания, мимо которого тянулись рельсы. А затем «форд», демонстрируя великолепную память, быстренько отыскал обратную дорогу к Роскоммон-драйв. На это у него ушло семь минут.
Передо мной встала задача: как убить время. Я подумал о том, чтобы припарковаться у дома Брассара и подождать его. Но он мог выглянуть из окна, увидеть «форд», что-то заподозрить… Поэтому я отправился на поиски закусочной.
Естественно, нашел. С автостоянкой, куда я и свернул. Заглушил мотор, снял перчатки, сунул в карман. Кофе мне подали черный, крепкий, горячий.
Вернувшись к «форду», я натянул резиновые перчатки, а уж потом открыл дверцу, сел за руль и снова поехал на Роскоммон-драйв.
Часы показывали половину девятого. Очень хотелось курить. Но я отказал себе в этом удовольствии, помня о том, какие чудеса творят с табачным пеплом полицейские эксперты. Рассудком я понимал, что это не имеет значения. Они могли раскопать все: какую марку сигарет я курю, какой зубной пастой пользуюсь, ношу семейные трусы или плавки, но все это не позволит им назвать мои имя и фамилию. Никоим образом копы не могли связать меня и Брассара. Даже если у них будут все мои приметы.
Но курить я все-таки не стал. Опустил стекло в передней дверце со стороны пассажирского сиденья, расстегнул пиджак и вытащил из-за пояса револьвер. Сжал в руке, положил указательный палец на спусковой крючок. Странные ощущения вызывает револьвер, если держать его в руке, затянутой в резиновую перчатку.
Без четверти девять.
Дубовая дверь распахнулась. Я увидел Брассара, в деловом костюме, с кейсом в руке. Мона провожала его, вся такая домашняя, в бигуди. Он повернулся и они поцеловались. Потом Брассар зашагал к станции, удаляясь от меня, а Мона вернулась в дом. Я тронул «форд» с места, медленно сокращая разделявшее нас расстояние.
Для человека его возраста он шагал очень даже быстро.
Я прибавил скорость, а когда «форд» поравнялся с Брассаром, нажал на педаль тормоза и перегнулся через пассажирское сиденье. На скрип тормозов он повернулся — неторопливо, без малейшего испуга, разве что с любопытством.
Я нацелил на него револьвер и выстрелил.
Абсолютную тишину пустынной улицы разорвало громом. Я даже не ожидал, что выстрел будет таким оглушительным.
Думаю, первой пули вполне хватило, чтобы отправить его на тот свет. Она попала ему в грудь, в паре дюймов пониже сердца, и он рухнул на колени. На лице застыло недоумение, даже обида. Кейс упал на асфальт. Больше мне стрелять не хотелось. Первая же пуля убила его.
Но профессионалы так не работают. Профессионалы исключают малейший риск. Не мог рисковать и я. Поэтому расстрелял все патроны.
Вторая пуля угодила в живот, и Брассар согнулся пополам. Третья прошла мимо, четвертая снесла ему полголовы. Пятая и шестая тоже попали в него, но я не помню, куда.
Револьвер я выкинул через окно на тротуар, поближе к телу. Нажал на педаль газа, и «форд», к радости свидетелей, если таковые имели место быть, буквально прыгнул вперед. Два квартала я промчался вихрем, потом резко повернул и тут же сбросил скорость до двадцати пяти миль в час. До станции я ехал положенные семь минут.
Свернул на автостоянку, заглушил мотор, поставил «форд» на ручник. Вылез из машины, захлопнул дверцу, стянул с рук резиновые перчатки, вытер ладони о брюки и пару раз глубоко вдохнул.
Затем направился к станции. В газетном киоске купил утренний выпуск «Таймс», поджидая поезда, заставил себя прочитать заголовки.
Подъехал поезд и я вошел в вагон. Осторожно осмотрелся, но никто не обращал на меня ни малейшего внимания. Десятки мужчин в деловых костюмах читали «Таймс», ни один не удостоил меня и взгляда. С какой стати?
Я ничем от них не отличался.
Глава 9
Пригородный поезд доставил меня на Гранд-Централ. Я сложил «Таймс», сунул под мышку и вышел из вагона. Несколько секунд ушло на то, чтобы сориентироваться, а потом я направился к камере хранения. Нашел нужную ячейку, достал из кармана ключ, открыл дверцу, вытащил мой чемодан. Далее мой путь лежал к окошечку кассы. Седовласый старичок в очках с затемненными стеклами продал мне билет до Кливленда. В «Справочном бюро» мне сообщили, что следующий поезд до Кливленда отправляется через тридцать восемь минут с 41-й платформы. Ее я нашел достаточно быстро и скоро уже сидел на скамейке, поставив чемодан между ног.
В Олбани мы прибыли по расписанию. В Утику опоздали на пять минут, в Сиракузы — на семь. Восемь минут растеряли по пути в Рочестер, еще пять — добираясь до Буффало. Потом постояли на вокзале в Буффало. И в Кливленд поезд притащился без четверти десять. Я сошел с чемоданом в руке и решил найти сначала отель, а потом ресторан.
Отель находился на углу Тринадцатой улицы и Пейн-авеню. Он знавал лучшие времена, но по-прежнему обеспечивал неплохой уровень обслуживания. В номере были и душ, и большая кровать. Я переоделся и пошел пообедать.
Заказал в ресторане стейк, вареный картофель и салат из шпината. Перед едой выпил бурбон с водой, после — черный кофе.
«Кливленд-пресс» об убийстве не написала. На ее страницах господствовали местные новости: коррупция в муниципалитете, пожары, драки в барах. Нашлось место и для колонки стихов местного поэта, от которых меня чуть не стошнило.
Я бросил газету в урну и отправился на поиски газетного киоска, в котором бы продавались нью-йоркские издания. В одном из них я нашел «Телли». Купил, вернулся в отель и внимательно пролистал.
Первая страница меня разочаровала, однако поиски завершились успехом: двадцать вторая страница порадовала меня шестью абзацами в третьей колонке под заголовком аж в две строки:
«МУЖЧИНА ЗАСТРЕЛЕН У СВОЕГО
ДОМА В УЭСТЧЕСТЕРЕ
Сегодня грохот выстрелов разорвал тишину раннего утра в Чешир-Пойнт. Стреляли из движущегося автомобиля. Пять пуль оборвали жизнь известного импортера на пороге его дома.
Убитый, Лестер Кейт Брассар, проживал в доме 341 по Роскоммон-драйв. Штаб-квартира компании, принадлежащей 52-летнему импортеру, находится на Манхэттене. Его убили, когда он уходил на работу. Полиция обнаружила угнанный автомобиль, из которого, по мнению экспертов, и стреляли в Брассара, в нескольких кварталах от места трагедии.
Мона Брассар, жена убитого, не смогла сообщить что-либо о возможном мотиве убийства, совершенного в типичной гангстерской манере. „У Кейта никогда не было врагов“, — сказала она полиции и репортерам, но признала, что в последнее время он немного нервничал. „Наверное, возникли какие-то неурядицы с бизнесом, — добавила она. — Потому что в личном плане никаких проблем у него не было. В этом я уверена“.
Арнольд Швернер, детектив из полицейского участка Чешир-Пойнт, согласился с тем, что убийство выглядит бессмысленным. „Должно быть, его застрелили по ошибке, — предположил он. — Работал, судя по всему, профессионал“.
Швернер отметил, что способ убийства — несколько выстрелов из движущегося автомобиля, уже много лет успешно используется в гангстерских разборках.
Расследование убийства полиция Чешир-Пойнт ведет в тесном контакте с полицией Манхэттена».
Последний абзац меня порадовал. Раз подключилась полиция Манхэттена, значит, копы полагают, что убийство связано с бизнесом Брассара, следовательно, обязательно заглянут в его контору. Сомневаться в том, что они найдут героин, не приходилось. В профессионализме копам Манхэттена не откажешь.
Я перечитал абзац, в котором речь шла о Моне, и мои губы непроизвольно разошлись в улыбке. Свою роль она отыграла блестяще, выбрав совершенно правильный тон. У Кейта никогда не было врагов — если не считать его очаровательной жены и ее бой-френда. В последнее время он немного нервничал. Наверное, возникли какие-то неурядицы с бизнесом. Потому что в личном плане проблем у него не было. В этом она уверена.
