Подъем был не столько крутой, сколько утомительный — идешь и идешь вверх по дорожке, которая неизвестно кем была протоптана, потом переваливаешь через седловину, спускаешься, опять идешь по распадку…утомительное однообразие пути не скрашивалось ничем, просто переставляешь ноги, да цепляешься в особо крутых местах за тонкие стволики, не забывая поглядывать вниз — хоть дождей тут и не было давненько, но поскользнуться на камнях, то и дело выглядывающих из-под земли, было легче легкого. Еще на тропинку вылезали скрюченные корни, кое-где стертые до блеска — это подтверждало востребованность горной дороги.
Глухой шум воды из ущелья мы услышали задолго до того, как увидели его, поозирались, прислушиваясь к незнакомому звуку, но он не умолкал и никакой опасности в себе не нес. Само ущелье было впереди, но перед ним надо было миновать широкую луговину, лежащую у подножия вертикальной обветрившейся стены. Щербины и сколы на ее поверхности, созданные самой природой, складывались в прихотливый рисунок, а горизонтальные пласты горной породы проходили четкими линиями на всем ее протяжении. Тропинка вела вдоль подножия каменной стены и терялась за ее поворотом, вся усыпанная осколками камней. Ветер теперь пронзительно свистел в выбоинах высоко над головой и время от времени оттуда вниз падали камешки.
— Надо отойти от стены подальше, — Орвилл пнул камни на тропинке и они заскакали в разные стороны, — лучше прямо по траве, хоть она и кочковатая. Смотри, за поворотом уже ущелье!
— Что-то там про мост было сказано, — мысль о подвесной переправе крепко держалась в голове, — надеюсь, что по нему можно перейти на другую сторону, а не ползти.
— Если тропинка так нахожена, то и мост должен быть в нормальном состоянии, — прибавил шагу Орвилл, — вроде бы он за теми деревьями…
Луговина за поворотом тропинки почти вся оставалась с левой стороны, постепенно с подъемом зарастая молодыми деревцами, а темная полоса стройных высоких елей правее расступалась и дорожка ныряла прямо в них. Подойдя ближе, я ощутила на лице прохладную влажность от близкой воды, висящую прямо в воздухе.
Ущелье было не очень широким, вряд ли оно превышало метров десять, но противоположный берег представлял из себя совершенно неприступную стену, поднимающуюся на высоту пятиэтажного дома. Если бы не вырубленный в этой стене узкий проход со ступеньками, к которому вел очень подозрительного вида подвесной мост, забраться наверх нечего было бы и думать.
— И как тут ходят? — с тоской я осматривала ветхую переправу, связанную по всем правилам кинобоевиков про джунгли, то есть из толстых разлохматившихся веревок и узких досочек. Вместо перил, естественно, тоже использовались веревки.
— Держись за верхние покрепче и долго не стой на одном месте, — Орвилл подошел на самый край и осмотрел мост, даже попинал сапогом, но ничего не выпало и не развалилось. — Мокрый, конечно, но перебираться все равно надо, — он получше пристроил мешок за спиной, еще раз подергал веревки и довольно шустро начал передвигаться на другой берег.
Все сооружение раскачивалось, проседало и даже наклонялось то в одну, то в другую сторону, пару раз он поскользнулся, но быстро восстановил равновесие и уже махал с другой стороны, призывая поторопиться. С сомнением я посмотрела вниз, откуда тянуло водой, но трещина была слишком глубока и дно терялось в водяной дымке. Ну, поехали, что ли…
Веревки на самом деле были целыми канатами, за которые очень удобно было хвататься руками, только вот проклятая раскачка всего сооружения приводила к практически предынфарктному состоянию! Со стороны все казалось так просто — передвинул ноги, потом руки, а на деле от страха сжималось все внутри и было невозможно оторвать ногу, чтобы сделать следующий шаг…это Индиана Джонс бегал по таким мостам, как обезьяна, а я бы лучше ползком да в обход!
Десять метров ущелья показались мне десятью километрами и на противоположный берег я буквально свалилась, боясь оглянуться назад.
— Ну как, жива? — хрюкнул Орвилл, уже давно сидевший на первой ступеньке подъема. — Не самая удобная переправа, но в таких местах других и не делают. Садись, отдохни, — он пододвинулся на ступеньке, освобождая место рядом.
— Страшно, — прислонившись ему к плечу, я вспоминала то, что сказал мне провидец, и меня взаправду передернуло от того, что должно было произойти совсем скоро.
— Это не самое страшное ущелье, берега не осыпаются и мост вполне нормальный, — Крайден воспринял мои слова вполне естественно как последствия переправы. — Есть и похуже места, чем это.
— А тут тоже водится какая-нибудь дрянь типа вчерашних дейтов? — ноги еще тряслись от напряжения и двигаться никуда не хотелось. — У озера вроде все так хорошо было, пока темнота не упала, может и тут нечисть караулит зазевавшихся путников?
— Может и караулит, — как-то легко согласился Орвилл, рассматривая противоположный берег, — но пока я ее не чувствую. Разве что нас нечистью считать?
— Ага, особенно тебя! — фыркнула я от смеха. — Будешь караулить добычу на этой стороне или на той? Или тебе все равно, где ее жарить?
— Где поймаю, там и съем, пока не убежала!
Осмотревшись в поисках предполагаемой добычи, я бросила осторожный взгляд на оставленный берег. Нет, никого…пока никого…
— А этот путь единственный или с другой стороны к кристаллу тоже можно подойти? Ты не знаешь? — дернула я Крайдена. Если обрубить этот мост, то восстановить его будет сложно, но еще хуже, если это единственный путь. Только с того берега можно перекинуть стволы, а с этого назад не переправиться…
— Не знаю, я тут первый раз…а ты не хочешь возвращаться этим путем? По-моему, особо страшного ничего нет, да и мост прочный, а дорогу к порталу отсюда я запомнил хорошо.
— Опять через пещеру провидца? О чем спрашивать тогда будем?
— Вряд ли мы ее найдем, — рука Орвилла обняла меня за плечи, — скорее всего мы пройдем мимо и не заметим ее. Я совершенно уверен, что она открылась только для нас и никто больше не найдет ее в этом месте. Старые предания и древние хроники так давно не упоминали о тех, кто сам приходил в это святилище, потому и не на кого было ссылаться. Если бы кто-то там побывал, то рассказы об этом пролетели бы не только над Лионией, но и над другими королевствами. Описывали бы и гору, и белые камни, и поляну перед входом, а уж более всего — обстановку в самом святилище. Наворотили, конечно бы, лишнего, но при желании можно понять, что в таких рассказах правда, а что вымысел рассказчиков. Мне будет что рассказать по возвращении, тем более, что я был не один и ты всегда сможешь подтвердить мои слова, верно?
Да, мы были там вместе, только вот подтвердить я уже скоро ничего никому не смогу. Мне надо собраться с духом и преодолеть это последнее расстояние, но сперва дождаться… дождаться тех, кто идет за нами, о них говорил провидец, иначе я навсегда останусь тут. Стало грустно, как всегда бывает при расставании навсегда с теми местами, которые вдруг неожиданно полюбились в незапланированной поездке. Немножко горько уходить из этого мира, но у меня другая жизнь там, куда не долетают даже мысли и та жизнь для меня родная и привычная, а здесь я никто, я фантом, призрак, отголосок чужой души. Хорошо, что под конец пути мы с Орвиллом смогли найти общий язык и я не уйду отсюда, источая ненависть и злобу. Он вернет себе нормальный вид, а с Дайлерией как-нибудь разберутся и без меня. Что она там такое натворила, у меня дома? Одно хорошо, она жива, значит, я тоже буду жить, вспоминая произошедшее в Лионии как замечательный сон или ожившую фантазию…
— Что случилось? — тревога Орвилла передалась мне и я прислушалась. — Что-то не так?
— Да, я слышу…точнее, чувствую, — вскочив на ноги, он всматривался в противоположный берег ущелья. — Лерия, поднимайся, нам надо быстрее уходить наверх!
Ну вот, начинается…я глубоко вдохнула, стараясь успокоиться и ничего не перепутать из услышанного в святилище. Спокойно…спокойно…тогда все получится!
