— Чтоб мне провалиться, если я знаю, что это такое! — Волосатое лицо Зидерса изображало крайнее изумление. — Я никаких спецэффектов не заказывал. Во всяком случае, не за столами!
Облачко между тем принимало насыщенный салатовый цвет и становилось всё плотнее, потом оно начало закручиваться, превращаясь в подобие маленького смерча. На Танжере ничего подобного никто из рейдеров не наблюдал. В воцарившейся полной тишине из вращающегося облака послышался стук тяжёлого предмета, а затем смачное ругательство на трёх языках. Зелёные клочки непонятного тумана перестали крутиться и постепенно рассеялись в воздухе, словно ничего и не было.
Глазам ошеломлённых рейдеров предстал тот, кого увидеть никак не ожидали! Между столиками стоял брат Херес, а рядом с ним находился реаниматор Синельникова, тот самый, что остался на Земле в другом измерении. Монах был одет в свою обычную рясу, заляпанную жирными пятнами, но с цветным пояском, неположенным по монашескому уставу. В руке он держал жареную утиную ляжку и остолбенело глядел на рейдеров и официантов, которые столь же остолбенело смотрели на него. Первым, как всегда, очнулся Королёв.
— Здорово, долгополый! Ты что, сидел на крыше «Таверны?» Откуда ты тут взялся?
Брат Херес с подозрением посмотрел на утиную ляжку, словно это была ядовитая змея, потом на реаниматор и наконец на капитана, которого под руку держала девушка в ослепительно-белом платье.
— Как это «откуда?» Я только что обедал у самого царя Пеззона, когда заявился какой-то старик, велел передать ЭТО капитану, и потом я вдруг оказался тут! — Брат Херес вынул из внутреннего кармана рясы какую-то блестящую коробочку. — Капитан, а вы что, женитесь, что ли?
— Старик с обручем на лбу и в белой одежде? — спросил Александр.
— Он самый. Раньше я его при царском дворе не видел. Он велел передать вот это! — повторил ещё не пришедший в себя монах и протянул Александру кубик. — Сказал, мол, свадебный подарок. Он что, знал про вашу свадьбу? Но откуда? Ой, бедная моя голова!
Морозов взял кубик из рук монаха.
— Давай, присоединяйся к ребятам. Вот теперь мы все в сборе.
Пока Александр, Тор и Эрл рассматривали коробочку, брата Хереса обступили рейдеры и дружескими похлопываниями по спине чуть не вбили в пол.
— Капитан сказал, что все в сборе, — спросил монах у Королёва, — но я не вижу Джерри. И где Боском? Куда они подевались? Что случилось?
Брат Херес ещё не знал, что «Белая звезда» лишилась почти четверти своего экипажа в бою с рронами, как не знал о существовании самих рронов.
— Потом расскажу, старина, — серьёзно ответил Сергей.
Тор ушёл сказать свою долю комплиментов невесте. Александр и Эрл честно попытались откупорить коробочку, но с наскоку у них это сделать не получилось. Так и не поняв, что за свадебный подарок прислал Оракул, они отложили раскрытие тайны.
Церемония прошла великолепно. Когда брак был зарегистрирован в мэрии Порт-Хала, молодожены и гости переместились в церковь Св. Иоанна Мракогонителя. Там они попросили священника уступить место брату Хересу. На время церемонии обручения, разумеется. На слабое возражение хозяина заведения — «Он не рукоположен!» — рейдеры убеждённо заявили, что брат так умеет руки приложить, что потом мало не кажется. Священник понял, что с нечестивцами лучше не связываться, покачал головой и отошёл в сторону.
Брат Херес, держа в одной руке объединённую Библию выпуска Прогрессивной церкви, а другую положив на рукоять бластера, важно обвенчал пару. После чего он несколько расслабился и полез в теологические дебри, периодически взмахивая оружием. Священник церкви Св. Иоанна Мракогонителя явно загорелся желанием возразить захватчику и узурпатору, но, наверное, бластер в руке брата Хереса надоумил святого отца не вступать в идеологический спор. К тому же рейдеры намекнули монаху, что в «Таверне» ждёт накрытый стол и неплохо бы закруглиться. Брат Херес, вспомнив про яства, которые затмили даже пир у царя Пеззона, быстро завершил процедуру венчания.
Надежда на то, что столь незначительное известие, как свадьба двух рейдерских капитанов, одним из которых был Морозов, минует уши журналистов, оказалась напрасной. Едва жених и невеста вышли из церкви, как их ослепили вспышки камер телестерео, направленных на героев дня вездесущими репортёрами. Некий Мешик, собственный корреспондент передачи «Бульвар», пробился на переднюю линию, скоренько поздравил Александра и тут же задал вопрос:
— Капитан, как вы думаете, какой будет реакция участников готовящегося суперрейда, когда они узнают, что их предводитель женится, вместо того чтобы размышлять по поводу генераторов энтропии? Этично ли в такой момент…
Мешик умолк, но отнюдь не по своей воле. Сергей Королёв и Эрл с двух сторон подхватили его под руки, а Персиваль воткнул ему в рот носовой платок, причём далеко не первой свежести. Брат Херес выдал остальным корреспондентам какую-то цитату из Библии по поводу зловредного характера некоторых особей рода людского. Операторы разных программ в упоении снимали сцену с Мешиком — он в своё время немало насолил и им. В данном случае симпатии оказались на стороне рейдеров.
Кое-как отделавшись от репортёров, процессия отправилась в «Таверну». Поначалу свадебный обед шёл как великосветский приём, но потом, понемногу разогреваясь спиртными напитками, рейдеры начали говорить громче и громче, размахивать руками всё шире, словом, вели себя всё более непринуждённо. Впрочем, никто и не требовал, чтобы они постоянно изображали из себя пэров Корнуэльского содружества.
Как и предвидел Тор, Сергей первым «ужрался», правда, вёл себя довольно мирно: он затянул песню первопроходцев, а потом заплакал от этих жалобных слов. Брат Херес, который был послан в мир сей наставлять ближних на путь истинный, пытался уговорить Сергея постричься в монахи. Но тот отказывался, дескать, неудобно ходить с выбритой макушкой, а так он, в общем-то, не против. Час спустя их роли поменялись: теперь брат Херес жаловался на свою горемычную судьбу.
— …Видел бы ты её стан! Тоненький, как, и-ик, березка! — Монах хотел показать размер талии своей пассии, но его пошатнуло, и вместо того чтобы изобразить маленький круг пальцами рук, он развёл руки в стороны, пытаясь сохранить равновесие. Получилось нечто необъятное. Раздался хохот рейдеров, слушавших хвастливого монаха. — Чего ржёте? Весело, да? А меня какой-то старик пришёл и выкинул прочь от моей любимой.
— Уж не та ли это нянька, с которой тебя оставили в опочивальне царевны? — спросил Персиваль Конго сквозь смех. — У неё именно такая талия, какую ты показывал.
Брат Херес рассердился и ушёл туда, где его ценят. Он напрасно поискал это место среди боевых товарищей — рейдеры веселились вовсю, и им было не до него. Тогда монах подсел к Ирине и принялся объясняться ей в любви.
— Ах, как вы прекрасны! Недаром капитан… то есть о чём это я? В общем, наш капитан молодец! Ух, какая вы красавица! Если бы вы видели, какие взгляды бросала на него царевна, дочь царя Пеззона! Он её даже спас от грабителей, хотя мы тогда не знали, конечно, кто она. Сари тоже красива, но не так, как вы.
— Та-ак, — протянула Ирина, улыбаясь, — вот, значит, чем ты занимался где-то в другом измерении. Сначала капитан Катерина, затем, оказывается, была ещё и царевна, а потом выяснится, что есть и ещё кто-нибудь. Больше глаз с тебя не спущу!
Александр ненавязчиво выпроводил не в меру болтливого монаха. Он видел, что его жена шутит, но если святой отец перепутает свои любовные похождения с капитанскими, то свадьба будет окончена прямо сегодня. В лучшем случае придётся долго оправдываться. Главное — за что? Раздался чей-то клич: «Горько!», рейдеры подхватили его.
Окна «Таверны» светились до самого утра. Только в четыре часа гости начали расходиться спать, а некоторых просто унесли. В одиннадцать утра в триста тринадцатую комнату настойчиво постучали. Александр предложил стучавшему идти своей дорогой, но стук повторился снова. Морозов, щуря глаза от яркого света, открыл дверь. На пороге стоял улыбающийся Тор.
