– Да полный финиш! – вяло махнул рукой Иван.

В статье Николь было все: и про Восточную Африку, и про Президента России, и про то, зачем Раноле все это нужно, и даже про Артура Максимовича Тимощука – все, что им удалось выяснить о замглавы президентской Администрации за последние дни.

– Может, еще обойдется… – неуверенно предположила девушка. – По сути, у нее же нет никаких доказательств! Даже твоей флешки!

– Нету, – согласился Голицын, машинально нащупав сквозь ткань кармана пластинку драгоценной флеш-карты. – Но как ты помнишь, она считает, что доказательства не заставят себя ждать – стоит лишь разворошить это осиное гнездо. Да и в любом случае пропагандистский эффект будет – мама не горюй!

– Это уж точно, – грустно кивнула Лера. – И что же будем делать?

– Есть одна мысль… – медленно проговорил Иван. – Завтра с утра нас обложат, как волков, голову не дадут поднять. И Тимощук этот сразу на дно заляжет – не подберешься. Получается, единственный наш шанс – нанести упреждающий удар. В нашем распоряжении почти сутки – можно попытаться…

– Попытаться – что? – задала вопрос девушка. – У тебя есть какой-то конкретный план?

– Не то чтобы конкретный… В общем, если бы нам, скажем, удалось захватить этого Тимощука и поговорить с ним по душам… Может быть, мы бы даже смогли узнать какие-то пароли, с помощью которых можно раскодировать Президента. Или, если это в принципе невозможно – внедрили на место куратора своего человека.

– Своего человека – это кого?

– Да неважно! Кого угодно – хоть меня, хоть тебя! Главное – иметь в руках нужный ключик.

– Ну знаешь… – протянула Лера.

– Так я и не говорю, что это будет легко!

– Какое уж там легко! Взять хотя бы самый первый пункт – Тимощука. Как ты думаешь к нему подобраться? Да еще до завтрашнего утра? Без охраны он не ходит – да он вообще, похоже, пешком не гуляет: только на лимузине рассекает. Наверняка бронированном, кстати. Так что будь у нас даже оружие…

– Для «Шилка» такая броня – не помеха, – тихо заметил Иван.

– Для «Шилка»? Откуда у нас «Шилк»?!

– Пока нет, – развел руками Голицын. – Но я знаю одно место, где он очень даже может быть.

– Да? И где же, интересно?

– У тети Зины, – коротко ответил Иван.

Как только стемнело, из подземного перехода у станции метро «Первомайская» появились двое. Стараясь не выходить на свет немногочисленных фонарей, они быстро двинулись вверх вдоль Девятой Парковой улицы, пересекли бульвар, пройдя еще немного, перешли неширокую улочку и, наконец, углубились в глухой темный двор.

– Может, все-таки, войдем как люди? – прошептала Лера. – В подъезд? Ключи у меня есть…

– Нет, рискованно, – тихо ответил Иван. – За подъездом они могут следить.

– Но я никого не вижу, – возразила девушка.

– Это ничего не значит: они могут быть где угодно.

– Тогда, по твоей логике, они могут ждать нас прямо в квартире! – фыркнула Боголюбова.

– Могут. Но тогда мы в любом случае проиграли. Так что давай уж действовать, как договорились.

– Ну, давай, давай. Тебе шею ломать.

Обогнув вытянутый пятиэтажный дом, они проскользнули сквозь редкие кусты к самой стене.

– Вот ее окна, – Лера указала на крохотный балкончик на втором этаже.

– Я знаю, – кивнул Иван. – Ну, давай, пожелай мне удачи!

– Удачи! – нащупав в темноте его ладонь, девушка ее коротко пожала.

– Спасибо! Ну, я пошел!

Окно первого этажа было забрано толстой, местами ржавой решеткой. Подпрыгнув, Голицын ухватился за нее руками, подтянул ноги и принялся осторожно карабкаться вверх. Полминуты – и он уже стоит на балконе этажа второго.

Балконная дверь была заперта, но окно рядом приоткрыто – летом Лерина тетя всегда спала с открытыми окнами. Просунув ладонь в щель, Иван приподнял старомодный металлический фиксатор и легонько толкнул створку. Чуть слышно скрипнув, та распахнулась.

Выждав несколько секунд, Голицын забрался на карниз и шагнул на подоконник.

Разбудить старушку он особо не боялся: по словам Леры, тетя Зина всегда принимала на ночь какое-то сильное снотворное, но искушать судьбу все же не следовало. Поэтому Иван не стал зажигать в комнате свет, включив крохотный, фонарик, специально на этот случай приобретенный им в киоске у метро. Узкий яркий луч выхватил из темноты потертое кресло, телевизор в углу, книжный шкаф со стеклянными дверцами… Он-то, этот шкаф, Голицыну и был нужен.

Пройдя через комнату, Иван аккуратно распахнул дверцы. Изнутри пахнуло многолетней пылью. Удачно. Похоже, своими книгами тетя Зина пользовалась не слишком часто. Особенно – вот этими, с верхней полки – с трудами классиков марксизма-ленинизма, памятником давно минувшей эпохи. Интересно, их вообще кто-нибудь когда-нибудь читал?

Отложив фонарик, Голицын осторожно снял с полки четыре темно-синих фолианта – с двадцать пятого по двадцать восьмой тома собрания сочинений В. И. Ленина. Едва сдерживаясь, чтобы не чихнуть от поднявшейся пыли, Иван запустил руку в образовавшийся проем. Есть! Его пальцы наткнулись на что-то, место чему явно было не на книжной полке. Дрожащей рукой Голицын извлек из импровизированного тайника пролежавший там почти ровно год свернутый в походное положение бластер, принадлежавший когда-то Глебу Соколову.

Прицепив безвредный за отсутствием школьного браслета «Шилк» на правое запястье, Иван вернул на место вынутые книги, закрыл шкаф и тенью скользнул к окну.

– В чем-то здесь все-таки подвох, – медленно проговорил чумазый мальчишка лет тринадцати-четырнадцати, исподлобья глядя на Леру с Иваном. – Вот войду я туда – а меня акабы как сцапают!

– Не сцапают, – заверила, невольно отведя в сторону глаза, Боголюбова. – Я ж тебе показывала паспорт: это моя квартира!

– Ну-ка, покажи еще раз! – потребовал паренек.

Вздохнув, девушка в очередной раз извлекла из сумочки бордовую книжицу.

– Да, вроде все верно, – проворчал мальчуган, возвращая ей паспорт. – Так чего ж вы тогда сами-то туда сгонять не можете?

– Чтобы не лишать тебя законного заработка, – улыбнулась Лера.

– Да, но вам-то это зачем?

Боголюбова слегка замялась.

– Все дело в ее бывшем парне, – пришел на помощь девушке Иван. – Лерка уж год как дала ему от ворот поворот, а тому все неймется. Ходит по пятам, следит за подъездом… Стоит ей засветиться – как он тут как тут…

– Видеть его больше не могу! – весьма правдоподобно подыграла Боголюбова.

– А, ну тогда понятно, – кивнул мальчишка. – Я только вот еще во что не врубаюсь: а почему я не могу просто вынести эту штуку вам? Зачем такие сложности?

– Не слишком ли много вопросов? – нахмурилась Лера. – Раз просим – значит, есть причина. Тебе не за любопытство платят.

– Так-то оно так, только вот не хотелось бы влипнуть во что-то мерзкое – и все за какую-то жалкую «штуку»!

– Ничего себе жалкую – за пять минут работы!

– Тоже верно… Ладно, давай ключи! А не боитесь, кстати, что я там еще чего лишнего прихвачу? – хитро улыбнулся паренек.

– Не боимся, – процедил Иван. – Но если что, не сомневайся: мы тебя найдем – мало не покажется!

– Да шучу я, шучу, – замахал руками мальчишка. – Пошутить уже нельзя!

– Короче, иди уже!

Зажав в кулаке ключи, парнишка поспешил к Леркиному подъезду.

Через три минуты к двери, ведущей со двора к мусоропроводу, подошла одетая в характерный оранжевый жилет дворничиха с грязной метлой в руке. Отперев замок, она нырнула в узкую комнатку и принялась ждать, от души надеясь, что никому из жильцов не придет в голову среди ночи выносить мусор. Еще минута – и из трубы мусоропровода на кучу отходов плюхнулась тонкая металлическая лента браслета. Перегнувшись через край картонного ящика, дворничиха жадно схватила ее и поспешила на улицу.

За углом дома ее ждал прилично одетый молодой человек на скутере. Торопливо стащив с себя заляпанный жилет, приобретенный вместе с метлой и ключами от мусоропровода у обслуживающей дом таджички Гулбахор за пятьсот рублей, Лера вскочила в седло позади Ивана, и Голицын тут же рванул с места.