Голицын поднял руку, имитируя замах, но противник на уловку не повелся. Стремясь хоть как-то их расшевелить, Иван запустил снаряд поперек поля – Глебу. Наградой был лишь один жалкий биток, разминувшийся с черным мячом на добрых полметра. Тоже, в общем-то, неплохо: оборона ранольцев сделалась на один выстрел слабее.

Помедлив пару секунд, Соколов тем же макаром вернул снаряд Голицыну, однако на этот раз противник сие действо проигнорировал. Иван оглянулся и жестом призвал товарищей подтягиваться в атаку. В ответ Эмма решительно скрестила над головой руки: справляйтесь сами, защита важнее. Вздохнув, Голицын украдкой показал Глебу три пальца – мол, играем третью – и, аккуратно оттолкнувшись от стены, поплыл прямо на сомкнутые ряды ранольцев.

В первый момент те, похоже, немного растерялись: маневр Ивана выглядел в лучшем случае бессмысленным, но затем, видимо, решили, что землянин провоцирует их на фол. А значит – битками его! Три или четыре красно-коричневых мяча залпом вылетели навстречу Голицыну. Возможности увернуться он не имел – да и не собирался этого делать. Выждав до последнего, Иван метнул снаряд в то место, где, по его расчетам как раз должен был сейчас находиться Глеб, и в следующий миг был повержен градом ударов.

Перекувырнувшись, Иван отыскал глазами стену зала. Та тут же ушла в сторону, но теперь Голицын по крайней мере знал, куда летит. Несло его удачно: не назад, а в сторону. Стена вновь появилась перед глазами – на этот раз совсем рядом – и, вытянув руку, землянин поймал пальцами фиксационную петлю.

Короткий взгляд на поле: лишившийся почти всех своих битков противник был полностью занят нейтрализацией владеющего снарядом одинокого Глеба. Не теряя времени, Иван рванул к воротам.

Черный мяч коснулся его пальцев, когда все защитники «зеленых» уже остались у Голицына за спиной. Впереди был нераспечатанный шлюз. На мгновение выпустив снаряд, Иван примерился, чтобы бросить наверняка – и в эту секунду последний остававшийся у ранольцев биток ударил по его кисти, отбросив руку в сторону. Голицына крутануло, и тут же что-то твердое врезалось ему в лоб. В первый момент Иван решил, что противник изыскал в закромах своего арсенала еще один – резервный – биток, но тут же понял, что ошибся: это был снаряд. Дернувшись, землянин попытался поймать ускользающий черный мяч, но тот был уже далеко. А через мгновение и вовсе исчез, скрывшись за яркой рубиновой вспышкой.

– Поражен шлюз номер четыре команды хозяев! Счет пять – пять! Ничья! Матч завершен!

Ни на то, чтобы радоваться, ни на то, чтобы расстраиваться, сил у соперников уже не было.

7

Посадочная площадка автоматического челнока располагалась на аккуратно срезанной вершине поросшего колючим кустарником холма – соседнего с тем, что приютил на своих склонах базу Альгера. Лениво потянувшись, Иван неохотно принялся выбираться из амортизационного кресла, в котором проспал весь полет. Несмотря на несколько часов покоя, отдохнувшим Голицын себя совершенно не чувствовал: натруженные мышцы, казалось, ныли даже сильнее, чем сразу по окончании игры.

Проковыляв по короткому трапу, Иван протиснулся в узкий люк и, наконец, ступил на слегка пожухлую африканскую траву. Эмма, Збышек и Глеб уже были здесь, Чжу и Чан покинули корабль следом за Голицыным.

– Ну что, добро пожаловать домой, – проговорил Мазовецки, с трудом подавляя зевок.

– А ранольцы сразу к себе, что ли, полетели? – спросил, оглядываясь по сторонам, Соколов.

– Конечно: что им тут, у нас, делать? – кивнул поляк.

– Погодите вы со своими ранольцами! – прикрыв ладонью глаза от слепящего солнца, Эмма напряженно всматривалась в видневшиеся в полукилометре строения родной базы. – Или это я одна никак не могу связаться с нашими?

Пятеро курсантов дружно взметнули к лицу руки с браслетами – модели, выданные им в этом году, имели, среди прочих, функцию планетарной связи.

– Пашка, это Иван, мы прилетели, как слышишь, прием! – проговорил Голицын. Чан Бяо, Чжу Пэн, Глеб и Збышек, не сговариваясь, попытались вызвать Сингха.

Эфир, однако, молчал.

– База, это Голицын, ответьте! – переключился Иван на общий канал.

– Не отвечают! – удивленно пробормотал Чан.

– Больше скажу: они вообще не на базе, – тихо проговорил Соколов.

– Как – не на базе? – не понял Чжу.

– Глянь на сигнал маячка.

Тем временем Иван и сам уже догадался включить пеленгатор. Если верить прибору, Сингх и Хохлов – или по меньшей мере оба их браслета – находились сейчас километрах в двадцати на северо-запад от базы.

– Да они что, с ума сошли? – ахнул Мазовецки. – А кто же дежурить остался?! Эмма… – он повернулся к Маклеуд, но девушка уже что было сил неслась вниз по склону холма.

Переглянувшись, пятеро курсантов со всех ног бросились следом.

Бежать по узкой тропинке можно было только гуськом – и то приходилось постоянно уворачиваться от вооруженных острыми шипами веток.

– Как только все закончится – прожгу бластером просеку, – проворчал на ходу Иван, когда очередная колючая плеть безжалостно хлестнула его по голой ладони.

– Хорошая мысля приходит опосля, – хмыкнул сзади Глеб.

– Чжу, Чан – проверьте ангар! – обернулась, не сбавляя шага, Эмма. Маклеуд, казалось, и вовсе не замечала нещадно бьющих ее веток. – Остальные – со мной в главный модуль!

Взлетев на крыльцо, Эмма и Збышек замерли по обе стороны от входа. В руках у обоих блеснули стволы бластеров. Иван и Глеб, также держа наготове свои «Шилки», медленно поднялись по ступенькам. Опознав курсантов по браслетам, двери модуля гостеприимно распахнулись. Соколов и Голицын, как по команде, ринулись внутрь.

– Коридор справа пуст! – доложил Глеб.

– Слева чисто! – сообщил Иван, упав на одно колено и прижимаясь к стене.

– Принято, – в модуль с улицы проникли Мазовецки и Маклеуд. Поляк тут же свернул направо, Эмма – налево. Пробежав мимо Голицына, девушка достигла конца коридора и, выставив вперед бластер, шагнула за угол. – Лестница номер один: чисто!

– Лестница номер два: чисто! – вторил ей Збышек.

Оторвавшись от стены, Голицын стремительно приблизился к Маклеуд. Короткий марш-бросок – и вот он уже на площадке второго этажа. Пригнувшись, Иван осторожно выглянул в коридор.

– Коридор второго этажа, ведущий к контрольному посту: чисто!

К входу в зал, где должны были находиться дежурные, Иван и Эмма двигались вместе: Голицын вдоль правой стены, Маклеуд – слева. Вот и его дверь. Надежная, такая сама не откроется…

– На счет три, – прошептала девушка, вводя пальцами левой руки код замка. – Раз… два…

Дверь беззвучно отъехала в сторону, и Голицын с «Шилком» наизготовку ворвался на контрольный пункт.

Резко поведя из стороны в сторону стволом бластера, Иван в мгновение обшарил взглядом зал. Экраны, насколько он мог судить, работали в штатном режиме и согласно их данным, обстановка на подконтрольной территории оставалась спокойной. Вот только дежурная смена, для которой, собственно, и предназначалась эта информация, на месте отсутствовала: оба кресла были пусты.

– Мы на контрольном пункте, – сообщила Эмма остальным, пряча бластер. – Здесь никого нет.

– В ангаре все нормально, – тут же последовал доклад от китайцев. – Обе «Эсмеральды» на месте.

– В учебных классах тоже чисто, – услышал Голицын сообщение Глеба. – Двигаемся по переходу в жилой модуль.

– Принято, – бросила Эмма. – Ничего не понимаю… – совсем другим тоном проговорила она, отключившись от связи – так что теперь ее мог слышать только Иван. Пройдя через зал, девушка тяжело опустилась в одно из кресел. – Что могло заставить их бросить пост?

– Надо проверить архив, – Голицын приблизился к пульту. – Не было ли за последние часы обострения обстановки.

– Давай, – как-то равнодушно кивнула Маклеуд.

Беглый анализ показал, что с момента, как команда покинула базу, отправляясь на матч, никаких существенных инцидентов на подконтрольной территории зафиксировано не было.