Литмир - Электронная Библиотека

— Разумное решение, мальчик. — Кеннеди сразу же пожалел о вырвавшемся покровительственном обращении «мальчик», но было уже поздно.

Сполдинг ухмыльнулся:

— А ты-то уж тут навсегда устроился? Купился целиком и полностью за добродетели Лу Диноли?

— Он, конечно, не святой, — сказал Кеннеди, — но и я тоже. В наше время святость не окупается. Но я сохраню свое место. И смогу жить со спокойной совестью.

— Ну в этом я не уверен, — пробормотал Сполдинг себе под нос.

— О чем ты?

— Нет, ничего, — быстро откликнулся Сполдинг. — Снова болтаю лишнее. Дурная привычка. Он дружелюбно улыбнулся: — Спасибо, что не пожалел для меня времени, Тед. Ты мне очень многое прояснил. Я тебе действительно благодарен.

Прозвучал гонг, означающий, что время обеда закончилось. Сполдинг дотронулся до руки Кеннеди жестом признательности и заспешил прочь, сунув по дороге пустой поднос в зев мойки.

Кеннеди направился следом более степенно, рассеянно оставив пластмассовый поднос на транспортере посудомоечной машины. «У меня нет никаких иллюзий, — признался он себе. — Я вовсе не фанатично привержен к агентству, как Хоген. Считаю, что некоторые наши дела тут дурно пахнут. Этот контракт, в частности. Но нет ни малейшего шанса выступить против. Тот, кто высунется, только получит по голове вдвое больше и вдвое быстрее».

Неожиданно он ощутил прилив жалости к Сполдингу. Остается только пожалеть человека, кому совесть не дает покоя. Этот мир не для совестливых, мрачно подумал Кеннеди, направляясь к своему столу, чтобы приняться за набросок ганимедской кампании.

Глава пятая

Шла вторая неделя мая, фирма «Стьюард и Диноли» безболезненно и плавно завершила выполнение предыдущих контрактов и всецело переключилась на текущий, требовавший всех наличных сил. Кеннеди же был целиком погружен в него уже с тех пор, как передал бойкому служащему четвертого класса по фамилии Фурман дела по Объединенным бокситовым рудникам.

Непосредственным начальником Кеннеди был Вацински и координатор ганимедского проекта. Трое остальных сотрудников второго класса отвечали за определенные участки работы: Каудерер за ход дел по оформлению прав на участки в космосе, Мак Дермотт за связь с правительственными кругами и организацию лобби в ООН, Поджиоли за опрос общественного мнения и анализ намечающихся тенденций. Но все это были вспомогательные линии работы в то время, как центром формирования общественного мнения был офис Вацински, явного преемника Диноли, управляющего усилиями остальных служащих своего ранга. «Команда» Вацински состояла из девяти человек: Кеннеди, Хогена, Сполдинга, Прессли, Камерона, Ричардсона, Флейшмана, Лунда и Уитмена. Они и были людьми, которые собирались продать Ганимед землянам.

Никто из них особенно вроде и не спешил ускорять течение дел, даже Вацински. Первые несколько дней они только записывали и классифицировали возникшие у них идеи, даже не обсуждая их. Для проекта в «С. и Д.» это было на удивление робкое начало.

Существовало несколько опорных дат. Кеннеди аккуратно записал их у себя в блокноте, как только они дошли до него «сверху».

2044 г. — первое широкое оповещение; 8 июня — начало переориентации отношения к ганимедцам, подготовка к антипатичному изображению их; 17 сентября — интенсификация программы, подготовка кульминации всей операции; 22 сентября — Корпорация обратится в ООН с просьбой рассмотреть вопрос о выделении поддержки в случае необходимости; «С. и Д.» следует максимально обыграть такую возможность; 11 октября — кульминационный несчастный случай заставит Корпорацию просить ООН уже непосредственной помощи; 17 октября — (оптимально желательный срок) — принятие ООН решения о занятии Ганимеда для охраны прав Корпорации.

От того, чтобы показать это расписание Мардж, Кеннеди решил воздержаться: оно было слишком пунктуально распланировано и могло бы вызвать у нее только вполне определенную реакцию.

Такую же, как у Сполдинга в тот день, когда расписание распространили среди всех участников проекта. Стол Сполдинга переставили из отдела четвертого класса к Хогену и Кеннеди. Когда запечатанный конверт лег на угол его стола, Сполдинг оторвался от бумаг, надорвал конверт и пробежал глазами содержимое.

— Вот и дождались. План завоевания.

Альф Хоген уронил листок на сверкающую поверхность полированного стола и с тревогой взглянул на Сполдинга.

— Что, черт возьми, ты имеешь в виду?

Появилось тревожное напряжение, Кеннеди успокаивающе сказал:

— Циничен, как всегда, Дейв? Можно подумать, ганнитов собираются растоптать.

— Но, как…

— Придется уж положиться на Диноли, — вмешался Кеннеди. — Он может все расписать на шесть месяцев вперед и так точно ухватить намечающиеся изменения, что расхождение с планом получится не более суток, уверяю тебя.

— Это и есть мастерство, — сказал Хоген. — Диноли — это акула. Настоящая акула. Черт меня побери, но я уважаю этого человека, и неважно, слушает он нас сейчас или нет!

— Ты действительно считаешь, что офис третьего класса прослушивается? — с беспокойством спросил Сполдинг.

Хоген по-свойски пожал плечами.

— Вполне вероятно. Диноли хочет иметь лояльных служащих. И есть определенные способы, чтобы удостовериться в этом. Но мне все равно. Я-то ведь вполне, и если старине Лу заблагорассудится настроиться на меня, мне не о чем волноваться.

Кеннеди сложил листок с расписанием и убрал его подальше, затем встал из-за стола и направился к столу Сполдинга. Опершись на крышку обеими руками, он приблизился вплотную к лицу Сполдинга и сказал:

— Дейв, у тебя не выдастся свободная минутка? Я собираюсь спуститься в библиотеку, и мне нужен помощник, чтобы донести все сюда.

— Почему бы тебе не вызвать носильщика?

Из-под стола высовывался мысок ботинка Сполдинга. Кеннеди наступил на него и ощутимо нажал.

— Я не доверяю этим парням. Мне бы хотелось, чтобы ты меня выручил.

Сполдинг озадаченно посмотрел на него, но пожал плечами и согласился. Когда они миновали зону офисов третьего класса и вышли в коридор, Кеннеди крепко сжал ему локоть и, понизив голос, сказал:

— Не совсем к месту была твоя шутка насчет «плана завоевания», Дейв. Для нее не было повода.

— Не было?

— На уровне третьего класса не положено отпускать такие шуточки. Хоген был бы вправе донести на тебя.

На лице Сполдинга мелькнула холодная усмешка.

— Разве противопоказано высказываться против грязной сделки?

— Да, — сказал Кеннеди. — Либо ты остаешься тут и держишь язык за зубами, либо уходишь. Выбирай. Одно или другое. А как твое недавнее намерение заделаться писателем?

Сполдинг виновато улыбнулся:

— Я решил смириться и остаться.

— Вот это разумно, Дейв. Я так и рассчитывал, что ты перерастешь свой юношеский максимализм. Рад слышать.

— Дьявол тебя забери, Тед! Ничего я не перерос. А остаться решил — нужны деньги. Теперь я получаю по ставке третьего класса, вполне прилично. Еще несколько месячишек на харчах папаши Диноли, и скопится крупненькая сумма, тогда можно и уходить. Чего мне на самом деле и хочется.

Глаза Сполдинга блестели.

— Бей цинизм цинизмом. Только так.

Кеннеди мигнул. И промолчал.

— Ну, — продолжал Сполдинг, — а как с библиотекой? На самом деле требуется что-то нести или ты просто придумал предлог, чтобы дать мне добрый совет?

— Предлог, — признался Кеннеди.

— Я так и думал. Тогда не станешь возражать, если я вернусь на рабочее место?

Сполдинг улыбнулся и быстро пошел прочь. «Ах ты, мерзавец, — констатировал Кеннеди, глядя на удаляющуюся спину Сполдинга. — Хладнокровный мерзавец».

Кеннеди постоял еще немного в холле, затем, осознав, что замер с огорошенным видом, стряхнул застывшее выражение лица и тоже пошел восвояси.

Ни для кого не было секретом, что Дейв Сполдинг относится к ганимедскому контракту с отвращением. Кеннеди отнес это на счет его туманного идеализма

8
{"b":"24723","o":1}