Нотариус посмотрел на Барабару и улыбнулся:

– Но все это лишь легенды, моя милая Барабара. Никто не знает, что в них правда, а что нет.

– Черный лес – место загадочное и страшное, – упрямо сказала сестра Абигель. – В самой его чаще прячутся обители отшельников. В зарослях можно наткнуться на Безымянных.

– Кто такие Безымянные? – тут же спросила Барабара.

Старая монахиня пожала острыми плечами.

– Они живут в Черном лесу. Имени их никто не знает, поэтому местные жители – сильваны, называют их Безымянными. Этим народом управляет Лесной Старец, сплошь покрытый зеленой татуировкой.

– Кто-нибудь видел этого вашего Лесного Старца? – засмеялся ротмистр. – Чего только невежественные сильваны не придумают!

– Не смейтесь, месьер, – заступилась за свою более совершенную сестру Эмилина. – Я тоже слышала про Черный лес много всяких ужасов.

– А мы после Межгорной теснины как раз через него и поедем! – ехидно заметил Гильбоа. – Через Черный лес в Вилемусбург. Я вернусь в свои кавалерийские казармы, а вы переправитесь через Вилемину и сквозь Гвинский лес двинете до Гвинбурга. Другой дороги нет!

– Спаси и сохрани нас Гарда-защитница, – пробормотала сестра Абигель.

– Ничего, прорвемся и не надорвемся! – легкомысленно пропела девочка, расчесывая волосы Харизмы игрушечным гребнем.

Сестра Абигель с укоризной посмотрела на Барабару, но промолчала.

– Неужели вы, месьер ротмистр, не боитесь ничего на свете? – с интересом спросила Мелодия бравого гусара.

– Ну что вы, прекрасная дева! – подкрутил усы Гильбоа. – Настоящий гусар не боится даже гнева самого Деуса! А мифического Темного Человека, Лесного Старца, которого никто не видел или Старого Мастера из пещеры, бояться просто глупо!

Мельхиор почувствовал болезненный укол ревности, когда увидел, каким восхищенным взглядом Мелодия одарила отважного гусара. Конечно, что простой юноша мог противопоставить нарядному мундиру, закрученным усам и блестящей сабле ротмистра? Свою скромную комнату на втором этаже особняка на Зеленой улице в Квакенбурге или жалованье помощника нотариуса в двести гведских крон?

«Женщины ведь как сороки – падки до всего яркого и блестящего», – успокаивал себя Мельхиор, а на сердце у него все равно лежал камень. Кстати о камнях. Дорога среди скал вывела карету на самый верх Межгорной теснины и начала плавными изгибами спускаться к зеленеющим внизу купам деревьев. Справа, на вырубленной в скале ровной площадке высилась громадная гранитная статуя. Гвинский граф в полном рыцарском вооружении, опираясь на прямоугольный щит, охранял свои владения. Каменный истукан был высечен здесь давным-давно, еще во времена Гведикуса – волшебника с черным орлом на правом плече и белым голубем на левом. Впрочем, эту легенду в Гвеции знает каждый ребенок. Много веков тому назад три брата-близнеца Алкуин, Мелуин и Кируин, ведя на поиски новой земли остатки жителей погибшей Страны Цветов Флорианы, встретили волшебника у широкой реки. Гведикус помог беглецам обрести новую родину. Близнецы попросили его быть покровителем и заступником их народа. В его честь они назвали страну Гвецией, себя гведами, а реку, где произошли эти события – Гведианой. Но все это случилось так давно…

Через несколько миль голых скал снова пошли заросли. Сияющие белизной Атласные горы теперь высились позади путешественников. Дорожный указатель оповестил, что карета едет уже по Гвинляндии. До Вилемусбурга остался день пути.

К главному городу Гвинляндии славному Вилемусбургу путешественники подъехали в темноте. Далеко позади остались сверкающие Атласные горы, зловещий Черный лес, бревенчатые поселки сильванов, долгая дорога вдоль реки. Вилемина – самая большая река графства, причудливо петляла среди невысоких холмов и дорога добросовестно следовала ее изгибам, значительно удлиняя путь до гвинской столицы.

Почтовая карета, влекомая измученными тяжеловозами, въехала в Восходные ворота, немного попетляла по запутанным улочкам центра и, наконец, остановилась у почтовой конторы на площади Воздушных змеев. Гостиница «Золотая стрекоза», в которой предстояло провести ночь путешественникам, находилась прямо напротив почты, на другой стороне площади.

– Выгружайтесь, уважаемые, приехали! – нарушил кучер мягкую вечернюю тишину. – В «Золотой стрекозе» вас ожидает сытный ужин и удобные постели. Мы с форейтором ночуем в экипаже, как обычно. Отъезд завтра утром в восемь. Прошу всех встать вовремя!

Один за другим путешественники покинули надоевшую за долгий день карету. Ротмистр Гильбоа по-военному коротко кивнул монахиням, пожал руки нотариусу и Мельхиору, легонько потрепал по голове Барабару, которая недовольно поморщилась. Потом он повернулся к Мелодии, взял ее руку в свою и галантно поцеловал, щекоча пышными усами.

– Как жаль, что мне придется вас оставить, прекрасная дева, – произнес гусар, обращаясь к девушке. – Но долг для офицера всегда стоит на первом месте.

– Ну что же, каждый должен следовать своему долгу, – без особого сожаления сказала Мелодия. – Прощайте, отважный гусар!

– Умоляю вас, не говорите этого ужасного слова «прощайте», ведь мы же еще встретимся? – с надеждой воскликнул Гильбоа.

– Возможно, – улыбнулась Мелодия и, давая понять ротмистру, что разговор окончен, повернулась к монахиням.

– Вы готовы сестры?

Женщины двинулись в сторону освещенной масляными фонарями гостиницы. Эмилина, шедшая последней, пару раз оглянулась на офицера. Успокоенный Мельхиор последовал за монахинями, ведя за руку Барабару. Гильбоа с отчаянием посмотрел на нотариуса.

– Ну, почему все девы, которые мне нравятся, неизменно меня оставляют? Клянусь своей саблей, это какое-то семейное проклятие!

Мартиниус успокаивающе похлопал несчастного ротмистра по плечу.

– Если Создатель не дал тебе того, что ты хотел, значит, впереди тебя ждет один из двух вариантов: либо Создатель даст что-то еще лучше, либо не даст вообще ничего.

Бедный гусар только печально вздохнул.

Гостиница «Золотая стрекоза» была заведением не шикарным, но вполне приличным. Ничего общего с убогим «Отравленным путником». Усталых путешественников встретил бархат кресел, стекло зеркал, серебро посуды. Входящих приветствовал молодой энергичный месьер, одетый в фиолетовый сюртук с квадратными пуговицами из латуни:

– Добро пожаловать в «Золотую стрекозу»! Позвольте оказать вам традиционное гвинское гостеприимство! Меня зовут Даниэль и я к вашим услугам, уважаемые!

– А ос у вас нет? – с подозрением спросила Барабара, оглядываясь.

– К сожалению ос у нас сейчас нет, но если вам очень нужно, то за отдельную плату…

И месьер многозначительно подмигнул девочке. Мол, обо всем можно договориться. За отдельную плату, разумеется.

– Нет-нет, – поспешил вмешаться нотариус. – Боюсь, вы неправильно поняли мою племянницу. Мы как раз в осах не нуждаемся.

– Мы нуждаемся в ужине и ночлеге, Даниэль – сварливо проскрипела сестра Абигель, поворачиваясь лицом к услужливому месьеру. Взглянув на исхудавшее суровое лицо более совершенной сестры, тот непроизвольно вздрогнул, но признал справедливость слов монахини.

– Вы совершенно правы, сестра, вам необходимо срочно подкрепиться. Прошу сюда, – месьер показал на дверь, ведущую в обеденный зал.

Устроившись за столом, все, не сговариваясь, заказали гвинскую бобовую похлебку – знаменитое блюдо, слава о котором гремела по всему королевству. Любой гвед знает, что, если хочешь поесть настоящее лакомство из черных бобов, лесных трав и нежнейшей свинины – поезжай в Вилемусбург. Не пожалеешь! Мартиниус, вспомнив былое, спросил, имеется ли в «Золотой стрекозе» хинная настойка из Новой Гвеции. Настойки не оказалось, но взамен подавальщица предложила на выбор несколько сортов ячменного пива, можжевеловую водку и южное виноградное вино. Пришлось нотариусу довольствоваться местным пивом.

– Тихо тут у вас, – заметил Мартиниус, обращаясь к миловидной подавальщице в фиолетовом платье и кокетливом кружевном передничке. Действительно, во вместительном зале ужинало едва с пяток посетителей.